Ночные желания - Николь Джордан

Жаль, что тебя нет рядом, чтобы дать мне совет, маман. Ты никогда мне не говорила, что поцелуй мужчины может быть таким волнующим, а от одного лишь объятия женщина способна потерять голову. Это стало для меня потрясающим открытием!

Окрестности Лондона; сентябрь 1817

— Надо же, какое невезение, черт возьми, — проворчала Мадлен Эллис, глядя из окна своего номера на тускло освещенный конюшенный двор. — Сначала колесо, а теперь еще и лорд Эккерби. Ее сердце замерло: положение ухудшалось. Достаточно было и того, что у дилижанса, на котором она ехала в Лондон, отвалилось колесо прямо во время проливного дождя. Из-за этого пришлось остаться на ночь здесь, в часе езды от цели путешествия, что истощало и без того скудные ее финансы. А тут еще и распутный барон Эккерби каким-то образом напал на ее след.

Мадлен едва улеглась, как шум экипажа барона, въехавшего на мощеный двор почтовой станции местечка Дрейк, поднял ее с постели. В свете фонаря девушке была видна элегантно одетая фигура, а властный голос его светлости доносился из помещения, куда он заходил отдать распоряжение о смене лошадей.

Когда его взгляд скользнул вверх, Мадлен нырнула за портьеру, чтобы остаться незамеченной.

— Это уж слишком, — процедила она сквозь сжатые зубы.

Долгие годы лорд Эккерби лишь намекал на желание сделать ее своей любовницей, но в последнее время его навязчивые ухаживания стали отвратительно явными, а попытки его избежать — тщетными.

Мадлен вздрогнула при мысли, что настойчивый развратник найдет ее здесь. Трудно было представить, что Эккерби настолько безнравственный человек, чтобы силой ее домогаться, и все же она была так беззащитна, в одной ночной сорочке и босоногая… К сожалению, ее одежда осталась в чемодане, пристегнутом сзади к дилижансу, а плащ промок и испачкался под ливнем. Едва ли у нее было время натянуть свои грязные полуботинки. Несомненно, барон сейчас спросит у хозяина постоялого двора, не проезжала ли тут сегодня леди среднего роста с каштановыми волосами в коричнево-сером платье. И будет направлен вверх по лестнице в ее комнату. Боже упаси!

Мадлен решительно расправила плечи. После недавней смерти работодательницы и побега брата ей не на кого было рассчитывать, кроме себя. «Так что глупо стоять столбом, лучше хоть что-нибудь предпринять». Мадлен Эллис, дочь солдата, была воспитана в духе самостоятельности и решительности.

— Он считает меня беззащитной, маман, но он увидит, что это не так! — добавила Мадлен, пытаясь отыскать в потемках свой ридикюль.

У нее была довольно странная привычка говорить с давно умершей матерью-француженкой в поисках совета. Жаклин Эллис покоилась ныне в могиле, ее унесла малярия в ту зиму, когда Мадлен исполнилось тринадцать лет. То был самый печальный день в ее жизни. И она продолжала разговаривать с покойной матерью, как будто бы дорогая маман все еще была с ней.

Несчастья продолжали преследовать Мадлен: через пять лет был убит на войне ее отец. А единственный оставшийся из родни младший брат Джерард тайно сбежал в Шотландию со своей возлюбленной.

Мадлен почувствовала себя лучше, нащупав в сумочке свой маленький однозарядный пистолет. Теперь она уже не была похожа на мышь, беспомощно ожидающую нападения хищника.

«Хоть ты и дочь солдата, но нет ничего постыдного в отступлении, если преимущество не на твоей стороне», — напомнила себе Мадлен. Папа говорил, что бегство при таких обстоятельствах совсем не трусость, а благоразумие.

Убедившись, что пистолет заряжен, девушка выглянула наружу. В тусклом свете стенного фонаря она увидела, что коридор пуст.

Мадлен выскользнула из комнаты и, тихо прикрыв дверь, прокралась в конец коридора, направляясь в глубь гостиницы. Огибая угол в поисках убежища, она услышала смех и хриплые мужские голоса, доносящиеся из бара.

К своей радости, девушка увидела распахнутую дверь, ведущую в гостиную. Огонь гостеприимно потрескивал в камине, а лампа неярко освещала ближнюю часть комнаты.

Шаги, раздавшиеся на лестнице позади нее, заставили Мадлен скользнуть внутрь и затаиться за дверью с пистолетом наготове.

Настойчивости барону прибавила случившаяся три недели назад смерть пожилой аристократки, вспыльчивой, но добродушной дамы, у которой Мадлен прослужила долгое время в должности компаньонки. Теперь она направлялась в Лондон, в агентство по трудоустройству, так как остро нуждалась в средствах к существованию. Сторонница настоящей любви, она помогла брату и его невесте бежать в Шотландию, отдав им все свои сбережения.

Положение полного безденежья было очень тягостно и ставило в зависимость от богатого и властного лорда, считавшего себя хозяином всего и вся в окрестностях города Челмсфорд графства Эссекс. Мадлен не сомневалась: причиной его вожделения была ее непокорность. Иначе зачем бы он преследовал ее — не бог весть какую красавицу, засидевшуюся в девках, — если не с целью одержать очередную победу?

Очевидно, непреклонное сопротивление только разжигало в бароне желание соблазнить ее. Наглость Эккерби была поразительна: не прошло и двух часов с того времени, как тело ее покойной работодательницы опустили в могилу, а он уже сделал свое оскорбительное предложение!

Происхождение Мадлен также оборачивалось против нее. В обществе, где ей приходилось жить, политические эмигранты из Франции были, как правило, бедны и беззащитны перед произволом английских аристократов и мелкопоместной знати. И хотя она только наполовину француженка — отец ее был капитаном британской армии и блестящим разведчиком, служившим под командованием генерала Веллингтона, — это не мешало похотливому лорду Эккерби добиваться ее расположения.

И теперь девушку, полуодетую и босую, пробирал озноб. Надо бы завернуться в одеяло, чтобы унять дрожь. Даже с пистолетом в руках она чувствовала уязвимость и бессилие, обычно несвойственные ей и вызывающие в ней презрение. Сердце ее заходилось при мысли о том, чем барон мог объяснить свое преследование хозяину гостиницы.

Вдруг холодок пробежал у нее по спине. Кажется, она ошибалась, полагая, что в комнате никого нет: за спиной почувствовалось чье-то присутствие. В следующее мгновение сильные мужские пальцы сомкнулись на ее запястье. Она попыталась развернуться, но в туже секунду незнакомец захватил пистолет и резким движением поставил ее лицом к себе. Стальные объятия лишили Мадлен возможности даже шелохнуться.

Оглушенная, она уставилась на своего захватчика. Высокий рост, иссиня-черные волосы, атлетическое сложение. Мадлен явно ощутила угрозу, сквозившую во всем его облике. В то же время его мужская притягательность вскружила ей голову: сила, чеканные черты лица, черные стрелы бровей и синие глаза с темным ободком ресниц…

Глаза, которые в одно мгновенье пронзили и погубили.

— О Боже, маман… что делать?