Город и город - Чайна Мьевилль Страница 51

– Это механизм, – сказал сапер. Я прочитал имя на его бронежилете: «Тайро». Он говорил не со мной, а с Даттом, чертил лазерной указкой по тому, что называл «двуслойным конвертом». – Открываешь первый – ничего. Внутри еще один. Открываешь его… – Он щелкнул пальцами, символизируя провода. – Неплохо. Классика.

– Старомодный метод.

– Нет, просто ничего мудреного. Но сделано все неплохо. И это не просто son et lumiere. Ее прислали не для того, чтобы кого-то напугать; тому, кто ее открыл, настал бы звездец. И я еще вам кое-что скажу. Видите это? Устройство очень направленного действия. Соединено с ярлыком.

Остатки ярлыка виднелись на бумаге – красная полоска на внутреннем конверте с напечатанной надписью на бешельском: «Потяните, чтобы открыть».

– Тот, кто потянет, получает заряд в морду и падает. Но тот, кто стоит рядом, попадет под раздачу, только если ему очень не повезет, а так только прическу придется поменять. Направленный взрыв.

– Бомба обезврежена? – спросил я. – Можно ее потрогать?

Он посмотрел не на меня, а на Датта. Тот кивнул.

– Отпечатки пальцев, – ответил Тайро, но пожал плечами.

Я взял с полки шариковую ручку и вынул из нее стержень, чтобы не оставлять следов. Я осторожно коснулся бумаги, разгладил внутренний конверт. Саперы его порвали, но разглядеть написанное на нем имя все равно было легко: «Дэвид Боуден».

– Смотрите, – сказал Тайро и покрутил в руках конверт. Под свертком на внутренней стороне внешнего конверта кто-то коряво написал по-иллитански: «Сердце волка». Я узнал эту фразу, но не мог вспомнить, откуда она. Тайро пропел ее и ухмыльнулся.

– Старая песня о родине, – сказал Датт.

– Это не попытка запугать или устроить хаос, – тихо сказал мне Датт, когда мы расположились в реквизированном нами кабинете. Напротив нас, вежливо пытаясь не подслушивать, сидел Айкам Цуэ. – Выстрел на поражение. Какого хрена?

– Посылка с текстом на иллитанском, отправленная из Бешеля, – сказал я.

Поиск отпечатков ничего не дал. Адрес на внешнем конверте и имя Боудена на внутреннем кто-то накорябал прыгающим почерком. Саму посылку отправили из Бешеля, из почтового отделения, которое гросстопично находилось недалеко от самого места раскопок. Хотя, конечно, при импорте она проделала длинный, кружной путь через Копула-Холл.

– Отдадим все это криминалистам, – сказал Датт. – Попробуем проследить ее путь, однако сейчас подозреваемых у нас нет. Может, ваши что-нибудь накопают.

Вероятность того, что мы сможем воссоздать движение посылки по почтовым службам Уль-Комы и Бешеля, была практически нулевой.

– Смотрите, – сказал я тихо, чтобы меня не услышал Айкам. – Мы знаем, что у меня на родине Махалия разозлила каких-то хардкорных нациков. Да, я понимаю, подобные организации в Уль-Коме просто не могут существовать, но если по какой-то случайности, по какой-то ошибке они тоже здесь есть, то вполне возможно, что она могла насолить и им тоже, верно? То, чем она занималась, словно создано для того, чтобы их раздражать. Ну, вы понимаете – подрыв могущества Уль-Комы, тайные организации, ненадежные границы, и все такое.

Он бесстрастно посмотрел на меня.

– Ну да, – ответил он после долгой паузы.

– Два из двух студентов, которых особо интересовал Орсини, вышли из игры. А теперь мы получили бомбу для господина автора «Между городами».

Мы посмотрели друг на друга.

Чуть помедлив, я продолжил уже громче:

– Молодец, Айкам. Ты реально отличился.

– Айкам, ты когда-нибудь бомбу в руках держал? – спросил Датт.

– Нет.

– Даже во время национальной службы?

– У меня еще возраст не подошел, чтобы служить.

– Так откуда ты знаешь, какая бомба на ощупь?

Айкам пожал плечами:

– Не знаю, я просто… Сверток был какой-то не такой. Слишком тяжелый.

– Наверняка сюда присылают много книг, – сказал я. – Может, и какие-нибудь компьютерные штуки. Все это добро довольно тяжелое. Как ты понял, что это не они?

– Тяжесть другая. Сверток был тверже… под конвертами. Было ясно, что там не бумага, а металл или что-то вроде.

– Кстати, а это вообще твоя работа – проверять почту? – спросил я.

– Нет, но я пришел туда – просто на всякий случай. Подумал, что мог бы его вытащить. Я хотел это сделать, а потом пощупал его и… понял, что с ним что-то не то.

– У тебя хорошие инстинкты.

– Ты не думал о том, чтобы его открыть?

– Нет! Он же был не мне.

– А кому он был адресован?

– Никому. – На внешнем конверте не было имени получателя, только адрес – место раскопок. – Вот еще одна причина, вот почему я на него посмотрел – мне это показалось странным.

Мы посовещались.

– Ладно, Айкам, – сказал Датт. – Ты уже сообщил свой адрес – на тот случай, если нам понадобится тебя разыскать? Тогда, пожалуйста, позови сюда своего начальника и профессора Нэнси.

Айкам помедлил в дверях.

– У вас уже есть информация про Джири? Вы уже знаете, что произошло? Кто ее убил?

Мы ответили, что пока этого не знаем.

Кай Буидзе, начальник охраны, мускулистый пятидесятилетний мужчина, вероятно бывший военный, пришел вместе с потиравшей глаза Изабель Нэнси. Именно она, а не Рошамбо, предложила нам свою помощь.

– Где Боуден? – спросил я у Датта. – Он уже знает?

– Она позвонила ему, когда саперы открыли внешний конверт и обнаружили там его имя. – Он кивнул на Нэнси. – Она услышала, как один из них прочитал имя вслух. Кто-то за ним поехал. Профессор Нэнси… – Она подняла взгляд. – Боуден получает много почты?

– Не очень. У него даже нет кабинета. Но иногда ему что-то приходит. Часто ему что-то присылают иностранцы, редко – те, кто хотел бы у него учиться. Люди, которые не знают, где он живет, или полагают, что он базируется здесь.

– Вы пересылаете почту ему?

– Нет, раз в несколько дней он сам за ней приходит. И большую часть выбрасывает.

– Кто-то реально… – тихо заговорил я, обращаясь к Датту, но помедлил. – Кто-то знает, что мы делаем, и пытается нас опередить. Знает, что Боуден будет начеку.

После всего, что произошло, Боуден, наверное, будет остерегаться всего, что присылают ему домой. Но если бы внешний конверт с иностранной почтовой маркой выбросили, то он мог бы подумать, что сверток с его именем пришел по университетской службе рассылки, возможно – от одного из его коллег, тогда он мог бы порвать полоску.

– Его везут сюда? – спросил я после небольшой паузы. Датт кивнул.

– Господин Буидзе, – сказал Датт, – у вас раньше возникали подобные проблемы?