Хольмгард - Владимир Романовский

Книгу Хольмгард - Владимир Романовский читаем онлайн бесплатно полную версию! Чтобы начать читать не надо регистрации. Напомним, что читать онлайн вы можете не только на компьютере, но и на андроид (Android), iPhone и iPad. Приятного чтения!
Хольмгард - Владимир Романовский

Хольмгард - Владимир Романовский краткое содержание

Прочтите описание перед тем, как прочитать онлайн книгу «Хольмгард - Владимир Романовский» бесплатно полную версию:
Какой из городов земли Русской может сравниться по величию и славе с самим Киевом? Только Хольмгард. Сюда стекаются товары из полуночных стран, здесь ищут наживы воинственные норвежцы, а хитроумные греки нанимаются на службу в княжескую казну. В Хольмгарде даже уличные девки говорят на языке бриттов. И при этом произносят очень странные речи. Похоже, не обошлось без колдовских чар. Вы скажете, вам ничего не известно о столь удивительном городе? А вот и неправда! Ведь именно сюда направился с друзьями на поиски приключений легендарный воин Хелье, иногда ошибочно называемый Ильей Муромцем...

Хольмгард - Владимир Романовский читать онлайн бесплатно

Хольмгард - Владимир Романовский - читать книгу онлайн бесплатно, автор Владимир Романовский

Авторское предисловие

Многие авторы сегодня считают дурным тоном писать предисловия. Это их право. Я пишу предисловия во-первых потому, что умею, и во-вторых — из уважения к читателям. В связи с публикацией первого романа тетралогии, «Добронега», у многих читателей возникло множество разных вопросов по поводу историчности, аутентичности, реальности некоторых моментов книги. Также, веселое недоумение вызвал один из основных героев, чья биография более или менее совпадает с биографией легендарного Ильи Муромца. Мол, почему он такой получился в тетралогии, с чего бы это.

На этот вопрос однозначного ответа у меня нет, а есть несколько приблизительных. К примеру, будучи обстоятельным рассказчиком, я не считаю, что история русского государства — цирк диковатый, или болото скучное. Безусловно, драки с последователями Чингисхана на протяжении почти трех веков даром не проходят, и величественная и утонченная ярославова культура вынужденно упростилась (в летописном смысле), а уж собственно в былинах образы героев огрубели в угоду — не хранителям национальных ценностей, увы, но людям, которые до сих пор обижаются, когда их называют мещанами. Образ Ильи видоизменился, очевидно, очень серьезно, пострадал даже больше, чем образ Алеши Поповича (тоже фигурирующего в тетралогии). И вместо красы и гордости нации, человека строгих принципов и интересных воззрений, предстает нам в былинном исполнении неотесанный хамоватый забияка, «деревенщина», обидчивый, недалекий, да к тому ж и жестокий не в меру. И при этом он запросто вхож в княжеский терем, и отношения у него с киевской аристократией — на равных. Такие вот нестыковки. То есть, накипь, потакание низменным вкусам. Единственная аутентичная черта, которую чудом пощадили ревизионисты былин — барственная капризность Ильи. В этой капризности чувствуется правдивая нота, а только — «деревенщина» капризной, да еще и барственно, быть — ну никак не может! Поэтому, убрав ревизионистскую накипь, я… хмм… ну, скажем, реабилитировал образ народного героя, выписал Илью таким, каким он… ну, скажем… не мог не быть.

Теперь — к делу.

В истории русского государства есть на сегодняшний день три блистательные эпохи — эпоха Русского Просвещения (время, когда Российскую Империю именовали «жандармом Европы», то есть, признавали за ней статус сверхдержавы во времена, когда сверхдержав еще не существовало), эпоха Петра Великого (когда неуемный властитель единым рывком вывел страну из восточной статичности, тягучего, скучного наследия драк с чингисханианцами, на передовые позиции цивилизации), и эпоха Ярослава Мудрого, когда, объединив север и юг славянских территорий, великий князь сделал Русь самым ярким, самым цивилизованным государством мира, единственным лучом света в скучном мраке раннего средневековья.

Русский климат не располагает к тщательному сохранению архивов. Еще меньше к их сохранению располагают систематические набеги диких племен с востока. Редкие же иностранные источники средневековья неадекватны в силу вышеупомянутого мрака. Иначе как чудом сохранение сведений, годных для составления общей картины эпохи Ярослава, назвать нельзя.

Воздав должное Киеву в «Добронеге», я понял, что временной скачок в повествовании на полтора десятка лет вперед невозможен без полноценного, панорамного освещения северной столицы — Новгорода. События, произошедшие в Новгороде во времена посадничества Ярослава, настолько грандиозны, неоднозначны, увлекательны, что упустить их из виду значило бы — поставить читателя в тупик, а этого делать нельзя. Поэтому действие данного, второго, романа тетралогии происходит приблизительно через шесть месяцев после финала «Добронеги».

События, о которых идет речь в данном романе, имеют детективную окраску, и, чтобы определиться с задачами, я условно назвал их «Дело убийства Рагнвальда» и «Дело четырехсот мужей». Летописные сведения об этих событиях, используемые историками в монографиях, настолько скудны, что все изыски по этому поводу можно определить, как «вилами по воде». Что же делать?

Стал я искать архивные записи. Всякий добросовестный рассказчик знает, что многие сведения отбрасываются историками просто потому, что не вписываются в сегодняшнюю «парадигму» института историков. Так было всегда — и даже Трою открыли вопреки этой самой парадигме. Проведя много времени в архивах, наткнулся я наконец на копию некой «Евлампиевой летописи». Название меня насторожило. То, что на месте Евлампиева Крога должна была быть возведена церковь, помнят все, читавшие «Добронегу». А вот то, что такая церковь действительно была возведена — я не знал. И с энтузиазмом взялся за изучение этой летописи.

И ужасно обрадовался, когда на первых же ее страницах обнаружил упоминание «Рагнвальда, повелителя Ладоги, которого убил торговец», а еще через несколько страниц — сведения о «четырехстах заговорщиках и двадцати волхвах», кои сведения разительно отличаются от того, что сказано о «четырехстах лучших мужах» в «Повести временных лет».

Но одно дело — сюжетные линии, тайны, приключения, магия, и прочее, и совсем другое — участие в повествовании основных героев тетралогии. Ведь именно их глазами видит читатель происходящее, именно им сопереживает! Нужна была зацепка для ввода их, героев, в действие. Радости моей не было границ, когда, едва дойдя до середины летописи, я наскочил на знакомые имена — «Житник», «Гостемил», а также аккуратно выведенное латинскими буквами имя «Hegle». А уж кто такой «Ликург», долгое время притворявшийся княжеским казначеем, понять не составило труда.

С дамами вышла, правда, путаница. Сама Добронега побывала во время, описываемое в романе, в Новгороде (и, разумеется, не в туристических целях), но Эржбета ее туда, судя по всему, не сопровождала. В то же время, согласно летописи, в «деле четырехсот мужей» принимала участие некая «Алин-лучница, на двести шагов стрелой в пуп супостату попадающая». Поразмыслив, решил я, что наличие сразу двух таких умелых женщин в одну эпоху и в тех же весях невозможно. Тем более, что Алин-лучница эта упомянута в летописи как «одновременно сестра и жена Ликурга злобного», а греческие биографы Ликургуса описывают его жизнь достаточно подробно вплоть до отбытия героя на поиски Грааля, и ни о каких сестрах или женах по имени Алин не упоминают.

Надеюсь, что мне удалось в этом коротком предисловии ответить на основные вопросы читателей, связанные с тетралогией. Добро пожаловать в Новгород. На дворе — начало одиннадцатого века.

В. Романовский
ГЛАВА ПЕРВАЯ. БРАТ И СЕСТРА

Болярин Нещук, молодой и деятельный, явился в детинец в компании двух стражников. Стражники сопровождали его на тот случай, если Нещук вдруг вспомнит о каких-нибудь неотложных делах и задумает повременить с визитом, а то и вовсе забудет — люди бывают порою так рассеянны!

В детинце его препроводили в недавно реконструированный терем и ввели в гридницу, где на столе вместо яств и вин лежали хартии, письмена на бересте, грамоты, фолианты, и прочая дребедень, а на полированном скаммеле сидел какой-то рыжий тип в богатом киевского покроя платье и рассматривал фолиант в кожаном переплете. Нещук, человек неглупый, сразу смекнул, что тип этот непрост и занимает какое-то важное положение при посаднике.

Перейти на страницу:
Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии / Отзывы

Comments

    Ничего не найдено.