Золотой ключ, или Похождения Буратины - Михаил Харитонов Страница 74

– Прости, мама, – перебила Гермиона, – по-твоему, положение только у тех, кто на службе?

– Нет, конечно, – досадливо поморщилась мать. – Хотя да, ты не додумала… Смотри. Кроме службы, есть ещё всякие возможности. Например, связи. Ты можешь напеть в ухо той, которая распоряжается бюджетом. Если она в этом вопросе слушает только тебя, считай, что это ты им распоряжаешься. Или, скажем, репутация. Это те же связи, только безличные. Допустим, кто-то не служит, но у неё есть авторитет и репутация. Выражается это в том, что к ней обращаются за советами и эти советы чаще всего принимаются. И если совет касается вопроса о том, кому выделить бюджет в двести тысяч соверенов, и этот совет будет принят с вероятностью семьдесят процентов…

– Я поняла, – сказала Фру-Фру, – но это как-то очень… механически. Не всё же меряется на деньги?

– Только потому, что цену на некоторые вещи трудно определить заранее, – ответила мать, – но платить-то приходится всегда. Впрочем, ты права, на самом деле цена решения измеряется не совсем в деньгах. Но не хочу забивать тебе голову тонкостями. Слушай дальше. Какими бы ты суммами ни распоряжалась, очень важно, насколько твоё положение устойчиво. Если тебя могут лишить возможности решать вопросы… – она задумалась.

– То есть выгнать со службы? – уточнила Гермиона.

– Ну если твоё положение чисто служебное – то да. Если связи – поссорить. Если ты уважаема и у тебя есть репутация – то уважение можно подорвать. Молли и в этом смысле тоже мне подгадила… ладно, это мои проблемы. Но, в общем, выгнать со службы, подорвать авторитет и так далее – это всё тоже чего-то стоит. Например, новая сотрудница на месте старой должна войти в курс дела, она наделает ошибок, эти ошибки стоят денег. Чтобы испортить репутацию, тоже нужно чем-то заплатить, чаще всего – своей репутацией, как Молли… Но, в общем, и это тоже в конечном итоге измеряется в соверенах. Цена вопроса, чтобы убрать кого-то с её места, понимаешь? И чем цена выше, тем положение устойчивее. Поняла?

– Ну в общем да, – согласилась Гермиона.

– Так вот, обозначим цену вопросов, которые решаешь ты, как икс… нет, лучше как игрек. А цену, чтобы решить вопрос с тобой – как икс. Теперь представь себе поле координат. Икс – ось абсцисс, игрек – ординат. Теперь определяем положение как точку в этом поле. Чем выше точка, тем ты круче, потому что ты решаешь большие вопросы. Чем правее точка – тем устойчивее твоё положение, потому что сковырнуть тебя себе дороже. Все стремятся занять правый верхний угол. Но это редко кому удаётся. Обычно бывает так: ты находишься очень сильно справа, но низко. Ты решаешь мелкие вопросы, зато твоё положение устойчиво, так как сковырнуть тебя сложно. Сильно выше, но левее – ты решаешь большие вопросы, но твоё положение неустойчиво, так как цена вопроса с тобой ниже, чем цена твоих вопросов. Это положение всякого рода временщичек и фавориток на час… Представила?

– Подожди, мама, – Гермиона смотрела на мать очень внимательно. – А почему ты мне не рассказывала этого раньше? Ну, вот так?

– Потому что такие вещи надо понимать интуитивно! – заявила Мирра. – Этому учит сама природа. Я же не объясняла тебе, что нужно делать с Бифи? И у тебя всё превосходно получилось с первого раза!

– Я сперва книжку прочитала, – призналась Фру-Фру. – Про поневодство. С картинками.

– Кто тебе дал такую книжку? – взвилась мать.

– Тётя Молли, – вырвалось у Гермионы, прежде чем она поняла, что этого-то говорить как раз и не следовало.

– Фррррррупп! Уж я ей устрою. Когда она наконец соизволит явиться… Ладно, я поняла – тебе нужно всё разжёвывать и класть в рот. Хорошо, вот ещё кусочек. Итак, почему я бросила университет и бегала по лесам?

– Ну-у-у, – протянула дочь, лихорадочно соображая.

– Смотри. В университете я была проректором по хозяйственной части. Это хорошее положение. Я распоряжалась средствами, поэтому передо мной даже профессора ходили на поролоновых копытах. Я могла сидеть в понивилльских кабаках, по сравнению с которыми наше «Сено» – солома, и клеить молоденьких аспиранток.

– Но это же в деньгах не считается? – удивилась дочь. – Хотя, конечно, есть же эти… как их… эскорт-услуги. У Панюню есть такая подружка, Бекки Биркин-Клатч, она про неё рассказывала…

– А вот эту скобейду поебучую, – у матери так прижались уши к голове, что Гермиона посмотрела на неё испуганно, – я продала бы шерстяным на мясо за два сольдо… Уффф. Надеюсь, ты понимаешь, – она шумно выдохнула, поводя ушками, – это должно остаться между нами.

– Хорошо, мама, – Фру-Фру послушно кивнула. При всей своей житейской наивности, она всё-таки догадывалась, что некоторые вещи лучше не обсуждать.

– Ладно, проскакали. Так вот, я была проректором по хозчасти. Дальше мне ходу не было. При этом положение было неустойчивым. Слишком многие хотели это место. И плели интриги. Если бы не мои двести восемьдесят граций, они бы меня съели. Но они бы меня съели и так, потому что цена вопроса была не очень велика. И со временем только снижалась. Я понимала, что меня сожрут, но ходу не было. И тут подвернулась эта авантюра с Вондерлендом. Я бросила всё и пошла в первую партию. Дальше ты знаешь. Мы рискнули и сорвали джекпот – освоенную территорию и точку зацепления. Уфффф, – она вытянула шею и встряхнулась.

– Ну я в общем поняла, – осторожно сказала Фру-Фру.

– Теперь посмотрим, что у меня есть сейчас. Я – первый зампред Комиссии по энергетике Верховного Пуси-Раута, причём все вопросы по Каваю решаю я. Да, я обязана отчитываться и обосновывать отдельные решения. Но для этого у меня есть ты. Дальше: сейчас у меня отличная репутация. Я могу решить многие вопросы за ведёрком сена. С университета я стрясла статус почётного профессора. Что вроде бы не даёт никаких конкретных преимуществ, зато его нельзя аннулировать. Как и виссоновую балаклаву. Про орден не говорю – это и так понятно. Кроме того, я Покорительница Вондерленда. Это звание у меня не может взять назад даже сама Верховная. Так вот, щемить поняшу, у которой такие регалии – всё равно что ссать себе на копыта. Понимаешь почему?

– Ну да, – после некоторого раздумья согласилась Гермиона. – Если уж сами дали, то как-то глупо…

– Вот-вот. Глупо и смешно. А те, кто наверху, не любят выглядеть глупыми и смешными. Ну хоть это ты понимаешь… Теперь суммарно. По сравнению с прошлым у меня резко повысился икс и очень, очень сильно поднялся игрек. Проскакать мимо меня – по крайней мере здесь, в Кавае – просто невозможно. Или возможно, но это требует таких расходов и столько времени, что лучше не пробовать. Хотя, конечно, подточить можно всё что угодно. Я прекрасно понимаю: Верховной дуют в уши, про меня тоже. Но Верховная далеко не дура. Мне хватает двух-трёх личных аудиенций в год, чтобы разобраться с вопросами и рассеять сомнения…

– Мама! – взмолились дочь. – Ну я всё, всё поняла, но почему нельзя проложить кабель?!

– Потому что, – ответила мама, – если бы твои планы осуществились, то бюджет на электричество для Кавая упадёт раз в десять. Все вопросы энергоснабжения, которые сейчас решаю я, будут решаться в Понивилле. Они оттуда будут рулить, кому дать ток, а кого отключить. Рулить они будут в своих интересах, игнорируя нашу местную специфику. Да, плата за энергию тоже пойдёт не в наш бюджет, а в Понивилль. То есть это снижение игрека, так? Прикинь насколько. Хотя бы качественно.