Мы из Бреста. Штурмовой батальон - Вячеслав Сизов Страница 27

Горохов предложил спать в окопе, куда он принес лапника. Я согласился. Предупредил дежурных, что нас надо поднять в 5 утра. Взяв плащ-палатки и положив под голову вещмешки, мы стали устраиваться спать в ответвлении окопа, оставив в блиндаже Володина, дежурных наблюдателей и связистов. Поспать нам не дали. Не успели мы устроиться, как в сопровождении Никитина, связистов, ординарца и нескольких бойцов с трофейными автоматами пришел капитан Потапов. Уставший, в запыленной форме, с перевязанной рукой, он спустился в блиндаж и, увидев термос с чистой водой, попросил кружку. Получив требуемое, молча выпил сразу несколько кружек воды.

— За весь день почти ничего не пил. Докладывай, что тут у вас. — Обратился он ко мне.

— Товарищ капитан! — Опередив меня, обратился к нему Горохов, — Может, перекусите? У нас тут тушенка и галеты есть, чайку быстро подогреем!

Не дожидаясь ответа, достал из вещмешка пару немецких банок с тушенкой, пачку галет и послал одного из связистов подогреть котелок с чаем. Видя все это Потапов только и смог сказать: «Хорошо вы тут устроились». Выслушав мой доклад о положении дел в батальоне, он стал рассказывать о дневном бое и положении в полку.

Днем немцы, смяв охранение, по гати через болото обошли позиции 1-го батальона и ударили через позиции противотанкистов ему в тыл. Только контратака находившихся на второй линии обороны бойцов 3-го батальона спасла положение. Правда стоила она больших потерь. Прорвавшиеся немцы были частично уничтожены, частично загнаны в болото, где до сих пор и находятся, нависая над нашим правым флангом и угрожая очередным прорывом. В 1-м и 3-м батальонах огромные потери. Под огнем противника часть бойцов струсила и дезертировала, задержать и собрать их не удалось. Командование остатками 1-го батальона принял на себя командир 2-й роты лейтенант Кулаков — из «севостьяновских окруженцев». Батальон удержал свои позиции благодаря действиям «окруженцев». Ротами командуют сержанты. В строю полка, без учета моих бойцов осталось чуть больше 420 человек, многие из которых ранены. Средств усиления и тяжелого вооружения практически не осталось — кроме нескольких противотанковых 45 мм орудий и моих минометов. Боеприпасы к ним есть, но вот артиллеристов в расчетах мало. Связи с дивизией нет. Послано несколько конных посыльных с донесением о положении дел. Сведений от них пока нет, возможно, к утру что-то проясниться. Поставленную задачу — остановить противника на этих позициях — полк выполнил. Удерживать позиции имеющимися средствами практически невозможно, но приказа на отступление нет. Утром придется держать оборону тем, что осталось. Немцы знают о расположении наших минных полей и сегодняшних ошибок уже не совершат. Наступать видимо будут через болото, где они закрепились, во фланг 1 батальона. Но там саперы фугасами из артиллерийских снарядов постарались закрыть им проходы. Кроме того Кулаков туда часть своих бойцов переместил. 3-й батальон занимает прочные позиции. Резервов нет, вероятность получения подкреплений мала. С наступлением темноты, часть тяжелораненых, на уцелевших повозках, отправили в тыл, а в медпункте еще остается около 200 человек раненых, в том числе и из нашего батальона и их тоже нужно срочно эвакуировать. Так что держаться придется до конца…

С благодарностью кивнув Горохову, подавшему кружку с горячим чаем, Потапов с усмешкой спросил: «Трофеев много собрали? Делись!». Доложив об итогах сбора трофеев, уменьшив данные пополам, я пожаловался на отсутствие боеприпасов. Потапов приказал передать часть трофеев в другие батальоны. Там положение хуже, чем у нас. Пока мы разговаривали, Горохов принес вещмешок и немецкую фляжку и передал все это ординарцу Потапова, со словами: — «Потом поедите». Проверив связь и тепло попрощавшись, Потапов с ординарцем и бойцами ушел в ночь на КП.

Проводив командира полка, мы стали вновь устраиваться спать. Война войной, а отдыхать надо, тем более что утром предстоит бой. Укладываясь на дне окопа, спросил Петровича:

— Что, ты, там Потапову положил?

— Да так, немного продуктов да фляжку шнапса. Пусть подкрепятся, у них там с едой плохо. Что-то не видел я кухонь в их тылу. Командир он не плохой, я тут с бойцами, что его сопровождали, поговорил. Он остатки 3-его батальона сам в контратаку водил, 6 немцев из пистолета уложил. А рану ему немец в рукопашной штыком пропорол. Кроме того кто-то ему в спину стрелял, да только бок поцарапал.

— Установили, кто стрелял?

— Нет.

— Ты с утра пораньше, отправь 5 пулеметов с боеприпасами, 10 автоматов, гранат и еще что сам решишь в 1 батальон и для 3-го что-то выдели. Насчет кухни тоже надо решить, отдай одну, чего парни голодать будут.

— Сделаю, — ответил Горохов.

— Петрович, ты мне вот что скажи. Ты чего к Елене спать не пошел?

— Да так, слегка поцапались. Я ей предлагал домой ехать, а она не хочет. Говорит, что здесь со мной останется. Баба она хорошая, да никак не поймет, что ее тут убить или покалечить могут. Ну и поругались.

— Ясно все с вами. Прав ты Петрович не бабское это дело на войне быть. Им солдат рожать надо и своих мужиков дожидаться, а не тут наше дерьмо собирать.

— Вот и я о том же. — Пробормотал Петрович и тут же уснул, размеренно засопев.

Лежа на дне окопа, я смотрел на звездное небо. Сотни тысяч звезд на небосводе сверкали и манили к себе. В тон небу на пальце мягко светил Перстень. Своим светом и теплом словно убаюкивал и говорил, что все будет хорошо. А я лежал и думал, что где-то там, среди вечного вакуума, на какой-нибудь планете вот также, лежа на земле, какой-нибудь «другой» лежит и смотрит в небо и между нами так много общего. Может быть, он тоже думает о новом мире и людях с других планет и эти мысли существовали у всех разумных существ всегда и везде… Незаметно для себя уснул…