Авиаторы Его Величества - Василий Зеленков Страница 53

Постепенно беседа перешла к Гиту. Амилла подробно описала семью Рэма Вардида и самых видных гостей. Рассказала, как Служба отыскала Сеннета Вейса, и объяснила, что требовалось от Марии.

Спускаясь в Кадоме по трапу яхты, доктор представляла, куда попадет, но все же чувствовала замешательство от необходимости вновь окунуться в мир вежливых расшаркиваний. Амиллу пригласила лично супруга графа, пообещав уютные комнаты и все удобства. Чтица думала, это успокоит Марию, но та из-за привилегированного статуса занервничала лишь сильнее. Он накладывал определенные обязательства, а доктор плохо помнила, как вести себя в высшем обществе.

Амилла заглянула в ее разум. Мария не умела – точнее, как однажды подчеркнул капитан Родион Аксанев, достопочтенный граф Ломинск, – не хотела играть по правилам аристократии.

Девчонка из авиаремонтной мастерской, путешественница, ученая, ас, капитан…

«Да кто угодно, кроме светской дамы!» – доктор с трудом вернулась мыслями в заполненный людьми зал.

– Не беспокойтесь, все будет хорошо, – Амилла заскользила рядом. – Скандалы недолговечны. Многие и не знают, как вы подровняли газон Коронной Коллегии. А кто помнит, промолчит. Правила хорошего тона. Иначе это будет выглядеть нелепой попыткой оспорить «Причины Гражданской войны», рассказывая, будто в юности вы носили слишком короткую юбку. За мной.

Амилла поздоровалась с пожилой полной дамой, обменялась несколькими словами с удивительно похожими друг на друга молодыми людьми, ловко увернулась от старухи с хищными повадками и, наконец, подошла к рослому мужчине во фраке и пухлой женщине с простым округлым лицом и розой в руках.

– Добрый вечер, лорд и леди Кадом, – прожурчала чтица.

Рэм Вардид, достопочтенный граф Кадом, обернулся и вежливо наклонил голову. Весной он разменял пятый десяток. Крепко сложенный, с короткой густой черной бородой и импозантный, Вардид казался надежным и честным человеком. Амиллу это одновременно смущало и настораживало. В нем отсутствовала верткость, свойственная людям, умевшим подолгу планировать преступления.

– Леди Амилла! – искренне обрадовалась Аделаида, его супруга. Она вставила цветок в прическу. – Я безмерно рада, что вы все же приехали. Вижу, не одна, как и обещали.

– Вы совершенно правы. Милорд, миледи – доктор общественных наук Мария Гейц.

– Добрый вечер, – поразившись собственным мягким интонациям, Мария сделала книксен. – Для меня честь присутствовать здесь.

– Мне доводилось читать кое-что из ваших книг, – в глазах графа мгновенно возник интерес.

– Наверное, «Причины Гражданской войны»? Сейчас я работаю над историей гитских семей, получивших привилегии после восемьдесят третьего года…

– Это будет похоже на вашу книгу про венетрийцев? – полюбопытствовала Аделаида. – Там очень скрупулезные описания и весьма познавательные исторические справки. Вы ничего и никого не обошли вниманием.

– Обязательно, – доктор посмотрела ей в глаза. – Я пишу только правду.

Амилла взмахнула веером, одобрив слова Марии. Еще до приема чтица попросила ее поговорить с графской четой о книге и акцентировать их внимание на том, что религиозные разногласия тоже были одной из причин Гражданской войны. Не вникая в продолжение беседы Вардидов и доктора, Амилла сосредоточилась на мыслях супругов. Ей следовало проверить, действительно ли кто-то из них работал с Вейсом и имел отношение к похищению Длани.

Вот сейчас, например, граф занервничал и подумал о гостях в восточном крыле и своей драгоценной харанской коллекции.

– Давайте вернемся к нашему разговору попозже? – Вардид воспользовался тем, что новые гости подошли поприветствовать их с супругой, и закончил неудобную беседу.

– Великолепная идея, – просияла Амилла и легко коснулась пальцев Аделаиды, попросив встретиться, как только та освободится. Насчет восточного крыла нужно было выяснить немедленно.

Амилла и Мария уступили место пожилой супружеской паре.

Оказавшись за пределами слышимости графской четы, чтица похвалила доктора:

– Вы бесценны. – И вдруг замерла, увидев нечто интересное: – О-о!..

Леовен Алеманд, капитан фрегата «Вентас Аэрис», командир восемнадцатой боевой группы, под руку с миловидной девушкой лет шестнадцати миновал герольда и спустился в зал.

Ослепительную белизну его мундира и золото эполет подчеркивали темные ножны парадного клинка и блеск трех тщательно подобранных наград. Черно-желтый «Россонский крест» – участник битвы при Савалере, решающем сражении альконско-россонской войны. Холодное мерцание «Белой звезды» – тяжело ранен на службе Короны. Стальная черта «Меча Флота» – одержал победу в небе над превосходившим противником.

Спутница офицера удивительно походила на него лицом. Она была одета в платье с рукавами-фонариками оттенка просыпавшегося рассвета. Пастельно-розовый шелк ниспадал от груди легковесными складками, кое-где разбавленными завитками кру́жева. Из-под подола виднелись ажурные туфельки. Изящные руки скрыты белыми перчатками; на правом запястье висели бальная книжечка в обложке с накладками из слоновой кости и веер.

Брат и сестра держались одинаково спокойно, хотя она тайком бросала лукавые взгляды по сторонам.

Заметив Амиллу, девушка что-то шепнула Алеманду. Тот неохотно обернулся.

Мария отвела глаза, сделав вид, будто их не заметила. Амилла чуть не рассмеялась, услышав ее мысли.

Они пронеслись одна за одной. «Встреча совершенно некстати». «Ему слишком идет парадный мундир». «Награды демонстрируют такой послужной список, что теперь грубить будет просто неловко…»

Последнюю мысль приправила обида на судьбу, подстроившую неловкую ситуацию.

– Кто-то важный? – небрежно поинтересовалась Мария.

– Для вас – несомненно, – Амилла хитро улыбнулась. – И мой способ вновь пообщаться с леди Кадом… Мари-и-ия! Даже не думайте уйти. Вы привлечете ненужное внимание.

– Проклятье.

Алеманд вежливо улыбнулся Амилле и Марии, скользнув по доктору взглядом. Та соединила укрытые кружевом перчаток ладони на легком муслине юбки, и офицер на миг потерял дар речи.

В темно-синем, как безлунная ночь, платье разнузданная капитан «Аве Асандаро» выглядела обворожительно женственной и вместе с тем излучала спокойную силу уверенного в себе человека. Цвет подчеркивал белизну кожи и редкий, невероятно светлый, оттенок серых глаз. Черные волосы, подстриженные под каре, были аккуратно уложены, а с левого плеча спускалась бордовая докторская лента Джаллийской академии философии.

Контраст доктора общественных наук Марии Гейц и капитана Лем Декс поражал.

Алеманд внезапно осознал, что она выглядит истинной дамой, что лента звания ей исключительно к лицу и что спарринг на фрегате он сейчас припомнил со смущением, а не со смесью гнева и неприязни.

Офицер невольно кашлянул. Сестра бросила на брата быстрый взгляд, и ее глаза весело заискрились. Уловив мысли девушки, Амилла вздохнула про себя. Кузину воспитывали истинной леди, но она сокрушалась, что не родилась мальчиком. Стоило родственникам отвернуться, егоза искала приключений. К ее чести – ни разу не попалась, иначе сидела бы под замком.