Изумруды на твоей груди - Агата Эмералд

До чего же трудно почесать живот, когда руки прикованы к кровати…

Кэтрин Бэкстайн, которой пришлось сделать это весьма неутешительное открытие, отчаянно извивалась всем телом, но дотянуться до места, где чесалось, — чуть повыше пупка — никак не могла. Коленкой не достанешь, ступней тоже. От того, что вертишься, зудеть не перестает.

— Уолтер! — взвизгнула она, но ответа не было.

Решив внести немного страсти в свои отношения с Уолтером, Кэтрин тщательно выполнила инструкции, почерпнутые из последнего номера журнала «Сад удовольствий», посвященного сексуальным фантазиям. И вот теперь она старательно изображала «Беспомощную Девственницу, насилуемую Темным Опасным Незнакомцем». По сценарию ее жених должен был сейчас испытывать неимоверный прилив желания, но вместо этого, так и не приступив к «изнасилованию», он отвлекся на телефонный разговор и вот уже минут пять пропадал в гостиной. Кэтрин даже выделила для Уолтера желтым маркером самые важные, по ее мнению, места в статье. Телефонного разговора среди рекомендаций не было. Ну что он там, прирос к трубке?

Кэтрин приподняла голову, прислушиваясь, но из гостиной не доносилось ни звука. Она забеспокоилась. Неужели вид ее обнаженного тела вызвал у Уолтера непреодолимое отвращение?

— Уолтер! Ты где?

Никакого ответа.

Страшное подозрение закралось в душу Кэтрин. Уолтер имел обыкновение настолько погружаться в свою работу, что не обращал внимания ни на что остальное. Неужели на сей раз он забыл о ней и уехал?

Кэтрин давно хотелось создать «свой собственный эротический спектакль, который увенчается каскадом оргазмов небывалого масштаба». Так много ей, впрочем, и не требовалось — она была бы рада и одному-единственному. И последнюю неделю, в ожидании светлого будущего, Кэтрин упивалась чтением журнала с таким же вожделением, какое испытывала, по утверждению авторов, «Наложница, омывающая Орудие своего Повелителя».

К счастью, эротические фантазии в журнале были предусмотрительно разделены на категории: «Для начинающих», «Для имеющих опыт интимной жизни» и «Для эротически продвинутых». Кэтрин, конечно же, первым делом прочла то, что предназначалось для продвинутых. Но, честно говоря, даже если бы она и могла позволить себе купить экипировку, о которой там говорилось, ей совершенно не хотелось играть в такие игры, как «Школьник пресмыкается перед Госпожой в публичном доме», или еще во что-нибудь, где требовалось больше двух участников. Ей было страшно даже подумать о том, чтобы обнажиться при свете, а не в полной темноте. Даже перед Уолтером, который плохо видел без очков. Нет, того, что предназначалось «для начинающих», было вполне достаточно. В каждом из сценариев этой категории было что-то возбуждающее, но больше всего Кэтрин понравилась «Беспомощная Девственница, насилуемая Темным Опасным Незнакомцем». Не то чтобы Уолтер идеально подходил на роль Темного Незнакомца… Но ведь и Кэтрин, строго говоря, не была девственницей, хотя, читая журнал «Сад удовольствий», порою чувствовала себя полной невеждой.

Решимость отчаяния подвигла ее реализовать эту безумную идею. Но теперь, после того как Кэтрин мольбами и угрозами вынудила Уолтера участвовать в «эротическом спектакле» и лежала голая, прикованная к кровати железными браслетами, она ощущала не возбуждение, а стыд. Неимоверный, жгучий стыд.

Кого она пыталась обмануть? Разве что себя. Неудивительно, что Уолтер сбежал при первой возможности. Кэтрин даже отдаленно не напоминала фотомоделей с грудями, вздымавшимися, как горные вершины, с осиными талиями, с мягко-округлыми бедрами и длинными ногами. Единственное, чего ей теперь хотелось, — это высвободиться из наручников. И больше — никогда ничего, кроме быстрого секса в миссионерской позиции в темноте под одеялом!

«Что толку орать? Надо успокоиться и ждать. Рано или поздно Уолтер обо мне вспомнит», — подумала Кэтрин.

Время шло. Запястья болели. Она замерзла, проголодалась и захотела в туалет. Наступил вечер, и постепенно Кэтрин стал охватывать настоящий страх.

Черт возьми, где же Уолтер?!

Глядя на часы над кроватью, Кэтрин наблюдала, как медленно ползут стрелки. Праведный гнев становился все сильнее.

Прошла вечность, прежде чем она наконец услышала шуршание гравия во дворе, а затем собачье посапывание и недвусмысленный звук льющейся струи под окном спальни, где была клумба с георгинами. Значит, это миссис Лоуренс, соседка, со своим толстым пуделем Грубером.

Крикнуть или не крикнуть?

Стыд в Кэтрин боролся с физическим дискомфортом, и это был неравный поединок. Мочевой пузырь победил. Если уж суждено доверить свою позорную тайну постороннему человеку, пусть это будет женщина.

— Миссис Лоуренс! — завопила Кэтрин, надеясь, что слуховой аппарат у соседки поставлен на максимальную мощность.

— Что это? Кто это меня зовет? — в дрожащем голосе старушки слышалась неуверенность.

— Миссис Лоуренс, помогите! — орала Кэтрин. — Я в спальне! Возьмите запасной ключ! Под третьим горшком с геранью! Умоляю, скорее!

— Тише, Грубер! Вроде голос Кэтрин! Неужели к ней залезли воры? — запричитала соседка.

Только бы бедную миссис Лоуренс не хватил сердечный приступ, когда старушка увидит ее, голую, на кровати, в наручниках… «Вот тебе и рискнула. Вот и попыталась стать чувственной женщиной. Могла бы догадаться, что ничего не выйдет», — уныло отчитывала себя Кэтрин.

Хруст гравия во дворе и возгласы миссис Лоуренс смолкли. Медленно потянулись минуты. Бороться с мочевым пузырем становилось все труднее.

Прошло еще приблизительно три вечности, прежде чем Кэтрин поняла, что в доме кто-то есть. Надеясь увидеть в дверях миссис Лоуренс, она открыла было рот, чтобы какой-нибудь нейтральной фразой смягчить испуг старушки, но вдруг сама чуть не потеряла сознание. В дверном проеме показалось дуло револьвера.

От ужаса Кэтрин онемела. Рослый мужчина, держа пистолет в вытянутой руке, в стремительном прыжке влетел в комнату. Бесшумно приземлившись, он медленно поднялся с пола и осмотрелся. Взгляд его холодных синих глаз скользнул по распростертой Девственнице и на секунду задержался на ее лице.

Кэтрин истошно закричала.

Мужчина кинулся на пол, перекатился через голову и исчез в ванной, которая примыкала к спальне.

«Это сумасшедший. Он меня убьет», — думала Кэтрин, отчаянно дергаясь в своих оковах. Цепочки наручников звякали, царапая красное дерево. Непростительный вандализм!

Через несколько секунд мужчина внезапно вырос в изголовье кровати и медленно опустил револьвер. Все это напоминало дурной детектив.

— Джеральд Крафтон, ФБР. Вы одна в доме? — спросил нежданный гость хриплым шепотом.

Оцепеневшая Кэтрин с трудом выдавила: