Война роз. Право крови - Конн Иггульден Страница 61

Маргарет словно выбрасывала из складок своего плаща монетки, одну за другой. У нее есть сын, а потому, даже если она утратила остальное, то уже не впустую. Англии она отдала половину жизни. Этого достаточно.

– Эй! Послание! – вдруг донеслось со стороны строений причала, где купцы хранят свои товары. – Вы слышите? Послание, срочное!

Лэрд и его люди моментально насторожились. Выхватив мечи и кинжалы, они спешно выстроились между Маргарет и какой бы то ни было возможной угрозой. До выхода корабля из гавани за бывшую королеву отвечали они.

Человек, назвавшийся посланцем, был молод. На нем был богатый плащ, накинутый поверх того, что при более ярком свете можно было назвать ярким разноцветным костюмом. По приказу Дугласа с корабля принесли масляные светильники, и пока за ними ходили, незнакомец молчал, взятый под стражу. Под мутновато-желтым светом молодой человек, повинуясь приказу, недоуменно пожал плечами и разделся до пояса. Он был поджарого сложения и с отметинами, характерными для драчуна бойцовых ям Лондона. Несмотря на то что шотландские солдаты сняли с него вроде как единственный кинжал в ножнах, внешность и количество шрамов на этом человеке одинаково насторожили и Дугласа, и Сомерсета.

– Мне это не нравится, миледи, – буркнул Бофорт. – Этот малый одет, как герольд, но я бы не подпускал его к себе и на расстояние вытянутой руки.

Маргарет кивнула, понимая, что король Эдуард наверняка послал за ней добрый десяток убийц. Такие люди более типичны для Франции и Италии, хотя они вполне существуют и где-нибудь в Китае, годы своей жизни расходуя на оттачивание убийственных навыков. Королева внутренне содрогнулась.

– Скажите ваше послание вслух, – распорядилась она. – И учтите: меня окружают доверенные люди, которые убьют вас, если вы замыслили против меня недоброе.

Молодой человек изысканно поклонился, хотя лицо его оставалось суровым.

– Миледи, мне было велено представиться вам как «забавник я с кинжалом под плащом». И пусть я не сделал ни глотка пива, но служить вам готов верой и правдой. Мое имя Гэррик Дайер.

Маргарет почувствовала, что бледнеет, притом что Сомерсет и Дуглас вскинулись в гневливой растерянности.

– Похоже, я знаю мастера Дайера, джентльмены, – сказала она. – Жаль только, что я… не узнала его с прошлого раза.

Это был момент горькой сладости, абсолютно под стать ее настрою расставания со страной, которую она успела полюбить и возненавидеть. Маргарет повернулась, подбирая свои юбки и плащ, перед тем как взойти на ждущий корабль. К этому времени всякое движение прекратилось, и лишь матросы по-прежнему сновали на вантах и снастях.

Сзади послышался сухой щелчок арбалета, но со стороны Гэррика Дайера бывшая правительница разглядела лишь неловкий взмах руками: из ребер у него торчало дюймовое железное острие. Он плашмя упал на булыжники. Маргарет все еще стояла, обернувшись, но тут Дуглас проорал приказы, и Сомерсет, схватив королеву в охапку, потащил ее к сходням.

– На борт, Маргарет! – рявкнул ей в ухо молодой герцог.

Светильники полетели на причал – солдаты побросали их, выхватывая мечи. Впрочем, лунного света было достаточно. В этом синевато-призрачном сиянии меж купеческих складов показалась согбенная шаркающая фигура с какой-то странной, извилистой походкой. Генри Бофорт намеревался сам занести Маргарет на борт и спрятать ее в трюм, но та забарахталась в его хватке.

– Там всего лишь один человек, – запыхавшись, проговорила она. – Один пустивший стрелу убийца, которому живому до меня уже не дотянуться.

На ее глазах эту призрачную фигуру обступили шотландцы: было видно, как он, жестикулируя, разговаривает с ними. Королева уже собиралась отвернуться, чтобы не видеть сцены убийства – в свои тридцать один она насмотрелась их предостаточно. Но расправы не произошло. Один из солдат окликнул лэрда, и Маргарет в удивлении увидела, как Дуглас резко двинулся навстречу тому человеку, вслушиваясь в его слова. Совершенно неожиданно пожилой шотландец твердо взял его за руку и повел по причалу в ее сторону. Те, кто шел следом, подобрали с земли светильники и снова зажгли их, чтобы осветить ими убийцу. Маргарет изумленно ахнула, поднеся к губам руку. Перед собой она увидела лицо Дерри Брюера, обмотанное грязным тряпьем, так набухшим запекшейся кровью, что изменилась форма всей головы. Он смотрел на нее одним блестящим глазом, и было явно, что его гнет к земле какая-то другая, более глубокая рана, от которой он не может стоять прямо. При каждом шаге Дерри хромал – видно, в таком виде она оставила его в лагере в Тадкастере, в двухстах милях к югу. Это ж какую решимость надо было иметь, чтобы нагнать ее здесь! Маргарет стало душно от стыда за радушный прием и оказанную ей помощь, в то время как этот верный человек, раненый, все время следовал за ней.

– Доброго вечера, миледи, – поприветствовал ее Брюер. – Забавник как раз я, и с кинжалом под плащом. А с этим прощелыгой я знаком не был.

– Дерри! – воскликнула Маргарет, потрясенная его видом не меньше, чем словами.

– Прошу простить, миледи, – Брюер оглянулся на лежащее бездыханное тело и покачал головой, – это был один из моих. Свои претензии к нему я снимаю смертью. Это единственное, что я могу для него сделать.

– Если это был ваш человек, то зачем вы… – Королева осеклась, смутно томясь под пристальным взглядом своего шпионских дел мастера, который поднял голову и сейчас смотрел на нее из-под бурой повязки. Одну руку он прижимал к животу, и каждый дюйм его одежды был забрызган грязью или кровью.

– Да, он одобрил бы мое возвращение, но затем прикончил бы меня дозой яда, ножом или падением с обрыва. Иначе я его недооценивал. Вообще, я научился не сожалеть о том, чего не могу изменить. Я возвращен вам, миледи.

Дерри покачнулся и упал бы на одно колено, если б его не подхватил Эндрю.

– То есть вы допускаете этого молодца на корабль, миледи? – спросил шотландец, скептически кривясь.

– Безусловно, милорд Дуглас. При всем содеянном Дерри Брюер был и остается моим преданным слугой. Прошу, уведите его вниз, чтобы его там помыли, накормили и умастили его раны в тепле.

Голова у Дерри бессильно обвисла. Он был полностью истощен, да и раны его нуждались в выхаживании.

Маргарет дождалась, когда шотландцы передадут шпионских дел мастера под опеку слуг и сойдут на причал. Здесь она пристально поглядела на Дугласа и Сомерсета, приняв от них поклоны, после чего повернулась к своему мужу, стоя между ним и морем.

– Лорд Сомерсет будет радеть о твоей безопасности, Генрих, – сказала она.

Король посмотрел на нее сверху вниз с детски безмятежной улыбкой.

– Как скажешь, Маргарет, – пробормотал он.

В глазах его не было ничего, кроме умиротворенности. Маргарет подумалось, защиплют ли ей глаза слезы расставания – нет, не защипали. Все битвы были проиграны. «Мене текел упарсин» ^[35], – гласили древние письмена на стене, начертанные на языке, ныне никому уже не ведомом. Все решения были приняты, и ни одно из писем уже не отозвать с дороги.