Кто бы мог подумать - Ронда Бэйс

Дональд Маршалл сердитым взглядом окинул дочь. Ярко светило солнце, и в свете его лучей плохо смытая косметика Аманды и ее всклокоченные волосы смотрелись просто отвратительно. Надо признаться, что Дональд терпеть не мог неопрятных людей. Но еще больше не любил тех, кто портил ему жизнь. На сегодняшний день Аманда, к сожалению, входила и в их число.

Ничего, не подозревая, девушка бросила на отца равнодушный взгляд и вернулась к кофе с тостами. И чего отец взъелся? Она молода, красива. Так почему не может пользоваться этими дарами судьбы? Подумаешь, подралась при выходе из ресторана. Как будто это большая трагедия. Да кому, какое дело? Конечно, плохо, что кто-то умудрился ее сфотографировать в тот момент, когда она набросилась на эту девчонку-папарацци…

Не очень-то приятно, конечно, когда твоя искаженная злобой физиономия красуется на странице местной газеты… На лице застыла жуткая маска, глаза выпучены, рот открыт (помнится, она кричала что-то нецензурное этой мымре с объективом), и в довершение всего сзади ее обхватил охранник заведения, оттаскивая от виновницы происшествия. Так что, надо признать, в целом видок не очень соответствовал тому стилю, которого она привыкла придерживаться. А все эта дурацкая девица с сальными волосами, серыми крысиными хвостиками свисающими с головы… Вспомнив, ее испуганное лицо, Аманда самодовольно улыбнулась. Нечего лезть в личную жизнь тех, кто этого не хочет. Впредь ей наука.

– Ну и чему ты улыбаешься? – неприязненно поинтересовался отец, вперив в нее немигающий взгляд своих пронзительно голубых глаз.

– Да так, – неопределенно пробормотала девушка, не желая вдаваться в подробности.

Все равно ничего не поймет. Так к чему тогда все эти церемонии? Пусть уж выскажет, что накипело, да и дело с концом. Разойдутся каждый по своим делам с чувством выполненного долга.

Она подняла на него утомленный взгляд.

– Пап, я очень устала. Если у тебя все, то пойду, вздремну что ли тогда.

– А как ты думаешь, мне не надоели твои выходки? – По голосу чувствовалось, что отец еле сдерживается.

Значит, скандала не миновать.

Осознав это, Аманда скучающим взглядом окинула отца. Уж поскорее бы он начал, что ли. А то так и день пройдет, даже не начавшись…

Но Дональд медлил. Он смотрел на дочь и пытался понять, когда допустил ошибку в ее воспитании. Ведь она была таким замечательным, таким добрым ребенком. Всегда радовалась его приходу с работы и с визгом запрыгивала на шею, как только он появлялся на пороге. Маршалл очень любил свою дочь. Даже сейчас, когда кроме неприятностей от нее ничего не видел. Все равно отцовские чувства брали верх, и он многое спускал ей. Однако в этот раз все было по-другому. Он даже представить себе не мог, во что выльется очередной скандал, в который влезла Аманда. А та, как ни в чем не бывало, уплетала поджаренный тост белого хлеба, смазанный вареньем, и поглядывала на отца такими же, как у него, голубыми глазами.

Отвернувшись, он подошел к стене из стекла, откуда открывался вид на океан. Подумать только, сколько сил он вложил, чтобы его дочь жила с комфортом. Вот этот дом, к примеру, обошелся ему почти в двадцать пять миллионов долларов, благодаря своему расположению в одном из престижных районов Сан-Диего. Выполненный в современном стиле, он отличался полукруглыми линиями и практически полным отсутствием углов, которые терялись в интерьере среди грамотно расставленной мебели, создавая общее ощущение гармонии с основным направлением, выдержанным внутри и снаружи.

Внутреннее убранство дома было выполнено в бежево-белых тонах, однако, благодаря дизайнерской изюминке в виде вкрапления ярких предметов мебели, общая обстановка не выглядела слишком сдержанно. Небольшой диванчик с оранжево-красным орнаментом или подушки желто-коричневого оттенка, лежащие на бежевых креслах в гостиной, вносили приятное разнообразие в общую гамму. На улице, с задней стороны дома располагался бассейн, окруженный пышной зеленью, за которой регулярно следил приходящий садовник. И прямо из окна был виден раскинувшийся неподалеку океан.

Все это он делал для нее. Жить в районе Ла Джолла, именно в таком вот доме он стремился с тех самых пор, когда его жена подарила свету чудесную белокурую малышку, его единственную дочь.

– Ну, скажи на милость, – Дональд обернулся, – что случилось бы, если бы эта, – он поднес к глазам газету, которую все еще держал в руках и прочел: – Кара Лайон, – затем он снова посмотрел на Аманду, – так вот, что было бы, если она сфотографировала тебя?

– Она запечатлела бы на этих снимках Джефри Мейнолда, с которым я ужинала, – пожав плечами, прямо ответила дочь.

Заняться ей было нечем, и она, положив подбородок на согнутые в локте руки, упирающиеся о полированную столешницу, уставилась на отца, наблюдая за его реакцией. Вот оно! Дождалась! В пору было ликовать. Сначала у него отъехала челюсть, потом он подошел к столу, положил газету, постоял немного, затем снова ее взял. И только после этого вновь посмотрел на дочь.

– Какого черта ты с ним делала в этом ресторане?! – рявкнул он.

Лицо его раскраснелось. Глаза метали молнии. Но Аманда не боялась их. Она уже привыкла к подобным вспышкам отца.

– Заметь, мы всего лишь ужинали, – скривив в насмешке губы, проговорила она. – И потом…

– Какие еще могут быть потом?! – взревел Дональд, с силой швыряя газету на стол. – Ты хоть понимаешь, что подрываешь репутацию не только уважаемого человека, но и всей нашей семьи!

– Ну, насчет всей ты явно загнул. Мамаша не очень-то церемонилась с нами, когда удрала с этим горе-гитаристом в наколках. Как его звали? Джимми Рок, кажется. И до сих пор, думаю, не задумывается о хлебе насущном, ведь ты регулярно снабжаешь ее деньгами, которые она с тебя стребовала по суду. Моя поправка принимается?

– Не смей упоминать о ней в нашем доме!

– Да, пожалуйста… – Аманда пожала плечами. – Не больно-то и надо. Просто несправедливо заботиться о репутации мамочки, которая бросила нас, едва только перед ней промелькнул яркий мотоцикл.

Она понимала, что делает отцу больно. Но, в конце концов, когда он перестанет лезть в ее жизнь! Довольно! Она уже взрослая девушка. Ей двадцать четыре года. И она сама сможет о себе позаботиться. Подумаешь, поужинала в компании Джефри. Не такой уж это и прокол. Ведь он всегда мог сказать своей жене, что пошел на это лишь для того, чтобы наладить контакты с «Маршалл энтерпрайзис». Его Летиция наверняка поверила бы в эту сказку. Она спит и видит, как бы приумножить их семейное благосостояние.

Дональд с грустью смотрел на задумавшуюся о чем-то дочь. А ведь она так же красива, как и его бывшая жена. Те же белокурые волосы, пышной шапкой закрывающие аккуратные ушки, но не доходящие до плеч. Прядки на концах кое-где были окрашены в черный цвет. Маленький носик, пухлые губы… Но первыми приковывали к себе ее глаза небесно голубого цвета, они насмешливо смотрели на окружающий мир, как будто понимая все его несовершенство и лживость…