Его моя девочка - Эльвира Смелик

Лиза, почти не отрывая взгляда от мобильника, преодолела последний лестничный пролёт, подошла к двери, ткнула в бледно светящуюся в сумраке кнопку домофона. Тот радостно запиликал, вроде бы даже на пару секунд раньше, чем полагалось, да и дверь поддалась как-то слишком легко, но Лиза только недоумённо дёрнула плечом и, опять сосредоточившись на экране телефона, шагнула из сумрака подъезда в дневной свет. Нет, прямиком в большую картонную коробку.

Телефон чуть не вылетел из руки – просто чудом сумела его удержать – да и она сама чуть не воткнулась лбом в коричневый картонный бок, но всё-таки сглотнула слова, которые норовили сорваться с губ, и только сердито выдохнула. А вот коробка оказалась не столь благовоспитанной и щепетильной. Высказалась непечатно, хоть и негромко.

Лиза вскинула голову и опять наткнулась, но уже на взгляд. И даже не определишь, какое столкновение хуже. Особенно с учётом, что этот взгляд ей уже знаком. Он и в первый раз был точно таким же – цепким, тяжёлым, неприветливым. Бррр.

– Может, отойдёшь всё-таки? – раздражённо поинтересовался его обладатель.

– Извини, – торопливо отодвигаясь в сторону, пробормотала Лиза, но не потому что чувствовала себя виноватой. Просто она такая вежливая по жизни, и подобные слова выскакивали из неё на автомате.

А обладателю неприятного взгляда, видимо, в голову и мысли не закралось ни о каких извинениях, зато он – даже не попросил – распорядился:

– Дверь придержи.

Ну что ж такое? Сначала Лиза, обогнув его, послушно вцепилась в дверь, а уж только потом подумала: послать бы подальше такого начальника. Вот почему она настолько патологически порядочная? Или всё-таки бестолковая. Думать же надо раньше, чем что-то делать. А если бы послала, тогда б, кстати, и делать ничего не пришлось. Хотя наглый типчик, войдя в подъезд, снисходительно буркнул:

– Пасиб.

Лиза отпустила дверь и та, по велению автодоводчика, медленно начала закрываться, а сама Лиза наконец-то развернулась, шагнула с крыльца на асфальт.

У конца короткой дорожки, зажатой с двух сторон островками палисадника, развернувшись к подъезду задом, стоял микроавтобус. Скорее всего, грузопассажирский. Задняя дверь была открыта, а на полу багажного отделения, свесив ноги наружу сидел парень и с любопытством пялился на Лизу. Увидел, что она его тоже заметила, широко улыбнулся, махнул рукой. Лиза застыла. От неожиданности, от удивления, от растерянности, от того, что так до конца и не смогла поверить собственным глазам.

Да потому что – реально странно. Как подобному верить?

Это же… это же Алик Пожарский. С четвёртого курса. Можно сказать, звезда их факультета, самый популярный у девушек парень. Красавчик с лучезарной улыбкой и бездонными синими глазами. К тому же ещё и богатенький, во всяком случае так говорят. У него мама – вроде бы владелица нескольких салонов красоты и небольшой клиники косметической медицины. А тот, мрачный тип, с которым Лиза столкнулась в дверях, его друг – Крайнов. Никита. Правда обычно его называли покороче – Ник.

Что они оба здесь делают? И зачем таскают коробки? Въезжают.

Вот уж Лиза никогда бы не подумала, что богатые мальчики живут пусть и в неплохих, но типовых многоэтажках среди простых смертных. И ведь тогда получается, они теперь соседи. Или это только Ник въезжает – о нём Лиза почти ничего не знает – а Пожарский просто помог другу с машиной?

И хватит уже стоять столбом и удивлённо пялиться. Она же не просто поторчать возле подъезда вышла и подышать свежим воздухом, её подруга ждёт.

Лиза сделала ещё один шаг, но Пожарский видимо решил, что это она направляется к нему, улыбнулся ещё шире и лучезарнее, выдал:

– Привет! – И, она даже не успела ответить, продолжил: – Ты не обижайся на Ники. И не бойся. Это он у нас только с виду такой страшный. – Он дурашливо нахмурился, со значением протянул, нарочно перевирая звуки: – Дикий звэр-рь. Самэц. Дрессировке и воспитанию не поддаётся. С ним можно только шантажом или принуждением. – И опять улыбнулся. – Ну, или по-хорошему договориться. Так-то он неплохой. Если не злить.

– Я и не обижаюсь, – дёрнув плечами, независимо заверила Лиза. – И не боюсь.

Надо бы пройти мимо, топать дальше – Маша всегда появляется чуть раньше и потом недовольно бурчит, что ей вечно приходится ждать, потому что, похоже, мало кому в мире известно такое понятие, как «пунктуальность» – но когда ещё представится возможность поболтать с Аликом Пожарским. Тем более он опять пристально уставился на Лизу, даже чуть прищурился, задумчиво наклонив голову к одному плечу, и вдруг, ткнув в её сторону указательным пальцем, обрадованно и чуть изумлённо заявил:

– А я тебя знаю. Ты же тоже на нашем факультете учишься.

– Ну да.

Алик перевёл взгляд на дом, прошёлся им по всем этажам снизу-вверх, и опять сосредоточенно уставившись на Лизу, уточнил:

– Ты здесь живёшь? Вот прямо вот в этом подъезде?

Пока он говорил, домофон запиликал, дверь открылась, пропуская «дикого звэр-ря» Ника, но уже с пустыми руками. Тот, кажется, даже услышал последние фразы, приблизился неторопливо.

– Да, прямо в этом, – подтвердила Лиза. – Это плохо?

– Да ты что? – воскликнул Алик. – Это хорошо! Даже очень хорошо. – И радостно предложил: – Будешь моей девушкой?

Лиза чего угодно ожидала, но никак не подобного, даже подумала, что ослышалась, или вообще всё не так поняла. С девушками такое часто случается: им говорят одно, а они слышат совершенно другое, то, что хочется или звучит приятнее. Например, вместо «Я не готов к серьёзным отношениям» – «Я ещё ни разу не влюблялся по-настоящему, но ты же не такая, как все, и с тобой-то, конечно, всё выйдет по-другому». Может, и сейчас с ней нечто похожее происходит. Под впечатлением от момента.

Это же Пожарский. Да почти любая девчонка с факультета захотела бы оказаться на Лизином месте: случайно наткнуться на Алика, и чтобы он с ней сам первым заговорил, поинтересовался, где она живёт. Вот от восторга и изумления у неё воображение и разыгралось, и дальше она додумала сама, как могло бы произойти: он обворожительно улыбается и спрашивает «Будешь моей девушкой?»

– Что?

Пожарский и правда улыбнулся, ободряюще.

– Да не пугайся ты, – произнёс успокаивающе, пояснил: – Не по-настоящему, только для вида.

– Для вида? – эхом повторила Лиза.

Стоящий рядом Крайнов хмыкнул, и даже по такой мелочи, не заглядывая ему в лицо, легко получилось считать насмешку «А ты-то уж размечталась!»

Всё-таки сколько же в нём снисходительности и неприязни. И действительно обидно, потому что он-то всё правильно понял: Лиза не испугалась, а именно – напредставляла. Но всё предсказуемо оказалось не так. Облом.