Испивающие Души - Бен Каунтер Страница 47

— Сдавайся, предатель, — сказал магистр, даже не запыхавшись. — Тогда я все сделаю быстро.

Десантники в толпе кричали, требуя быстрого конца, или длинного, или кровавого, заявляя свои права на ту ИЛИ иную часть трупа мертвого изменника. Только схватка за честь могла разогреть кровь этих дисциплинированных воинов. Говорили, что она старше самого Ордена, стара, как само человечество. Два человека решают между собой вопрос чести, вооруженные своим любимым оружием, в священной битве, которая может закончиться только смертью. Столь священно было это действо, что сам Император давал силу правому, грешник принимал кару от руки праведника.

Император знал. Император наблюдал. В этой битве чести будет явлена Его воля.

Сарпедон нанес удар торцом энергетического посоха, намеренно направив его по широкой траектории, чтобы Горголеону пришлось уклониться. Магистр, сражавшийся с тысячью врагов в сотнях миров, отбил удар. Библиарий понял, что открылся, когда его противник перенес вес своего тела вперед, сильно толкнул Сарпедона, застав его врасплох, и откинул назад.

Испивающие Души радостно заорали, когда изменник скатился по ступенькам к скамьям из тяжелого дерева. Кричали все, кроме одной части толпы, — его десантников привели сюда, чтобы посмотреть, как погибнет их командор.

Когда Сарпедон умрет, они последуют за ним.

Нет, так все не кончится. Если сейчас он проиграет, то бывшие братья пронесут его окровавленные останки по «Славе», показывая сервам и послушникам, что случается с предателями, а потом предадут мечу всех, кто оыл под его командованием. Этого не должно случиться. Не важно, возможно или нет, но Сарпедон должен выжить.

Время замедлилось. Туша Горголеона устремилась на него сверху — картина, застывшая в обрамлении тусклого витража на дальней стене храма и толп десантников, смотрящих на них. Энергетическое поле кулака казалось ореолом молнии. Глаза магистра засверкали в триумфе.

Они убьют его братьев, они убьют Изера, они убьют его паству. Архитектор Судеб канет в бездну забвения. Истина умрет, а Испивающие Души снова станут прислуживать, потакать капризам увечных, злых людей.

Что-то внутри него снова заговорило. Все не должно закончиться так.

Со скоростью, которой он никогда за собой не знал, Сарпедон схватил ближайшую скамью, оторвал ее от пола и метнул в тело Горголеона, отшвырнув противника в сторону, как муху. Дерево разлетелось в щепки, магистр пролетел сквозь ряд сидений и врезался в колонну.

Теперь они закричали от злобы. Они шипели, они вопили, требуя голову предателя.

Ну что ж, если хотят, то пусть подойдут и попробуют взять.

Горголеон был быстр, но Сарпедон еще быстрее. Он одним огромным прыжком подскочил к лежащему навзничь магистру, схватил его за руки, поднял и со всего размаху ударил о колонну. Брызнули куски камня, а голова великого воина Ордена замоталась из стороны в сторону.

— Ты осмеливаешься называть меня предателем? — закричал Сарпедон. — Только я здесь подлинный человек! Истинный!

Тело магистра снова ударилось об опору, и по каменной поверхности побежала трещина.

— Вы — рабы порочности! Марионетки жадности!

Неожиданно свободной рукой Горголеон вцепился в горло Сарпедона, безумные, фанатичные взгляды схлестнулись, последние крупицы дисциплины растворились в жарком море ярости. Каждый увидел напротив себя человека, сражающегося за выживание всего того, что ему дорого.

— Тварь! — прохрипел магистр.

Силовое поле кулака с ревом ожило, и Сарпедон отпрыгнул в сторону, когда толстые пальцы чуть не вырвали кусок мяса из его тела. Горголеон другой рукой схватил библиария за воротник нагрудника и ударил прямо между глаз.

Сарпедон покачнулся. Он чувствовал, как его боевые братья сломали строй, беспорядочно стали подбегать ближе, превратившись в лающую толпу, гомонящую всего в паре метров от сражающихся, — стена тел в пурпурных доспехах. Они хотели разорвать его на части.

Ха! Пусть попробуют.

Сильный удар Горголеона слева чуть не разорвал Сарпедона надвое, десантник повернулся как раз вовремя, поэтому удар пришелся прямо в спину, отбросив Сарпедона на сгрудившихся Испивающих Души. Бронированные тела подтолкнули его, когда библиарий с трудом вставал на ноги, ожидая в любой момент веса силового кулака, который пробьет его тело насквозь.

Сарпедон посмотрел на людей вокруг и понял, что он среди своих, по крайней мере на секунду. Дрео и Гивриллиан помогли своему командору подняться, прошептав несколько ободряющих слов. У них отобрали оружие, но одно их присутствие придавало ему сил. Он выживет.

Его братья. Они сражались вместе все эти годы, десятилетиями подчинялись всепроникающей лжи. Библиарий чувствовал их гнев, и ярость вскипела в его Душе. Он использует ее, как учил Дениятос.

Чистота через ненависть. Достоинство через ярость.

Горголеон отшвырнул Дрео в сторону, и толпа расступилась, давая сражающимся пространство.

Оба уже были покрыты синяками. У обоих текла кровь. Никто не думал о пощаде и прощении. Удар кулака Горголеона — это неминуемая смерть, если предоставить магистру шанс. Но посох Сарпедона может пробить даже изукрашенный доспех противника, если библиарий сумеет сосредоточиться и точно выбрать цель. Они уклонялись, отбивали удары, парировали, увертывались, а толпа следовала за ними по каменным плитам храма. В древнем святилище, тишина которого обычно нарушалась только пылкими словами капелланов, теперь гуляло эхо треска ломающегося керамита и криков собравшихся космодесантников. Запах пота и крови смешивался с ароматом благовоний, а пламя свечей колыхалось от столкновения с мощью противников.

Сарпедон чувствовал, как кровь коркой стягивает кожу вокруг глаз, знал, что удар в спину разбил реберную пластину доспеха и повредил одно из легких. У Горголеона кровоточила щека, но если у него и были какие-то внутренние повреждения, то виду он не подавал.

Ярость. Вот ключ. В чем причина всего этого? Почему произошла резня на «Герионе»? Почему палач из Инквизиции столкнулся с таким диким отпором? Сарпедон желал скорее умереть, чем отступить, а его боевые братья следовали за ним. Почему он сделал это?

Ярость. Гнев. Единственная сила. Но неужели только утрата Копья Души привела к таким ужасающим последствиям? По правде говоря, Сарпедон почти не вспоминал об артефакте за последние несколько месяцев. Его потеря была всего лишь одной ниточкой в огромной паутине несправедливости.

Что надо вспомнить? Чем вызвать гнев, достаточный для победы? Надо думать, думать быстро, иначе Горголеон убьет его.

Сарпедон понял, что расслабился, и магистр неожиданно появился у него за спиной, схватив за горло.

Глава Ордена поднял изменника в воздух, воздев ненавистное тело врага высоко над головами ликующих десантников. Парящие арки потолка храма растянулись перед Сарпедоном, и магистр побежал к алтарю.