Кассандра - Татьяна Романова Страница 10

Резкий стук в дверь грубо вырвал ее из сладкого забытья. Колотили так, как будто случилось что-то ужасное. Она робко пригласила посетителя войти, и в комнату влетел герцог Гленорг с какой-то бумагой в руке.

— Лиза, пожалуйста, прочитайте мне письмо, — попросил он, протянув княжне листок.

Девушка даже не успела ничего прочитать, а только коснулась бумаги — и сразу поняла все. Жестокая радость садиста, дорвавшегося, наконец, до власти над своими жертвами, и черная волна страха Даши Морозовой, как колпаком, накрыли ее. Но герцог ждал, и девушка, собрав все свое мужество, прочитала письмо и сказала зятю:

— Это — Островский. Он захватил Дашу и ждет Долли с выкупом в домике на озере.

Свой вопрос о том, знает ли он, где это место, княжна задала уже в спину герцога. Храбрость, мужество и сила, которые она чувствовала в зяте, дали ей твердую уверенность, что с сестрой и подругой все будет хорошо. Лиза поднялась и, позвав Фаину, начала одеваться. Она думала, что герцог справится с негодяем Островским, но девушкам может понадобиться ее помощь. По крайней мере, Даша Морозова уже сейчас в ней нуждалась.

Почти час провела Лиза, мечась, как тигрица в клетке, по коридору около комнат сестры и Даши. Внезапно странная мысль заставила ее остановиться. Она вспомнила, что взяла бумагу и, не читая, сразу почувствовала, что произошло и от кого письмо. Она видела Дашу, стоящую на коленях около мучителя, но так же твердо знала, что все кончится хорошо. Значит, ее дар ясновидения никуда не ушел, но в критической ситуации страшного несчастья, случившегося с Долли и Дашей Морозовой, к ней не пришли ни мама, ни бабушка. Значит, то, чего она добивалась, отдавшись Печерскому, произошло. Конечно, мама и бабушка здесь, только она их не видит.

— Пожалуйста, простите меня за то, что я сделала, — прошептала она, обращаясь к родным теням, которых больше не могла видеть. — Я не могла больше это выносить, ведь приходили незнакомые люди и мучили меня. Я решила, что государыня-императрица будет последней, кого я увижу.

Она прижалась лбом к стеклу окна, у которого остановилась, и почувствовала легкое дуновение ветерка, пробежавшего по волосам. Как будто нежная рука погладила ее кудри.

— Спасибо, — просто сказала Лиза, и из ее глаз брызнули слезы.

Княжна не знала, кто погладил ее по голове, мама или бабушка, но верила, что получила поддержку от обеих. Теперь она могла жить прежней жизнью, к которой уже как-то приспособилась. То, что она слышала мысли людей в минуты их сильного волнения и видела их будущее, уже не пугало девушку, а даже радовало, ведь она могла помогать родным, предупреждая об опасности. Если бы она сегодня утром не поленилась встать, а встретилась бы с Дашей и с сестрой, она сразу бы почувствовала опасность. Мысленно ругая себя за эгоизм, Лиза вновь забегала по коридору, и тут услышала шаги сестры на лестнице. Он бросилась навстречу Долли.

Молодая герцогиня, в грязном мужском костюме, с растрепанными волосами, поднималась по лестнице, бережно поддерживая смертельно бледную Дашу Морозову, судорожно сжимавшую на груди сюртук герцога Гленорга. Радуясь и ужасаясь одновременно, Лиза схватила сначала руку сестры, потом руку Даши и мгновенно поняла, что она была права — зять освободил девушек и убил Островского. Долли не пострадала, а Дашу чуть было не изнасиловал бандит-англичанин, помогавший Лаврентию. Но герцог успел застрелить преступника до того, как тот смог причинить зло Даше. Сообщив Долли, что она уже все знает и сестре нет нужды бередить душу, рассказывая о кошмарных событиях, Лиза села на стул около кровати Даши, собираясь подежурить около мгновенно провалившейся в сон девушки, когда вопрос Долли неожиданно уколол ее в самое сердце:

— Лиза, что такое ты сказала графу Печерскому, что он спрашивал о тебе? — тревожно спросила сестра.

Это был удар. Неужели любовник раскрыл ее имя? Слезы навернулись на глаза девушки, но, взяв себя в руки, Лиза осторожно спросила Долли, что же хотел знать граф Печерский, и успокоилась, только узнав, что граф искал утром цыганку, а молодая хозяйка дома притворилась, что ничего о ней не знает. С облегчением княжна вспомнила свои слова, сказанные графу в бальном зале, и передала их сестре:

— Я сказала то, что мне поведала его рука: он полюбит женщину, которую потеряет и долго будет искать, пока не найдет в храме.

Княжна опять увидела сомнение в глазах Долли, в очередной раз сестра засомневалась в ее даре, и тогда Лиза сказала то, что открылось ей в день приезда в Гленорг-Холл:

— Я понимала графа, видела его будущее так же, как, коснувшись руки Чарльза, почувствовала, что твой муж тебя мучительно любит, — и, отметая возражения сестры, добавила: — Попробуй, поговори с ним, и ты поймешь, что я права.

Отправив Долли объясняться с герцогом, Лиза замерла у постели измученной Даши. Она взяла руку девушки и мгновенно проникла в ее сон. Та как будто вырвалась из тесной запертой клетки и стояла на высокой горе, у подножия которой лежал весь мир, она надеялась на счастье и верила в него. Но ведь девушка спала, значит не испытывала сильных волнений, и раньше Лиза ничего бы не почувствовала. Она впервые перенеслась в сон другого человека. Значит, ее дар, потеряв одну из своих граней, усилился в другой. Княжна пока не знала, как к этому отнестись, но решила, что время само все расставит по своим местам, а потом будет видно.

Все долгие часы, проведенные в спальне подруги, Лиза непрерывно думала о графе Печерском. Она не подозревала, что опаленное первой любовью девичье сердце играет с ней злую шутку, наделяя ее избранника теми чертами, которые княжна сама хотела бы видеть в любимом человеке. Ничего не зная о своем любовнике, она радостно размышляла, строя предположения о его характере и человеческих качествах. В чем-то ей хватило намеков из того, что она почувствовала, держа руку молодого человека, остальное дорисовало за нее воображение. Через несколько часов она была уже уверена в том, что прекрасно знает этого замечательного, доброго, умного и благородного человека, и что только такой прекрасный рыцарь, как граф, достоин ее любви.

Княжна теперь не только вспоминала сладостные моменты сегодняшней ночи, она уже с робкой надеждой смотрела вперед. Ведь гадая графу на балу, девушка видела маленький храм и женщину в нем, но та стояла к ней спиной, и Лиза не видела ее лица. А вдруг эта женщина — она сама? Ведь Печерский уехал, так и не найдя свою цыганку, значит, он ее потерял, теперь, если Лиза сама не организует их встречу, граф никак не сможет ее найти. Значит, судьба дает ей шанс. Только нужно стать достойной этого прекрасного человека, чтобы он смог забыть о ее возмутительном поступке и тоже полюбить ее, хотя бы немного.

Несколько дней спустя Лиза окончательно убедилась, что она добилась своего: духи больше не приходили к ней. Девушка спокойно спала по ночам, к ней стали возвращаться силы, а тот аппетит, который у нее проснулся после памятной ночи с графом, княжне даже приходилось скрывать, чтобы никто из родных и слуг не обратил на него внимание. Вместе с силами на ее щеки возвратился яркий румянец, а в душе ее проснулось веселье. Все радовало девушку: общество родных и друзей, дружба с братом герцога Джоном, незаметно зародившаяся и становившаяся все прочнее, прогулки верхом по безбрежным просторам огромного имения зятя. Лиза купалась в счастье и надеялась, что так теперь будет всегда.