Новая Инквизиция IV - Михаил Злобин Страница 58

Первое, что сделал Изюм, едва продрав глаза, это проверил лежащий под подушкой пистолет. Аид заботливо выделил бывшему инквизитору не только целый дом для проживания, но иполноценное оружие с парой коробок специальных патронов. Если Макса остановит полиция с таким набором и без документов, проблем он необерется. Но даже осознавая это, беглый спецназовец ощущал себя значительно спокойнее, когда ладонь смыкалась на прорезиненной пистолетной рукояти.

Обнаружив, что он проспал больше половины суток, Виноградов с кряхтением потянулся и резко встал с дивана. Ствол он предусмотрительно прихватил с собой, сунув под ремень. Да, Секирин пока еще не демонстрировал враждебности по отношению к нему. Но иблагоразумие, честно говоря, просматривалось не вкаждом поступке медиума. Иными словами, Изюм не брался предсказать, что выкинет Аид в следующую секунду. Поэтому лучше перестраховаться.

Спецназовец прошелся по первому этажу вверенного ему в пользование жилища. Ну что тут сказать? Домик очень добротный! Прямо как с кадров зарубежных фильмов. Просторная гостиная, в которой можно в чехарду вдесятером играть. Кухня, где без проблем получится разделать бычью тушу, а потом уместить ее вогромном двухстворчатом холодильнике. Широкая лестница наверх, спуск в подвал, отдельная комната для домашней прачечной… Так, а это что? Вроде на проход в гараж похоже. Ну-ка, ну-ка, чего тут у нас припасено…

—О-хре-неть…— изумленно пробормотал Изюм, нащупав наконец выключатель.

Все помещение оказалось заставлено байками различных марок и типов. Навскидку, их тут в три ряда стояло не меньше дюжины. От классики и спорта до круизеров и кроссовых мотоциклов. И укаждого экземпляра на правом тормозном рычаге призывно висел ключ зажигания с брелоком. Они словно бы обращались кМаксу: «Давай! Запрыгивай! Разве тебе не интересно, как пахнет ветер в этой части света?»

Но спецназовец, стиснув жалобно пискнувшую волю в кулаке, погасил лампы и продолжил осмотр своих временных владений. Дальнейший путь привел инквизитора на задний двор, оборудованный под тренажерный зал.

—Да тыиздеваешься!— проворчал россиянин, с первых секунд узнавая расположение каждого спортивного снаряда.

Здесь, под деревянным навесом, Аид дотошно воспроизвел их гарнизонную качалку. Даже обмотанная толстым канатом макивара выглядела точно такой же, какая стояла у них в части. Единственное отличие заключалось только в том, что сам инвентарь тут был значительно новее. А востальном практически стопроцентное попадание, вплоть до цвета блинов для штанги.

Эх, сколько же часов в тренажерке с пацанами было промотано… Тёма, Славян, Серый, Влад. Помнится, как они вчетвером за неполный месяц измочалили до дыр три боксерских груши и порвали по две пары снарядных перчаток. Ох, и орал же тогда командир. Собственно, после этого он ираспорядился дубовую макивару в зале поставить. «Хватит имущество портить, лучше бы друг друга колотили!» — заявил он бойцам.— «Вот эту точно хрен сломаете!» И всамом деле, сколько бы спецназовцы не старались, а экзотический тренажер ни вкакую не желал поддаваться их грубому натиску…

Господи, как же давно это было. Будто бы впрошлой жизни.

Левая ладонь Изюма медленно коснулась белоснежного каната, накрученного на деревянное основание макивары. А правая в это время сжалась в кулак.

Дун! Снаряд покачнулся, принимая тяжелый удар. Тун-тун-тун-шарах! Молниеносная серия, окончившаяся мидл-киком, почти опрокинула макивару. Но она все же устояла.

Следующие полчаса Макс от всей своей широкой души месил восточный тренажер, напрочь отключив мозг. Комбинации рождались сами по себе, сплетаясь в ассиметричный узор. В памяти постепенно начали всплывать картины прошлого. Бесчисленные выезды и рукопашные схватки с умертвиями. Их спарринги со стариной Факелом. Изнурительные тренировки в спецназовской учебке. Да имного чего еще. Свое прошлое Изюм не назвал бы простым. Но именно оно сейчас помогло разуму отключиться и перезагрузиться после длительной работы в авральном режиме. По сути, он неотдыхал с тех самых пор, как согласился на гнилое предложение Степана Бестужина. И, странное дело, Виноградов не замечал, сколь сильно изнывает его натруженное сознание. Все это время оно было вынуждено поддерживать предельную концентрацию и подмечать любую незначительную мелочь. Ведь платой за невнимательность могла стать сама жизнь. А нерегулярный беспокойный сон только усугублял ситуацию. Его было слишком мало, чтобы снять нарастающее напряжение. И вот наконец в черепной коробке воцарилась блаженная звенящая пустота…