Сержио - Андрей Двок Страница 23

Вечером того-же дня Цветелина подогнала мне рубашку и штаны мужа, сделав вставки в районе плеч на рубашке и в районе колен на штанах. Красивее они от этого не стали, хе-хе, но носить можно. «Не на танцы же»? — усмехнулся про себя. А мою одежду обещала ушить на следующий день. Разговор деда Васила и скотовода Сречко состоялся и принес положительный результат. Его идея об аренде хлева понравилась скотоводу. Хозяин, по всему видно, он был сильный, поэтому быстро просчитал выгоду. Единственное, очень долго спорили о величине платы и о том, что именно будет обязана делать семья старого рыбака. Сречко решил разместить у старика восемь коров (по числу мест в хлеву). Уговорились на плату в три сикла в месяц, это была величина ежемесячной оплаты чернорабочего в городе.

Но особо выбирать было не из чего. Возможность заработка в деревне была очень ограничена. За эти деньги семья старика должна была привести в порядок хлев, убираться в стойлах, поить и, при необходимости, кормить животных, выводить коров на улицу на выпас и заводить обратно после выпаса, приглядывать за ними. На зиму Сречко взялся заготовить достаточное количество кормов, а разместить их решили на чердаках хлева и сарая деда Васила. Сейчас же, скотина кормилась на выпасе с семи до десяти утра и с пяти до десяти вечера. Крестьянин Вук, который тоже держал коров, но был гораздо беднее Сречко, подрабатывал деревенским пастухом. Поэтому уговорились, что утром и после обеда будут отдавать коров ему на выпас. А после утреннего выпаса и вечером, когда деревенское стадо возвращается, забирать их и ставить в стойло.

Доить коров должны были приходить либо жена скотовода София, либо его дочка Йорданка, утром с шести до семи и с четырех до пяти вечера. Сам Сречко завез им во двор три подводы соломы. Дед с дочкой убрались в хлеву и усыпали пол соломой, а остаток я забросил на чердак. После залез на сделанную из щепы крышу и убедился, что ремонт ей пока не нужен. Успел подремонтировать и коптильню, которую собрались запустить через день.

На следующий день мы со стариком еще раз сходили на рыбалку, порыбачили подольше и принесли домой уже два мешка рыбы и короб с раками. Дед Васил дотащил короб, благо раки по весу нетяжелые. А мне, чтобы дотащить два тяжелых мешка, полные рыбы, пришлось сделать волокуши. После обеда сходил на заготовку дров, чтобы хватило и хозяйке на варку, и старику для коптильни. А дед достал весла и подготовил материалы для ремонта лодки: ветошь, смолу, конопатку, кисточку из тряпичных лент и прочее.

Вечером я выкроил минут сорок на тренировку с боккэнами. «Прокрутил» несколько ката иайдо, сколько успел. На большее время пока не хватало. А потом заявилась Марийка и неожиданно еще с тремя малышами примерно ее возраста. Выпросила сказку — малолетняя вымогательница. Уселись прямо во дворе на крыльце. Я немного подумал и выдал сказку о Снегурочке. Дети слушали не дыша. Но когда рассказал, что Снегурочка растаяла, а Иван да Марья начали ее искать и не смогли найти. И ищут ее до сих пор. Рев пошел на весь двор.

— Снегулочку жалко! — заплакала Марийка.

— И папу с мамой! — поддержали ее подружки.

«Твою дивизию»! — глядя на детей расстроился и сам. — «Что-то, я действительно переборщил с грустными историями. Да они еще и воспринимают все так близко к сердцу. Не как наши теперешние дети, которые гогочут в телевизор, когда там вампир младенца жрет. Надо срочно что-то позитивное им рассказать». Но, как на зло, никаких особо веселых сказок вспомнить не мог.

— Ага! Вот послушайте-ка сказку про Кота в сапогах: было у мельника три сына, и оставил он им, умирая (ну вот опять), всего только мельницу, осла и кота…

Эта сказка немного поправила настроение, хотя было видно, что Снегурочка оставила более сильное впечатление. Когда детвора разбежалась по домам, я попросил у Цветелины увиденное в сарае старое деревянное ведро. Было видно, что им давно не пользуются, а мне нужен был умывальник. Не звать же постоянно кого-нибудь, когда возникнет нужда умыться. Подготовленным для ремонта лодки материалом я загерметизировал швы ведра. Аккуратно проковырял кинжалом отверстие посредине донышка. Затем тщательно выстрогал и подогнал к отверстию прижимной носик. А к нему прикрепил миниатюрный грузик. Все, готово! Я прикрепил готовый умывальник к стене сарая, залил его водой и поставил под него такое-же древнее, наскоро подремонтированное ведро. Продемонстрированный умывальник хозяевам понравился.

На следующее утро на рыбалку, как и уговаривались не пошли. Старик засуетился у коптильни, Цветелина на огороде. Сегодня же Сречко должен был занять их хлев коровами. Я же решил, что пора прекратить себя обманывать и потакать своей лени. Поднялся еще затемно, одел только обувь и штаны, оставшись с голым торсом, взял пустой заплечный мешок, большой боккэн и вышел из деревни. Поздоровался с охранником, немного отошел в сторону и забил мешок камнями. Прицепил боккэн к боковине мешка, взвалил его на плечи и не спеша побежал вдоль забора вокруг деревни.

Надо было видеть лицо крестьянина, выполняющего роль охраны! Распахнутый от изумления рот и вытаращенные глаза изрядно меня повеселили. Намотав несколько кругов, я ссыпал камни недалеко от деревенского тына и побежал к лесу. Прекрасно чувствовалось, что несмотря на отличное здоровье и никуда не девшееся знание о ухватках своей прошлой жизни, новое молодое тело было абсолютно нетренированным. И навыки надо было заново восстанавливать. Если я хочу выжить в этом мире и добиться чего-либо стоящего, то предстоит большая работа. Немного порыскав между деревьями, нашел то, что искал — старое высохшее дерево.

Удовлетворенно вздохнув, сначала провел силовую тренировку отжимаясь от земли, подтягиваясь на ветке и качая пресс, затем взял боккэн и, сначала размяв кисти вращением тяжелой деревяшки, начал наносить удары по мертвому дереву. Непривычные «новорожденные» кисти отбивались после сильных ударов, кожа на них натиралась, а со старого дерева слетала кора в месте удара и какая-то труха с веток. Не очень долго позанимавшись, я собрался и побежал к дому. Прибежав во двор, скинул мешок, достал малый боккэн и вышел на середину двора.

Состояние было — не очень. Дыхание с сипом вырывалось из легких, тело ломило, ладони горели. Надо было немного успокоится. Я сел на колени и замер. Дыхание и сердцебиение успокаивалось. Воспоминания… Хабаровск, клуб «Киото». В самом начале тренировок, довольно трудно было понять смысл ката. Движения распадались на странный набор, непонятно по какому принципу связанных между собой действий. Приходилось заставлять своё тело совершать бессмысленные на первый взгляд движения. Затем, благодаря объяснениям сенсея, все движения постепенно наполнялись смыслом.

С какого-то момента техника и понимание начали расти в прямой зависимости друг от друга. В конце концов, к тому моменту, когда ко мне в руки попал меч, я уже являлся в достаточной степени подготовленным к его правильному использованию. Воспоминание помогли успокоиться и начать медитацию. Медитация очень помогала для развития самоконтроля. А в иайдо самоконтроль имеет, пожалуй, даже большее значение, чем в любом другом боевом искусстве. Поэтому, огромное значение придается концентрации внимания, контролю эмоций и работе с пространством. Простое махание мечом или боккэном — это совсем не иайдо.