Не говори `прощай`! - Кэтрин О'Нил

Чья-то шершавая рука зажала Китти рот, вырвав ее из сладких объятий сна. Девочка забилась, как испуганная птица, в отчаянной попытке освободиться. Но тщетно — рука только сильнее сдавила ей рот. Китти таращилась в темноту, силясь разглядеть нападавшего, но разве здесь что-нибудь увидишь! От ужаса ее сердце колотилось так сильно, словно хотело выскочить из груди.

— Тихо, баджи [1], — услышала она знакомый шепот, — не бойся, милая!

Слава богу, это Кэмерон! Девочка сразу успокоилась — раз названый брат считает, что так нужно, она будет его слушаться. Хотя Кэмерон был только на два года старше ее — ему едва исполнилось тринадцать, — он держался очень уверенно и мужественно, став во время нелегкого испытания, посланного им судьбой, настоящей опорой для Китти.

— Я вовсе не боюсь, — храбро ответила она вполголоса, когда Кэмерон убрал руку с ее рта. — Но зачем ты меня разбудил?

— К нашим похитителям прибыл гонец. Надо выяснить, что они задумали, — сказал Кэмерон. — Давай-ка подслушаем, о чем они говорят, только, пожалуйста, постарайся никого не разбудить!

Вокруг них прямо на голой земле спали, завернувшись в одеяла, десять юных англичан мал мала меньше — товарищи по несчастью, жертвы самого бессмысленного похищения за всю трехсотлетнюю историю британского владычества в Индии. Осторожно перешагивая через спящих и пригибаясь, чтобы их не увидели, мальчик и девочка направились туда, где плясали во тьме отсветы костра.

Теплая ночь дышала покоем, на черном бархате неба перемигивались крупные звезды, легкий ветерок разносил между холмами благоухание цветов, на которые столь щедра земля южного Раджастана [2]— Страны царей, населенной гордым, воинственным и благородным народом — раджпутами, не склонявшими головы перед иноземными завоевателями, будь то Великие Моголы или англичане с их марионетками-махараджами. Чувство собственного достоинства у раджпутов столь велико, что кодекс чести предписывал им совершить джаухар — массовое самоубийство, но не покориться врагу.

Скорчившись в три погибели, Китти и Кэмерон подобрались поближе к костру, возле которого коротали ночь их похитители — пользовавшийся в Раджастане недоброй славой предводитель разбойников Хаган Мукти и его подручный Нагар Махабар. Они сидели друг против друга — оба пышноусые, широкоплечие, с горделивой осанкой, настоящие раджпутские воины, — и вполголоса беседовали на языке хинди, который для родившихся и выросших в здешних местах Китти и Кэмерона стал вторым после английского родным языком.

— Британский резидент наотрез отказывается вести с нами переговоры, — сказал Нагар Махабар. — Он не соглашается даже на встречу до тех пор, пока дети не будут возвращены…

— Значит, дети будут убиты, — бесстрастно произнес Хаган.

Вздрогнув от ужасных слов предводителя, Китти стиснула руку Кэмерона, но тот только прижал к губам палец, напоминая ей о необходимости хранить молчание.

— И убиты жестоко, — продолжал Хаган свирепо, — чтобы показать сахибам [3], что мы слов на ветер не бросаем.

— Прошу тебя, не надо! — взмолился Нагар, протягивая к нему руки. — Убийство невинных деток нам только повредит: во-первых, англичане будут мстить, обрушив на нас всю военную мощь Британской империи, а во-вторых, за такое страшное преступление от нас отвернется весь мир!

— Преступление?! — возмутился Хаган, вскакивая на ноги. — Что ты говоришь?! Чиновники этой самой Британской империи уже много лет грабят наш народ, вот это я называю преступлением! — Он стал нервно мерить шагами землю вокруг костра, и на его лице заплясали зловещие тени. Длинный, во всю щеку шрам ожил и зашевелился, как змея. — Год за годом мы шлем в Калькутту слезные прошения, но вице-король их не рассматривает, лишая нас возможности даже пожаловаться на обидчиков! И вообще, во всем виноват не кто иной, как ты, Нагар! — ткнул пальцем в сторону своего помощника Хаган. — Разве не ты предложил мне похитить английских детей, говоря, что чадолюбивые папаши обязательно пойдут на переговоры? И вот результат: мы потратили три месяца, но не продвинулись вперед ни на шаг из-за этих трусливых, упрямых, как бараны, английских болванов! Это твой просчет!

— Ладно, считай, что виноват я, — ответил Нагар, тоже поднимаясь на ноги, — но дети-то, дети чем провинились? Пощади их, они славные, добрые малыши!

— Что ты несешь? — проворчал Хаган. — Они не первые и не последние. Скольким еще славным ребятишкам предстоит расстаться с жизнью прежде, чем Индия обретет свободу!

— Но ты же сам сказал, что всему виной мой просчет, — возразил Нагар. — Так накажи меня, возьми мою жизнь, а ребятишек отпусти подобру-поздорову.

— И не подумаю! — отрезал предводитель. — Ты мой помощник, ты мне нужен, а они — нет. Кроме того, если мы убьем детей, это научит англичан с нами считаться! Впрочем, раз ты так настаиваешь, я сделаю еще одну попытку убедить вице-короля пойти на переговоры. Однако если он в трехдневный срок не выполнит моего требования, то, клянусь Шивой, двенадцать славных детских головок украсят шесты вдоль Великого индийского пути!

С того дня, как разбойники, ворвавшись во двор английской школы в Джайпуре, похитили двенадцать детей, застигнутых в самый разгар игры, прошло уже более трех месяцев, но Китти все еще не могла без волнения вспоминать те страшные мгновения, которые перевернули ее жизнь. Она тогда успела только услышать шум и крики. Все было непонятно: кто кричит? куда все бегут? В одну секунду чьи-то сильные руки подхватили ее прямо с земли, перекинули через седло, и в следующий миг конь уже мчался по кривым улочкам города к воротам, за которыми расстилалась пустыня, увозя ее неизвестно куда. Как страшно кричали тогда учителя, как цеплялись они за полы похитителей, как бежали за ними вслед, пытаясь остановить, — но все напрасно: через несколько мгновений раджпуты, словно стая мародеров, скрылись с добычей так же стремительно, как и появились. Их ждал нелегкий путь через пустыню к обветренным скалам у подножия горы Абу. Они проделали его всего за четыре часа, ни разу не остановившись, чтобы передохнуть, утолить голод и жажду.

Китти была напугана не меньше остальных, но положение спас Кэмерон, Кэмерон Флеминг, мальчик из той же школы, сын британского резидента. До похищения девочка просто не обращала на него внимания, таким замкнутым и отчужденным выглядел этот высокий темноволосый мальчик. Но в первую же ночь под открытым небом, когда Китти дрожала под своим одеялом, глядя в высокое, почти черное небо, казавшееся, как и все здесь, враждебным и зловещим, Кэмерон, рискуя навлечь на себя гнев похитителей, подполз к ней и прошептал: