Я вернусь через тысячу лет. Книга 1 - Исай Давыдов Страница 34

Мы смотрим страницы книг на больших экранах над дверью рубки. Одну страницу за другой. Всё не то, не то…

– Стоп! – командует Майкл.

Но Энн уже и сама остановилась.

«На дальних подходах к красной звезде Б-132, – читаем мы страницу книги Тушина, – наш корабль обнаружил гигантское облако космической пыли. Оно было столь густым и простиралось так далеко, что мы не решились пробивать его насквозь. Частично сбросив скорость, мы стали огибать его по дуге, которая становилась всё более и более вытянутой, потому что облако, как оказалось, двигается почти в одном с нами направлении. И довольно быстро.

Мы обогнали его и вышли на прежний курс. Но из-за него нам не удалось сделать локацию звезды Б-132. Так что мы до сих пор не знаем, есть ли у неё планеты.

Трассу космических кораблей на Риту можно рассчитывать в этой части пути обычно – прямо, так как облако пыли в ближайшее время уйдёт далеко в сторону».

И всё. И ничего больше не было в книге Михаила Тушина об этой звезде.

А в дневнике «Урала» было то же самое, только расписанное по дням, часам и дежурствам.

– Не скоро теперь узнает Земля об этом маяке, – грустно говорю я. – Когда-то дойдёт до неё наша финишная ракета!

К сожалению, у нынешних звездолётов очень плохо устроена связь с Землёй. Это ахиллесова пята всех звёздных экспедиций. Радиоволны не дойдут – слишком мала мощность передатчиков. А чтобы послать сообщение в луче лазера, надо сжечь все аварийные запасы топлива. Никто ещё на это не решался. И мы не решимся. Мы отправим обычную финишную ракету на Землю. Ракету без людей, с одними механизмами. Отправим её перед тем, как спуститься на Риту с круговой орбиты. И вложим в ракету все новости с дороги и все новости с планеты Рита.

Но на Землю наша ракета придёт лишь через полтора земных века после сегодняшнего дня. Если вообще придёт…

И всего за двенадцать лет до её прихода Земля может узнать об этом радиомаяке – из финишной ракеты «Рита-1». Но и те сведения могут быть неполными. Ведь маяк только нам сразу дал информацию! А с первыми двумя кораблями он пытался вести диалог.

Однако пока что и «Рита-1» ещё в пути, в чёрной Бесконечности. И Михаил Тушин, его жена Чанда, второй командир корабля Аркадий Резников, ещё лежат холодными ледышками в тёмных каютах и ничего не знают про маяк.

Ужасен и бездонен космос! И лучше не думать о его безграничности, потому что нет радости от этих мыслей.

А Майкл Доллинг довольно улыбается. Он, видимо, думает совсем не о безграничности космоса.

– У цивилизации Риты, – говорит Майкл, – уже появляются свои космические открытия. Даже свои тайны от Земли.

– Но чей же маяк? – тихо спрашивает Энн.

– Да ты проанализируй текст! – спокойно поясняет Ольга. – Звезду он называет «жизнью». Хозяин – возле «роя жизней». Значит, на окраине звёздного скопления. А до ближайшего – почти триста световых лет. Не на соседних же планетах его хозяин!

– А почему не на соседних? – так же тихо спрашивает Энн.

– Но ведь мы поставили на Плутоне маяк только для своих кораблей, а не для чужих! Для чужих будут ставить на окрестных звёздных системах.

– Не все должны мыслить, как мы!

– Да вспомни текст! – настаивает Ольга. – Он стоит на пятом шаре красной жизни. Значит, пятая планета красной звезды. А потом – рой жизней. То есть рой звёзд. Звёздное скопление!

– А если это всего лишь пятый спутник планеты? – по-прежнему тихо возражает Энн. – А хозяин – возле «роя» планет. То есть близко к звезде. Звезда-то прохладная! А «жизнью» можно назвать и звезду, и планету. Если эта цивилизация здесь, рядом с нами?

– Ты что же, предлагаешь развернуться и обследовать её? – спрашивает Марат. – Ты понимаешь, что это означает?

– Я ничего не предлагаю. – Энн отрицательно качает головой. – Я просто думаю.

– А если на самом деле эта жизнь рядом? – спрашивает Бирута. – И мы уже никогда не сможем вернуться к ней… Разве потом простишь себе?

– А если мы загубим корабль? – почти кричит Марат. – Это мы себе простим? Ты представляешь, что означает торможение, новый разгон и годичное путешествие к этой системе?

– Мара-ат! – протяжно говорит Ольга. – Мара-ат!

У неё пылают щёки. И уши. Наверно, ей стыдно за Марата.

– Если мы пройдём мимо цивилизации, мы потеряем больше, – негромко и чётко произносит Бруно. – Мы потеряем совесть!

– Тебе лишь бы рисковать! – бросает ему Марат. – Я против полёта к маяку!

– Подождите ссориться, ребята! – кричу я. – Давайте снова прогоним текст!

Бирута стоит возле красного щита. Рядом с ним анализатор. Она нажимает клавишу повтора, и по узкому экрану снова ползут знакомые слова.

– …Я стою на пятом шаре красной жизни восемьсот сорок девять, – громко читаю я и прошу: – Останови, Рута!

Слова застывают на экране.

– Что, по-вашему, означает эта цифра, ребята? Восемьсот сорок девять…

– Только номер звезды, – говорит Майкл. – Планеты с таким номером быть не может.

– А ведь верно! – подхватывает Изольда. – Где может быть столько планет?

– А почему не может? – всё так же тихо, тем же почти детским голоском упрямо спрашивает Энн. – Только потому, что мы не встречали?

– Сдаюсь, ребята! – Бруно громко вздыхает и растерянно улыбается. – Если бы было столько планет, мы летели бы сейчас между их орбитами. Но этой звезде не удержать столько – кишка тонка.

– Рута! – прошу я. – Прогони начало ещё раз!

Бирута снова нажимает клавиши, и я громко читаю первые же слова сообщения:

– Через полкруга ко мне придут ваши вопросы…

Слова застывают на экране. Энн закусывает губу.

– Кажется, и я сдаюсь, ребята! – виновато говорит она. – Полкруга равны нашему году. Ведь до звезды световой год?

– Да, – подтверждает Майкл.

– Значит, это орбита планеты, а не спутника. У спутников орбиты меньше.

– Кажется, снова можно идти в кают-компанию, – улыбаясь, произносит Майкл. – Там ещё кое-что осталось… А записи мы доверим Сандро. Тем более что он во всём и виноват.

Ребята шумно вываливаются в коридор. Марат выходит последним, низко опустив взлохмаченную черноволосую голову.

Я опять остаюсь один на один с Бесконечностью.