Шанс? Жизнь взаймы - Василий Кононюк Страница 51

– А кто первый бить станет? – задал немаловажный вопрос один из соображающих зрителей.

– Надо жребий кидать, – сразу поступило предложение.

– Да чего там кидать, казаки, Якова проверяю – нехай первый и бьет, – предложил великодушно.

Яков как будто только этого и ждал, сразу попытался влепить мне с разворота правой в ухо. Надо отметить, что довольно резко и неожиданно ударил, я едва успел чуть присесть и пропустить удар над головой. Еле удержал рефлексы, чтоб сразу не всадить левой по открытой печени. Якова потянуло за правой рукой – если бы добавить, он точно сошел бы с места и проиграл, но это противоречило моим планам. Зрители одобрительным гулом приветствовали как скорость, с которой пронесся над моей головой кулак, так и мою нестандартную для этого времени защиту.

Отметил резкость удара, и мелькнула мысль, что из Якова вышел бы неплохой тяж. Дальше свободный поток сознания вынес на поверхность фразу великого француза: «О спорт, ты – мир!» – и меня полностью захватили идеи, как использовать эту фразу в прикладных целях в это неспортивное время. Было бы неплохо организовать какое-то соревнование по основным военным дисциплинам, которыми владеют казаки, с призовым фондом. Очень бы способствовало дальнейшему объединительному процессу.

Мои планы по использованию чужих идей прервал совет какого-то нетерпеливого зрителя:

– Чего стоишь, бей давай!

– Да вот думаю, куда такого бугая бить, чтоб он почувствовал, – задумчиво произнес, продолжая разглядывать Якова.

Вместе с радостным детским смехом, «бу-га-га», сразу раздалось несколько голосов:

– В ухо бей!

Недаром у нас была страна Советов: любители посоветовать здесь жили во все времена. Не послушавшись, неожиданно и резко ударил левой в печень. Удар в печень очень коварен. Если точно попал, а противник не успел блокировать удар локтем или не смог смягчить мышцами пресса, в дальнейшем любые попытки противника нанести свой удар или просто резко двинуть рукой и корпусом приводят к очень болезненным ощущениям. Единственное положение, в котором боль не чувствуется, – не двигаясь постоять с чуть наклоненным вперед корпусом. Конечно, масса Якова сыграла свою положительную роль, но тем не менее попадание он прочувствовал.

Следующий удар мне в грудь уже не получился: в последний момент его корпус отказался поворачиваться вслед за правой рукой, и попытка вышла несильной и нерезкой. Воспользовавшись тем, что он вынужден держать корпус чуть наклоненным, солнечное сплетение ничем не защищено, ударил справа точно в «солнышко». Яков начал хватать воздух как рыба, все примолкли: результат, который был уже понятен, всех удивил. Противник был значительно крупнее меня, и вопрос для многих был лишь в том, сколько ударов я выдержу.

– Не, не смогу я такого бугая с ног сбить, казаки. Признаю, не прав я был. Трезвый Яков, зря я на него наговаривал. Оставайтесь, казаки, здоровы, мы спать пойдем. Хозяин, веди нас в комнату.

– Ты, казак, можешь идти, а сестричек своих оставь.

Это уже было прямое оскорбление, и высказал его казак, сидящий рядом с Арсеном. Его злые глаза недружелюбно разглядывали меня на предмет, как меня проще всего прибить. Так мне показалось. Но с точки зрения политики это был плохой ход. Большинство оценило по достоинству мое поведение, и явное науськивание Арсеном своего волкодава, так я понял роль этого казака в окружении Арсена, многим из присутствующих не понравилось. Это несколько развязывало мне руки в дальнейших действиях.

– Не того я, казаки, проверял, вот кого проверить надо было, а то бедный так упился, что уже не понимает, о чем его дурной язык мелет. Иди проспись, казак, завтра с тобой потолкуем, когда твоя голова болеть перестанет.

– Проверить меня хочешь? Сейчас проверишь, – зло прошипел Волкодав, с неожиданной легкостью для его массивного тела выскочил из-за лавки и двинулся на позицию.

Яков, который еще недавно занимал ее, отдышавшись, благородно пытался всех убедить, что выиграл не он, но его уже никто не слушал.

– А куда ты так быстро? – остановил я стремительное движение Волкодава. – Монету сперва положи. – При этом демонстративно забрал со стола одну монету и запрятал в кошель.

Тот растерянно оглянулся на Арсена. Бывший атаман, скривившись, бросил ему монету.

– Лучше бы ты, казак, своей головой жил и своими монетами. Что, Арсен, чужими руками бучу затеваешь? Что ж ты сам в круг не выйдешь, раз не сподобился я тебе? Волка своего ручного на меня натравить решил. Стар ты стал, Арсен, правильно тебя казаки с атамана сняли. Жаль, голову твою дурную не сняли, так то и поправить можно.

– Ты сперва со мной поговори, казак, потом на старших рот открывай.

– Что, дали тебе монету, казак, – спешишь ее отработать?

Противник был опасным, опытным, так просто на подначки не поддался бы, но, видно, наступил я ему на любимую мозоль. Видя, что бешенство в его глазах начинает зашкаливать, великодушно разрешил:

– Ну, давай, бей.

Его не пришлось просить два раза. Волкодав мощно пробил мне с правой, в грудь. Прими я такой удар, поломанные ребра – это минимум, чем бы мне пришлось расплачиваться. Ударив его правой, встречным кроссом в подбородок, я, с одной стороны, развернулся в сторону от его кулака, с другой – использовал его энергию в мирных целях. Самый страшный удар получается при встречном движении: импульсы складываются – и тут уже твоя масса не имеет значения, фактически противник бьет сам себя. Формально я все правила выполнил, ударил его через мгновение после его удара. Ну а то, что раньше, с Яковом, все по-другому было и что Волкодав был откровенно не готов к встречному удару, – тут сам виноват.

Занимаясь боксом, я долго не понимал, почему удар в подбородок намного опасней любого другого. Лишь затем, осознав, что подбородок – просто рычаг, помогающий нам резко повернуть чужую голову, понял, в чем суть дела. Хотя о деталях поражающего действия такого удара ученые спорят до сих пор. Одни утверждают, что от резкого поворота головы происходит сотрясение мозга и человек теряет сознание, другие – что от резкого поворота головы перестают на некоторое время поступать нервные импульсы на конечности, поэтому человек валится на землю. Третьи, и я их поддерживаю, считают, что имеют место оба фактора. Еще одна положительная сторона этого удара, если он правильно проведен, – вы его не почувствуете, кажется, что рука пролетела мимо и вы никогда не травмируете своих пальцев.

Чувствительно, несмотря на все принятые меры, проехавшись своей правой вскользь мне по ребрам, Волкодав повалился прямо на меня, вслед за своей рукой. Сделав шаг в сторону и дав ему достигнуть горизонтальной поверхности, сказал:

– Проиграл я, братцы. Пришлось первому с места сойти, чтобы ему не помешать. Так что выходит – опять проиграл. Собирайте детей, сестрички, спать пойдем.

Я указал им рукой на лестницу и хладнокровно сгреб монеты со стола. Хозяин, глянув на Авраама, который утвердительно кивнул ему, пошел вслед за ними: видно, мы его зарезервированную комнату отобрали. Но нам нужнее.