Когда наступит ночь - Алексей Селецкий Страница 77

– А карантин?

– Что карантин? Холмы официально в черте города, внешний пояс постов далеко за ними, по объездной дороге. Да и эпидемия эта пошла на убыль. Как Иваныч и говорил. Кого зацепило – постепенно проявляется, а массового заражения нет. И возбудитель не выявлен. Сейчас уже говорят, что и не эпидемия это. Мало ли что – утечка химического оружия, например. Или все те же биогенераторы КГБ – слышал про такие?

– Слышал, но так и не понял, есть они или нет.

– Может, и есть, это только сама контора и знает. Только к нашему случаю, сам понимаешь, такая техника отношения не имеет. А вот в городе кто-то упорно распускает слухи, будто что-то такое на холмах испытывали, вот город и накрыло. Или вообще – поставили эксперимент, как американцы на Хиросиме. Представляешь, какие сейчас люди добрые? И что начнется, если хоть один участок на холмах оцепят солдаты, милиция – кто угодно, но в форме и с оружием?

– Умно придумано. Олег, а другими средствами не пробовали? Глаза отвести или еще что?

– Умно, хитро, а главное – подло. Ты что думаешь, так вот простая городская молодежь десятками и поперлась? Повели! «Отвод глаз!» – Олег встал, подошел к окну. Раздраженно хлопнул ладонью по подоконнику. – Моему дому отвод сильно помог?! Там же не просто пацаны малолетние гуляли, там в каждой группе хренов черный умелец шел. А то и не один! Оттеснили наших без единого выстрела. Не расстреливать же толпу сопляков!

– Может, и стоило бы кое-кого пристрелить, – тихо заметил Илья.

– И что потом? – спросил Олег у окна и сам же ему ответил: – Потом туда нагрянет ОМОН и будет наших хватать, вязать и стрелять под горячую руку. Тут же в городе выплеснется все, что у людей накопилось за эти дни. Представляешь, Илья, какой подарок? Гуманитарая помощь! Все наши или сидят, или лежат, или разбежались. Заходи на холмы, черпай силы из бунта и делай, что угодно.

Все молчали. Холмы потеряны, вернуться на них невозможно – наверняка в нужных местах все еще «отдыхают»… Остается только сидеть и смотреть, чувствовать, как одна за другой падают преграды. И знать, что будет за последней из них.

– Олег, а что было после вскрытия тех Печатей? Еще какая-нибудь нечисть выплеснулась?

Глава Круга не отвечал. Смотрел в окно, за которым небо оплакивало обреченный город. Ответил Илья – все так же тихо:

– Второй они открыли Южную. Вроде бы ничего не произошло.

По крайней мере, не чувствовалось. Только Николай Иванович и отреагировал, да еще колдуны. Они и сказали, что потом будет.

– Что было? – Александр приготовился к рассказам о

монстрах, о встающих из могил мертвецах, о неотразимых магических ударах… Все оказалось гораздо проще.

– После этого за нами началась охота. Как они научились отличать нас от обычных людей, никто так и не понял. Тем более что научились за какие-то несколько часов. Все те же «кошкодавы» и прочие сдвинутые на служении Тьме. Большинство наших к тому времени успело выйти из города, но оставшимся… – Илья не смог договорить, схватился за горло, как будто воротник свитера вдруг превратился в петлю и стал затягиваться.

– Туго нам пришлось, Саша, – Олег обернулся и сел на подоконник. – Сколько погибло – мы еще не подсчитали, но ясно одно – до хрена или чуть больше. Может, кто-то и отсиделся.

– Милиция не вмешивалась?

– Милиция? Какая милиция, во что вмешивалась? Ты что, в первый раз с таким столкнулся? Милиция у нас только трупы подбирает. Ну еще дураков ловит, которые вовремя сбежать не сумели. Не беспокойся, у этих ребят подготовка оказалась на уровне – что стрелять, что драться они умеют не хуже нас. И оружие у них нашлось, и командиры. Так что на этот час ситуация такая: мы отстрелялись и сидим в окружении. Если хочешь куда-то сходить – в магазин, например – бери с собой пару друзей с автоматами. И двигайся быстро-быстро. Перебежками.

– Снайперы?

– Зачем же так грубо? Хватает наблюдателей. Наш сейчас этот квартал и кусок окраины. Впрочем, об этом знаем только мы и они. Для простых граждан все выглядит вполне обычно: слоняются себе по улицам лоботрясы, сидят на лавочках.

Иногда появляются компании побольше, явно навеселе – то к прохожему пристанут, то еще что. Машины и раньше сталкивались, и водители между собой не всегда мирно разбираются.

– А как же стрельба? Никто не слышал? Или тоже – отвод глаз и ушей?

– Этот отвод у нас по всей стране. Мирные граждане, знаешь ли, к разборкам попривыкли, милицию вызывать не торопятся. а милиция не торопится приезжать на такие вызовы. Сейчас в городе чрезвычайное положение, так что иногда и из автоматов постреливают. Ты отличишь, кто и в кого стреляет? Мы друг в друга, ОМОН по колесам или солдатики на постах – в воздух, для бодрости? Когда большая перестрелка была – подкатили БТРы, и все разошлись в разные стороны. Только поэтому мы еще здесь, а не геройски погибли или не менее геройски драпаем. Иногда даже выбираемся в город – вот тебя притащили. Ты чуть ли не поледний оставался. По больницам они не шарили. А сейчас, кажется, им хватает того, что мы здесь сидим. С побежденными они всегда успеют разобраться, – Олег закрыл глаза, прислонился к стеклу. – Давно с нашим народом такого не было. Очень давно. А после третьей Печати нашим способностям, считай, конец пришел. В одном отдельно взятом городе.

– Каким образом?!

– Ты когда последний раз верхним зрением пользовался? – Илья справился с воротом и теперь сидел на диване, уронив голову на кулаки. От знаменитой скульптуры его отличало только то, что «Мыслителю» для удержания тяжелых раздумий хватает одной руки. – До того, как в больницу попал?

– Точно. Потом я и обычным не всегда и не все видел.

– Ну тогда посмотри, – сказал Олег и спрыгнул на пол, уступая место у окна.

Сначала Александр не понял на что же он должен был смотреть. Сумрачный город, рваные тряпки низких облаков – сплошная серость. Верхнее зрение расцвечивало пейзаж всеми цветами радуги – но тусклыми, словно под слоем пыли. Или на телевизоре с выгоревшим экраном и расстроенным блоком цветности. Блок, судя по всему, увело в сторону красного и синего. Местами над крышами можно было разглядеть лиловые колышущиеся бугры. В целом нормальный город, тоько от бугров тошнило.

– Ты на небо посмотри, – подсказал Илья из-за спины.

– Небо как небо. Что там такого? С облаками что-то не так?

– Смотри, смотри. Приглядись повнимательнее. Верхним, только верхним.

И Александр увидел. Темные точки, еле заметные, кружились под облаками. Сначала принял их не то за ворон, не то за коршунов. И кружились они похоже, как воронье над помойкой – над лиловыми буграми. Странные какие-то птицы. Некоторые подлетали поближе. Обычно на таком расстоянии все-таки удается разглядеть не только точку, но и ее дрожание – взмахи крыльев. Или точка разрастается в черточку – если пернатый хищник плывет в воздушных потоках, распахнув темные паруса. А здесь – словно мыльные пузыри кружатся. Черные такие пузыри. Вроде бы даже зеленью отливают.