Ведьмина поляна - Василий Головачев Страница 74

– И у нас тоже полно кноподавочников, считающих себя писателями, и тоже намного больше, чем необходимо.

– Кнопо… дав…

– Я имею в виду процесс создания литературного произведения. У вас нет компьютеров, у нас их неисчислимое количество, и литераторы пишут сразу в компьютер, то есть нажимают кнопки на клавиатуре. Кстати, среди новой волны этих машинописак женщин втрое больше, чем мужчин. А псевдонимы они берут, чтобы завлечь читателя, закачаешься!

– Верю! – фыркнула девушка. – Женщины во всём талантливее мужчин.

Он улыбнулся, не желая спорить.

Подошли к хладуну, продолжавшему стоять истуканом в той же позе, в какой он остался после плевка.

Максим ожидал ощутить какой-нибудь дурной запах, сопровождавший таких зверюг, живущих в болоте, но к своему удивлению уловил лишь запах миндаля, словно монстр питался орехами и был чист, аки ангел. Захотелось проверить реакцию зверя на внушение. Острие глушара нацелилось на глаз монстра.

– Сядь!

Зверь повиновался, выпучив глаза.

Любава покачала головой.

– Надо же, понимает.

– Ничего странного, хладун повинуется скорее не словам, а мысленному приказу. Когда я командую, то мысленно представляю, что он должен сделать.

– Поняла.

В зале послышались тихие голоса, царапанье, стук.

Из колодца один за другим вылезли трое: Малята, Миро и сотник. Схватились за мечи и глушары, увидев хладуна.

– Спокойно, парни, он не опасен! – пошла им навстречу Любава.

– С ума сойти! – проговорил брат девушки. – Вы его оглушили?! Как вам это удалось?!

– Мак уговорил, – издала смешок его сестра.

Глаза молодого росича стали круглыми.

Могута обошёл начавшего оттаивать ледяного «ниндзя», оглядел хладуна.

– Он один?

– Их таких здесь полсотни…

– Я имею в виду – оживший.

Максим виновато шмыгнул носом.

– В зале вроде бы никого больше нет.

– Миро, Малята, осмотрите морг.

Дружинники поспешили выполнить распоряжение.

– Это не морг, – сказал Максим. – Скорее холодильная камера.

Вспомнился термин Станислава Лема в романе «Непобедимый»: гибернаторы.

– Думаю, весь зал – это система сохранения жизни при помощи искусственного сна и охлаждения.

Могута обошёл несколько «грибов», хмурясь всё больше.

– Эту систему надо уничтожить! Представляете, что будет, если выродки вывезут хладунов отсюда и нападут?

– Для перевозки им нужна хорошо оснащённая экспедиция, – сказал Максим. – Вряд ли у конунга получится вывезти всех этих киборгов к себе в Еурод. Мне кажется, что за ними присылали сюда корабли и забирали сколько могли. А тут оставили служителя для наблюдения и охраны.

– Как ты сказал, киборгов?

– Так у нас называют искусственно созданных роботов на базе человека. Чем хладуны не искусственно созданные существа, если их использовали атланты, предки выродков.

– Термин мне понятен, слышал от Хороса, но это дела не меняет. Виварий ли, морг ли, он опасен, и надлежит его взорвать.

– У меня другое предложение – взять хладунов с собой.

Могута озабоченно потрогал засохшую на щеке царапину.

– Всех? – в голосе сотника послышался сарказм. – Для этого нужно иметь не меньше десятка хладоносцев или барж.

– Зачем всех? На лодке уместится три-четыре особи, это серьёзная сила, и если мы привлечём хладунов к обороне Роси, получим неплохое преимущество.

Сотник и Любава переглянулись.

– До преимущества ещё очень далеко.

– Он прав, – сказала девушка. – Особенно хороши хладуны будут при нападении флота конунга. Представьте, что будет, если всплыть на лопотопе за эскадрой и ударить в спину… – она рассмеялась, – киборгами. Паника обеспечена! Я бы взяла на борт как можно больше.

– Не влезут, – сказал Могута. – Дайте подумать.

Он побродил по залу, выслушал доклад дружинника о находке кельи, где обитал «ниндзя» – пастух хладуна, и широкого коридора, уходящего в недра крепости.

– Может быть, этот коридор ведёт и наружу, – добавил Миро. – Тогда не придётся лезть через все щели до самого берега.

– Проверьте, – велел Могута, снова подходя к хладуну. – Как вы им командуете?

– Встань! – приказал Максим, ткнув острием «пестика» в морду зверя.

Хладун взвился пружиной словно ожившая статуя, заставив сотника отскочить.

– Мрак бы тебя побрал!

Монстр зыркнул на него выпученными «бельмами».

Вид у него был такой уморительно-глупый, что Любава не удержалась от смеха.

– Остолбень! – сказала девушка. – Обнять и плакать.

– Ага, а он тебя легко в ледышку превратит, – буркнул смущённый своей резвостью Могута. – Лучше подумайте, как вытащить хладунов из морозильных камер.

– Если выродки сделали это, то и мы сможем, – отмахнулась дочь Гонты. – Мак, ищи подходящие пузыри.

Максим прошёлся по залу, выбирая «гриб». Один из них показался ему старее других.

– На счёт «три» приказываем пузырю раскрыться. Приготовьте глушары.

Направили «мослы» на серый, с более тёмными потёками «гриб».

Могута с любопытством подошёл ближе.

– Вы тоже присоединяйтесь, – предложил Максим. – Втроём мы сильнее.

Три острия кольнули пузырь камеры.

Максим досчитал до трёх, рявкнул:

– Откройся!

Три мерцающие струи вонзились в «гриб». Пузырь шевельнулся, увеличиваясь в размерах, резко сжался, снова вырос и лопнул, разбрызгивая вокруг серые клочья скорлупы.

Под ним на знакомом «унитазе» сидел высохший, сморщенный, позеленевший хладун, вдвое меньший своего живого собрата.

– Сдох! – прокомментировала Любава.

Максим принюхался: от этого хладуна несло гнилью и аммиаком.

– Похоже, – согласился он смущённо.

– Может, тут все такие? Времени с момента разрушения крепости прошло изрядно.

– Посмотрим.

Подошли к «грибу» побольше.

На этот раз эксперимент прошёл более удачно. В камере сидел вполне здоровый на вид хладун, опустив голову на грудь. Глаза у него были закрыты.

– Стреляем? – Любава взвесила в руке глушар.

– Подождите, – остановил её Могута, – может, сначала его надо освободить от стула?

– Может, он сам освободится.