Меня зовут Ворн - Катэр Вэй Страница 46

– Потому и звал, Лексий. Планы изменились.

* * *

На окраине города в небо взмыла дымная стрела.

– Готовсь! – крикнул хриплый голос, и восемь барабанщиков подняли свои палочки вверх.

Есть еще один навык, которому у меченых начинают обучать еще раньше, чем военному ремеслу – барабаны. Ничто в их племенах не обходится без сопровождения этого инструмента. Во время боевых действий барабаны не только являлись психологическим стимулятором для воинов, но также и средством общения, передачи различных команд.

Вторая стрела очертила дымным хвостом небо.

– Хой! – старым вороном выкрикнул все тот же голос.

– Хой! – повторили за ним хором семь стариков, одетых в «парадные» доспехи.

Лица их выражали непоколебимую решимость и отвагу. Все они знали – это их последний выход. Последний бой. Точно так же, добровольно вышли на встречу со смертью еще две группы по шесть и четыре бойца соответственно, и все они принадлежали к племенам меченых, потому что лучше них эту партию не отыграет никто.

Палочки первой группы разом ударили в тугую кожу больших барабанов, и звук полетел на всю округу.

Компьютерная система «Ольга» подсказала, где и как заложить взрывчатое вещество под здания для правильного его обрушения. Завал проходов прошел успешно, только подрывники не ожидали, что звук получится столь мощный, и, как выразился один из участников подрывных работ, малость оглухели.

Грохот от столь мощного взрыва разнесся на несколько километров и достиг слуха безликих. Те прибавили скорости к вожделенной пище. Более прыткие прыгали по головам собратьев, затаптывая неудачников до смерти, вырывались вперед. Они спешили, ведь их так много породила мать, а еды так мало. На всех еды не хватит, только первым, только сильнейшим она достанется. Многие уже видели, что путь, заложенный в их память от рождения, оказался перекрыт, и куда бежать, они пока не понимали, но продолжали нестись во весь опор, ибо малейшее промедление равносильно смерти. Позади бегущие собратья, те, которые еще не видят изменений, снесут и затопчут. Звук! Звук значит еда! И живая река резко изменила курс, направившись к руслу, откуда доносились ритмичные удары барабанов. Песчаник не успел ничего предпринять. Он тоже услышал манящие звуки и решил было разведать, в чем дело, но, выбравшись из своего логова, тут же понял – пришла смерть. Живой волной накрыло исполина, царя всех змей пустоши. Бился он яростно, сопротивлялся до последнего, но мелкие твари все не заканчивались, они отрывали его чешую и вгрызались в тело. Песчаник был еще жив, когда ощутил, как эти существа перемещаются в его теле, выедая его изнутри. Поток безликих хлынул в русло, словно настоящая вода. Более нетерпеливые запрыгивали на спины впереди бегущих и прыгали вперед, миг, и они так же становились «трамплином» для кого-то и были погребены под массой тел. Бурлящий поток несся, перетекая волнами.

Барабанщики лупили от души. В небо взмыла третья сигнальная стрела, и за их спинами раздались звуки боевой музыки – заиграла вторая группа меченых, а за ней и третья. Эта музыка укрепила дух, придала сил тем, кто уже смотрел в глаза несущейся на них смерти. Один из стариков, зажмурившись, блаженно улыбался. Он не хотел видеть этих тварей, он желал получить наслаждение от игры. Полностью слившись с ритмом, дед лупил по барабану так, как уже лет сорок не мог. Став единым целым с музыкой, он ощущал крылья за спиной, неведомую ранее мощь и силу. Его дух ликовал.

Другой старик, напротив, смотрел на приближающийся поток безликих, широко распахнув глаза. По щекам его бежали слезы. Он не чувствовал себя слишком старым и думал, что вполне протянет еще не год и не два, но он сделал свой выбор и вышел добровольцем, когда великий вождь Лексий спросил, кто пойдет на верную смерть. Кто, если не он? Его сын? Внук? Нет, только он. Здесь его место, и он ни о чем не жалеет.

Третий барабанщик ждал развязки.

«Поскорее бы», – думал он. Последние десять лет его жизни омрачались нестерпимой болью в спине. Никакие средства шамана уже не помогали. Будучи отменным воином, он всегда мечтал, что погибнет в бою, но из-за треклятой спины в набеги его уже давно не брали. И вот небо послало ему его последнюю битву, и он был счастлив, что погибнет, как и мечталось, в бою. У каждого из барабанщиков была своя история. У каждого были свои мотивы и причины устроить этот последний концерт.

Услышав столь небывалое оживление на поверхности. Самка песчаника, предвкушая царский пир, стремглав покинула свое гнездо. Безликие уже достигли третьей группы, и в небо были выпущены две сигнальные стрелы, когда позади живого потока раздался ряд оглушительных взрывов, а впереди показалась ошеломленная гигантская змея. Она, приподняв голову, застыла в нерешительности – бежать или атаковать? Инстинкт подсказывал ей, что лучше бежать, и самка поползла к выходу, но поток безликих уже коснулся ее тела и, больно жаля своими острыми лапами, принялся пробивать и отрывать чешуйку за чешуйкой с ее тела. Бой был принят. Самка резко развернулась обратно и, подхватив своими кольцами сразу несколько десятков мелких, по сравнению с ней, но настырных тварей, раздавила их. Взвилась штопором и с грохотом обрушила свое мощное тело в самую гущу «насекомых». Наблюдающие с берегов хуманы и меченные подумали, что все, конец змеюке, но та сдаваться и не собиралась. Словно винт мясорубки, она извивалась, перемалывая безликих в мясную жижу. В небе показался еще один сигнал, и стоящие на берегу начали швырять вниз склянки и бурдюки. Те бились о костяные панцири безликих, окрашивая их в черный цвет. Гигантская змея продолжала месить своих противников, когда в русло полетели глиняные конусы с взрывчаткой.

Безликие получили свое название благодаря внешнему виду: вместо глаз покатая пластина на каплевидном черепе со здоровенной пастью. Зато слух у них был развит очень сильно. Благодаря слуху они и ориентировались в пространстве, улавливая малейшие звуки. Задумав подобную ловушку, ни хуманы, ни меченые даже и не предполагали, какую роль для столь чутких созданий сыграют эти взрывы. Безликие, полностью дезориентированные, контуженные, метались по руслу, напрочь позабыв о еде. Увидев, что песчаник сдал позиции, наблюдатели дали отмашку на залп мощных взрывов и с этой стороны. Грохот стоял такой, что и у бойцов в ушах звенело, многие не слышали собственного голоса, но дымную стрелу, оставившую в небе красный хвост, увидели все. В русло полетели факелы. Черная жижа полыхнула. Если бы стоящие на берегу не оглохли, они бы услышали, как визжат безликие. Обезумевшие твари пытались выбраться, прыгая на стены, но их острые лапы не всегда могли пробить остекленевшие железобетонные плиты, и существа скатывались обратно, часто обламывая свои конечности, а по ним уже карабкались другие. Все же некоторым удавалось вылезти, и тогда их встречали копья, ножи и биты хуман и меченых. Стрекуны тоже стояли на берегу, но после первых же залпов они куда-то исчезли. Карман и Калин получили новости от четырехлапых союзников практически одновременно. Не все безликие вошли в русло до взрывов. Небольшая часть отделилась и кинулась в город через руины, старым путем. Их память и инстинкты оказались сильней звукового призыва. Теперь стрекуны яростно бились с безликими на улицах города, не пуская тех в жилища своих союзников.