Плацдарм - Игорь Недозор Страница 56

Это было очень неприятно во всех смыслах, тем более что на Ирму сам Коцу имел разнообразные виды. Вот и сейчас собравшиеся в одном из нижних залов пророки пытались в очередной раз заглянуть в будущее.

Именно после одного из таких сеансов Увай Аят и Мак Мах собрали глав всех ковенов и предложили план — с помощью Знака Уничтожения жутких и опасных, прежде всего для самих магов, чар наслать на пришельцев смертельную болезнь. Погибнуть надлежало не меньше четверти чужемирного войска, после чего посланники Конгрегации должны были передать им приказ — убраться вон в свою вселенную, забыв дорогу назад.

Вот тогда-то Эйгахал по-настоящему испугался. Ибо предполагаемое чародейство из разряда тех, что часто оборачивается против самих магов, и в этом случае простая смерть будет для дерзкого большим счастьем.

Но все слабые возражения — его и других рассудительных людей — были отметены.

С большим трудом Коцу за несколько бессонных ночей разработал пару хитрых фокусов, которые обязаны были лишить Знак смертельной силы. Впрочем, он все равно не сработал бы как надо, и эта странная неудача, странное искажение чар, взявшееся неведомо откуда, его тоже почему-то весьма беспокоило.

Причем кое-какие обстоятельства искажений магических формул свидетельствовали, что в дело могли вмешаться силы людям неподвластные.

Это было бы скверно, ибо последний раз Могущественные проявили себя на Аргуэрлайле сотню поколений назад, что бы там ни твердили поклонники Темного.

Только явления богов им сейчас не хватает!

Мысли Эйгахала нарушил шум у дверей зала собраний.

Тяжелые каменные створки распахнулись, словно были сплетены из камыша, отчего всякому было понятно, что в дело пошла магия.

На пороге появился Мак Мах, за ним — древний старец в белом одеянии, Гомарис Тэос, верховный прорицатель Конгрегации, настоятель храма Зеркала времен. Именно он руководил коллективными бдениями магов-провидцев, и именно старый хрен настоял на творении Знака Уничтожения, ничего, по обыкновению, не объясняя.

— Слушайте же, — провозгласил он надтреснутым старческим блеянием, прозвучавшим тем не менее зловеще и грозно. — Слушайте же, что открылось мне и что увидели все те, кто вместе со мной заглянули в Зеркало времен и чьи души покинули мир, чтобы взглянуть в закрытое от нас Судьбой! Виделось мне за гранью: там огненное облако изошло от причудливого змея. И, затопляя землю, текла кровь из змея, и он лизал ее… И этот змей — суть враги, приходящие из-за пределов мира. Людям нельзя гулять между мирами, кроме как по воле Могущественных. Как могли они пробить путь сюда, если бы демоны не наставили их?! — выкрикнул старец. — Вы, — обвел он собравшихся морщинистой дланью, — не дикие степные шаманы, служащие темным духам! Вы истинные посвященные, читавшие тайные книги. Тогда вспомните, что было с этим миром, когда им правили гиганты с их инфернальной магией! Два континента затонуло в те времена, когда люди были лишь жалкими полуразумными тварями! Вспомните войну Толланти со змееподобными анакимами! И если мы сейчас не выбросим чужаков за грань мира, будет то же самое! Над городами нашими вспыхнут испепеляющие огни ярче тысячи солнц! Чужие возьмут не только наши земли и богатства, но и наши души! Мы перестанем быть собой, забыв предков и молясь пришельцам — те, кто останется в живых! Я призываю вас начать поход сейчас же, хотя сделать это нужно было вчера!

Старец умолк, как-то странно обмякнув, и его торопливо подхватили под руки пророки помладше.

Вперед выступил Мак Мах.

— Собратья-чародеи, — выдохнул он. — Мы и впрямь слишком долго тянули! Пусть те, кто за войну с пришельцами, поднимут руки.

И первым поднял руку, в которой был зажат жезл Совета.

Пара мгновений — и над столом Совета начали подниматься руки. Одна… три… семь… восемь…

«Что ж, как говорят у гостей: „Чему быть, того не миновать!“».

Эйгахал поднял руку.

— Досточтимый брат Увай, — шамкая, молвил Мак Мах. — Отныне ты меч нашей Конгрегации, поднятый на защиту… на защиту всего Аргуэрлайла!

«Старый осел!»

Всю обратную дорогу Эйгахал провел в угрюмом молчании, и его спутники не решались нарушить тишину, стоявшую в домике, покачивавшемся на спинах стремительных нетварей.

Лишь когда они поднялись в башню Совета, Егира Дзе задал вопрос:

— Почему, экселенц?

— Когда падает небо, нет ничего глупее, чем пытаться его удержать! — бросил в ответ Эйгахал. — Если Конгрегация решила умереть, то не нам ее спасать! Но вот спастись самим и стать наследниками умершего мы можем. Итак, слушайте меня…

Великая Степь. В трехстах километрах к северо-востоку от Октябрьска

Боевая тревога!

Мгновенно по казармам начали бегать заспанные дневальные, дежурный по роте вопил, надрываясь.

Солдаты, наполовину одетые, метались между койками, натягивали гимнастерки и пилотки, что-то искали, хватали, сталкивались, ругались.

У оружейных комнат возникли очереди, парни спросонья хватали не свои автоматы.

Итак, военная кампания против Конгрегации магических ковенов началась.

Причем формально сами же колдуны и нарушили шаткий нейтралитет, наслав на союзные войска непонятный мор, который с трудом удалось победить.

Быстренько погрузились на машины и выступили.

Весь вчерашний день в Октябрьск прибывали колдуны и шаманы кочевых родов и племен со всех окрестностей Степи.

На вертолетах, на грузовиках, молодые и совсем дряхлые, мужчины и женщины (иногда форменные девчонки, но уже украшенные знаками высших степеней мастерства).

Иные — растерянные и потрясенные путешествиями по воздуху или на бешено мчащейся механической повозке, иные, напротив, хранящие каменное выражение лиц. Как будто весь свой век тем и занимались, что рассекали по степи на чужеземной технике.

Пришли сообщения от двух самых, как предполагал генштаб, верных и искренних союзников землян — семибунчужного вождя Горгорхаза и одиннадцатибунчужного — Сари-Май. Они предложили атаковать всеми своими силами войско магов на марше.

Вежливо поблагодарив, генерал Тихомиров отказался, сказав, что задача кочевников — находиться в резерве, прикрывая дальние подступы к городу.

Эти люди и так отдали ему три четверти своих чародеев, оставив себе только совсем старых или неумелых. Как ясно было и без консультаций со знатоками боевой магии, атака на армию Конгрегации силами обычных лучников и копейщиков обречена на поражение, а гробить аборигенов почем зря ему не позволяла совесть.

Прислал весточку и самый сомнительный из союзников — тринадцатибунчужный вождь Гохосс-Са.

Он отрядил к землянам всего полсотни шаманов, но одновременно предложил всей своей мощью ударить по владениям магов, чтобы «предать богу смерти их города и селения». Правда, в награду потребовал десять тысяч золотых, пятнадцать тысяч седел и сабель, пять тысяч копейных наконечников и сверх того право разграбить дочиста все города, которые возьмет.