S-T-I-K-S. Цвет ее глаз - Аля Холодова Страница 45

Все, нет больше дредноута. И очень хочется верить, что полковник не успел из него выбраться. Я из-за всего этого кошмара совершенно о нем позабыла, почему-то только сейчас подумала.

Но если он выскочил, то находится где-то рядом. Значит, мне здесь делать нечего.

Пригибаясь, направилась дальше по кювету догадавшись пойти назад. Потому что впереди хуже всего, там, кажется, воздух превратился в огонь, авангард колонны пожирается ревущим пламенем. Позади тоже хватает страшного, но на мой неопытный взгляд там куда спокойнее.

Присела еще ниже, до ушей донесся подозрительный гул. А потом увидела его источник – из-за пылающего грузовика выехала легкая бронемашина. Тут же к ней потянулись вереницы неуловимо-стремительных светлячков густо вылетающих из мрака расчищенной от высокой растительности степи. Застучало по железу, разбрызгивая искры, броневик резко остановился, от него во все стороны начали разбегаться люди. А пулеметы и автоматические пушки все так же продолжали выплевывать трассирующие пули, но били уже не по броне, а по живым мишеням.

Один убегающий свалился уже прыгая в кювет – чуть-чуть не успел добраться до спасения, упал на дно уже поломанным манекеном. Если живой остался, ему срочно требуется медицинская помощь.

Вот только от меня он ее не дождется, я не обязана помогать убийцам Саманты и их подручным.

Да и чем я ему помогу? У меня ведь нет ничего кроме одежды, даже сумочку ухитрилась забыть, вот ведь растеряха.

Продолжая продвигаться вперед вскоре добралась до тела и поняла, что бинты и жгуты тут не помогут, у этого человека все очень плохо с головой. Спасибо, что хотя вокруг горят машины разгромленной колонны, света на дне кювета недостаточно, так что неприглядную картину во всей красе рассмотреть не получилось.

А смотреть надо, нельзя отворачиваться, мне надо кое-что забрать у мертвого западника, все равно ему теперь ничего не нужно.

Присев, расстегнула кобуру, вытащила увесистый пистолет и тут же почувствовала себя увереннее. Нет, я, конечно, прекрасно понимаю, что при помощи такого оружия мне не удастся отбиться от врага, который так быстро и с такой легкостью устроил на дороге огненный ад. Но я почти уверена, что мы столкнулись с отрядом Черного Братства и попадать к ним категорически не желаю. Это в сотни раз хуже, чем стать женой западного кваза.

Нет, не в сотни – в миллиарды. Что угодно, но только не это.

И чего это я так боялась западников и их кошмарного лидера? В моем мире есть вещи куда похуже.

Пистолет позволит мне оставить слуг внешников с носом, при угрозе плена я не раздумывая выстрелю в себя. Каждый, у кого есть хоть капля ума, на моем месте поступит так же. Если, конечно, решимости хватит.

У меня хватит.

Продолжая пробираться по кювету, начала подмечать, что то и дело повторяющиеся непонятные красные пульсации со всех сторон – не просто порождения моего измененного сильнодействующими веществами сознания. Даже в таком хаосе время от времени осознавала, что они вспыхивают в тех местах, куда спустя несколько секунд прилетает снаряд или россыпь трассирующих пуль. Воображение не способно предсказывать подобные события, значит, это что-то реальное.

Но что?

Что-что – понятно, что. Наконец-то полностью или частично прояснился вопрос с умениями, которые меня едва не убили, пробудившись так резко и так не вовремя. Одно из них, возможно – единственное, в некоторых случаях способно предупредить, что в этом месте находиться нежелательно.

Удобно. Осознав это, я теперь не кралась по кювету, а почти бежала. Всего-то и надо замечать вспыхивающие впереди сгустки неприятно мигающего красного тумана. Не надо к ним приближаться, а если такая область велика, лучше присесть, там наверняка взорвется что-то большое, даже если осколок не прилетит, может опасно толкнуть ударной волной и повредить слух.

Спешка чуть не довела до непоправимого – я наткнулась на живого человека, скрывавшегося на расширении кювета. Но он был занят, торопливо перематывал бинтом свою ногу и при этом непрерывно ругался некрасивыми словами. На убегающую орхидею не обратил внимания, но этот случай заставил меня вести себя осторожнее.

Красное свечение о встрече не предупредило, значит, в таких вопросах на него надеяться нельзя.

Вот и последний грузовик, дальше машин нет. Он не горит, а просто дымится, но при этом выглядит так, будто его растерзала злая собака размером с главное здание Цветника. Вроде бы все, за ним даже пулеметных пикапов не видать. Оглянулась, пытаясь понять, насколько сильно потрепали колонну.

Судя по тому, что увидела, потрепали так сильно, что трепать уже нечего. Все или горит, или отвратительно выглядит, на асфальте осталось множество неподвижных тел, благодаря свету от пламени видно, что лишь я и оставленный позади раненый воспользовались этой стороной дороги. Остальные выжившие скрываются на другой, там пока что тихо, оттуда не прилетают пули.

Но я здесь бывала при свете дня и помню, что дальше лишь жидкая линия пирамидальных тополей, а за ней начинается такая же ровная степь, скрыться в ней не получится. Если муры подъедут, они легко убьют всех выживших, ведь те остались без своих боевых машин и вряд ли успели вытащить много оружия и боеприпасов.

Я не побегу в степь. Я пойду назад, к посту. Нет, я не так уж сильно рвусь возвращаться в Цветник, но Братство зашло слишком далеко, мне кажется, что оно почти повсюду, если и убегать от него, то лишь назад по своим следам.

Уж там-то муров пока что точно нет.

К тому же вовсе не обязательно идти до самого поста. На полпути к нему сверну и там уже помчусь безо всякой дороги. Сейчас у всех на виду это делать нельзя, я не смогу убежать от врагов передвигающихся на машинах. И спрятаться тоже не смогу, вокруг ровная степь без укрытий, а хорошо обеспеченным прихвостням внешников ночной мрак – не помеха.

Получится или нет – не знаю, но я сейчас не заперта в дредноуте и рядом нет ненавистного полковника – это уже неплохо.