Подарок для миллиардера - Амелия Борн

Когда противная трель дверного звонка раздалась так протяжно, что способна была перебудить весь квартал, если бы он спал, я крикнул в сторону второго этажа:

– Леееер! К тебе?

Другого варианта у меня попросту не имелось. Наверняка очередные курьеры, принесшие очередные же платья и туфли, подружки или бог весть кто еще, кто ходил к нам как к себе домой.

– Нет! Не ко мне. Открой! – отозвалась жена.

Ну как – жена? В последнее время наши отношения больше походили на жизнь соседей. Лера занимала второй этаж особняка, я обосновался на первом. Хотя, мне вполне хватало кабинета и кофе-машины на кухне. Встречались мы раз в день, да и то не всегда. Когда задерживался на работе, ловил себя на мысли, что мне так комфортно. Просто прийти домой, накатить стакан виски и лечь на диване. Что там думала себе Лера – я был не в курсе.

– Ладно, – отозвался я и направился к входной двери.

Сегодня был тихий и снежный вечер, даже как-то царапнуло внутри от того, что мы не гуляем вдвоем, как раньше, держась за руки. Не обсуждаем скорое наступление Нового года. Когда это было в последний раз? Три года назад? Пять? Дерьмо! Такие романтические мысли уже давно меня не посещали. Стареешь, Родионов. Или просто пора было уже что-то решать с этим нашим недобраком?

С такими мыслями я открыл дверь, на которой красовался венок из омелы. И… никого за ней не обнаружил. Черт, опять Лера забыла закрыть ворота, вот местные мальчишки и развлекаются. Нужно будет снова напомнить жене о том, о чем мы говорили сотню раз.

Уже собравшись уйти обратно в дом, я вдруг услышал… шорох. И какой-то писк. Такой, знаете, как будто кому-то очень неудобно привлекать к себе внимание, но иначе никак. И тут же опустил взгляд.

– Твою мать! – процедил я, когда мои глаза наткнулись на что-то вроде люльки, стоявшей на крыльце. Смех, да и только! Нам с Лерой подкинули ребенка? Или там, под белой пеленкой, найдется выводок щенков?

Наклонившись, я отодвинул треугольный край и снова выругался:

– Б*я!

И тут же услышал позади себя:

– Илья, что происходит?

Повернувшись к Лере, окинул ее взглядом. Мне бы кто рассказал, что здесь происходит!

– Это ребенок, что ли? – продолжала расспрашивать жена. Подошла и присела на корточки рядом с люлькой. – Откуда он здесь?

– Ветром надуло, – мрачно отозвался я. – Видишь, метель какая?

Никакой метели не было. Напротив, вечер был безмолвным, только с неба вдруг начал падать крупный снег, медленно оседая на уже покрытом белом ковром газоне. Завтра опять Семеныч будет тарахтеть своей снегоуборочной хренью.

Эти мысли отвлекли, в то время как Лера уже вовсю сюсюкала с подкидышем. Хотя, ребенок спал и вполне себя прекрасно чувствовал и без проявления этой заботы.

– Заноси его в дом! – скомандовала жена.

– Чтоооо?

– Заноси ребенка в дом, тут же холодно!

– Но это не наш ребенок.

Даже расхохотаться захотелось от того, что я только что выдал. Конечно, это был не наш ребенок, но Лера была права. Не держать же подкидыша на улице.

Судя по всему, он был нескольких дней отроду. Не то чтобы я в этом разбирался, но по виду ребенок был очень крохотный.

Все же подхватил люльку и занес ее в дом. Установил на диване и предоставил заниматься всем жене. Хотя, мне совсем не нравилось то, как она воодушевилась при виде подкидыша. Сам же мысленно стал прикидывать, кому звонить, чтобы не привлечь к себе излишнего внимания. Ведь дай повод газетчикам – раструбят обо всем раньше, чем ребенок успеет обделаться. Кстати, об этом.

– Илья, смотри! Тут памперсы и записка! – воскликнула Лера и я, отвлекшись от своих мыслей, вернулся к жене.

По спине прошел нехороший холодок, но я пока и понять не мог, с чем он связан.

– Илья, этого ребенка я родила от тебя, – прочла жена, и я стал ржать.

Б*я, нужно будет дать задание службе безопасности выяснить, кто это у нас такой новогодний шутник.

– Я не имею к подкидышу никакого отношения, – отсмеявшись, процедил, поймав обвиняющий взгляд Леры.

– Я читаю дальше, – заявила она и всхлипнула.

– Ее зовут Снежана, – продолжила Лера. – Ага, значит, это девочка.

– Мне плевать, кто это! – вставил я свои пять копеек. – Это не мой ребенок и точка.

– Я больше не могу воспитывать ее одна. Позаботься, пожалуйста, о ней. Я знаю, ты сможешь стать ей отличным отцом!

Господи, что вообще за бред?

Я посмотрел на жену, которая присела рядом с люлькой с самым растерянным видом. Дерьмо! Только этого мне не хватало сейчас! Сложный контракт, когда мы из кожи вон лезли, чтобы заполучить сделку века. Натянутые отношения с Лерой. А теперь еще и Снежана!

– Я разберусь с этим, – заявил я и, подойдя к люльке, попытался поднять ту, чтобы унести к себе в кабинет. Намеревался быстро сообразить кому позвонить и куда устроить младенца, но Лера вдруг вцепилась в край, обтянутый красной тканью, не давая мне забрать подкидыша.

– Что значит – разберусь? Что ты собрался с ней сделать, Родионов?

Б*я! Она что – думает, я способен выбросить несчастную кроху в сугроб?

– Я просто найду, куда ее определить. В дом малютки или куда там, – подернул я плечами.

– Нет! – воскликнула она. – Даже если ты ее и нагулял, девочка ни в чем не виновата!

Даже не подозревал, что моя жена такая актриса! Или же нет? Я всмотрелся в ее лицо, но увидел на нем только странный испуг.

– Мы сможем ее воспитать! – зашептала Лера. – А может, она вообще сможет помочь нам снова стать семьей!

Ее лицо искривилось, и жена расплакалась. Я молниеносно убрал руки от люльки. Женские слезы меня… дезориентировали. Никогда не понимал, как с ними справляться.

– Это не моя дочь! – повторил то, что уже сказал жене раньше. – И вообще все, что случилось – чья-то шутка. Или какая-то ошибка. Нам нужно вернуть подкидыша туда, где он сможет найти своих родителей.

– Не называй ее так!

Чего, бл*дь?

Я посмотрел на Леру, не узнавая собственную жену. Она же стала суетиться вокруг люльки. Убрала ворох пеленок и одеял, достала крохотную девочку. Я и не представлял, что дети могут быть такими маленькими! Да, мой брат уже успел обзавестись семейством и даже родил троих детей, но я предпочитал держаться от этого всего подальше.

– Взгляни! Она такая миленькая! – опять воскликнула Лера высоким голосом, но когда я на нее посмотрел, поморщилась.

– Что? Уже не миленькая? – не без сарказма произнес я.