Территория призраков - Александр Пономарев Страница 15

Комендант выслушал, не перебивая, и, когда я смолк, набирая воздуху в грудь для следующей гневной тирады, показал на стул возле окна:

– Садись.

– Нет, я ни хрена не сяду, пока мне толком не объяснят, что здесь, нюхач побери, происходит! – рявкнул я и снова треснул по столу. На этот раз растопыренной пятерней.

Смайл пожал плечами, словно говоря: дело твое, и ровным голосом проговорил:

– Ты не первый, кто вот так врывается в кабинет и требует разъяснений. Мне не сложно дать их тебе, но я хочу, чтобы ты сам до всего дошел и понял, почему так с тобой поступили.

– Я не подопытная крыса, – сказал я уже гораздо тише. Ровный тон Смайла и его невозмутимое поведение действовали лучше любого транквилизатора. Как-то не хотелось выглядеть буйным истериком на его фоне. Вот если б он среагировал на мои нападки, голос там повысил или со стула вскочил, тогда конфликт получил бы закономерное развитие и, возможно, закончился бы дракой. Ведь у меня кулаки сильно чесались, когда я ворвался в его кабинет и начал орать, сбрасывая накопленный за последнее время негатив.

– Никто в этом не сомневается, Визард. Может, ты все-таки сядешь? Разговор предстоит долгий, и мне бы не хотелось, чтобы ты все это время стоял передо мной.

– Хорошо, уговорил, – кивнул я, взял стул, с грохотом приставил его к столу и сел напротив Смайла. – Раз мы собрались поговорить за жизнь, распорядись, чтобы принесли какую-нибудь еду, а то, понимаешь, сил нет, так жрать хочется.

Словно подтверждая мои слова, желудок заурчал, да так громко, что его, наверное, слышно было даже на улице.

Смайл наконец-то расцепил руки и развел их в стороны, словно извиняясь:

– Прости, Визард, пока ничем помочь не могу. Потом, когда мы все решим, Растипузо тебя накормит и угостит выпивкой за мой счет. Все, что могу сейчас предложить, – это вода и сигареты.

Комендант повернулся, взял с приставленной к стене тумбочки один из двух граненых стаканов. Наполнил его водой из стоящего на той же тумбочке графина и поставил передо мной. После достал из ящика стола чистую пепельницу, самодельную зажигалку с пачкой сигарет и положил рядом со стаканом.

– Спасибо, не курю, – буркнул я и после короткого раздумья залпом осушил стакан. От воды, конечно, было мало проку, но хоть что-то в животе забулькало, а это уже лучше, чем вообще ничего.

Смайл, поджав губы, уважительно покивал, убирая сигареты и курительные принадлежности в стол.

– Вот ты считаешь, тебя несправедливо ударили током, – сказал он, когда я поставил стакан на место и вытер губы тыльной стороной ладони. – Но сам подумай, как я должен был отреагировать на твои выкрутасы там, на блокпосте? Это была необходимая мера безопасности, достаточно жестокая, соглашусь, но продиктованная заботой о жителях поселения.

Я хотел возмутиться, что можно было бы и объяснить, для чего это нужно, ну или хотя бы предупредить перед тем, как тыкать в меня шокером, но Смайл не дал мне и рта раскрыть:

– Кто, по-твоему, были те монстры?

– Да откуда я знаю?! Мутанты, наверное, какие-нибудь. Твари местные.

– Ты прав и неправ одновременно. Те, кто атаковал вас, когда-то были людьми. Такими их сделали обитатели этого мира – симбионты, или ситы, как я их называю. Они используют людей в качестве инкубаторов. Их похожие на черных осьминогов личинки проникают внутрь человека и годами живут там, пока не достигнут половой зрелости. В процессе развития до стадии имаго личинки ситов не только полностью меняют облик носителей, но и перестраивают их организмы так, что те становятся зависимыми от выделяемой щупальцами взрослых особей слизи. Эта липкая тягучая гадость служит для измененных чем-то вроде еды и секса одновременно. Употребляя ее, они получают ни с чем не сравнимое удовольствие и ради новой порции готовы на все. Даже на убийство себе подобных, если потребуется.

Смайл повернулся к тумбочке, плеснул воды во второй стакан. Выпил, шумно глотая.

– Так ты ударами током проверял, есть во мне тварь или нет? – догадался я.

– Верно, – кивнул тот, возвращая пустой стакан на место. – Когда инкубаторов мало, в одном организме может поселиться несколько личинок. Поскольку внешность носителя меняется не сразу, а на протяжении длительного времени, он становится опасным для других людей. Стоит хоть одному инфицированному проникнуть в лагерь – беды не миновать.

– Допустим. Но ведь я грохнул на блокпосте кучу тварей, да еще и на время вывел из строя их «королеву», чем тоже спас немало жизней. Ситы наверняка не дураки, вряд ли бы они стали так рисковать ради призрачного шанса внедрения в лагерь с целью заражения двух или трех человек. Не тот масштаб, как говорится.

– Видишь ли, не все личинки превращаются в имаго. Почему так происходит, я не знаю, да и, если честно, знать не хочу. Носителей с фертильными личинками внутри ситы посылают на охоту за новыми инкубаторами, ведь они не несут в себе полноценных членов их общества, а значит, не представляют никакой ценности для популяции. А вот внедрить с помощью отбракованных особей инфицированного было бы для них большой победой. Кстати, то, как ты расправился с тварями, и натолкнуло меня на мысль о том, что ты опасен. Ты же не станешь утверждать, что обычный человек способен на такое? Вот. А я видел, как инфицированные вытворяли и не такие фокусы.

– Где видел? В логове?

– Ну да, – кивнул Смайл. – В логове, а где же еще? Я был одним из тех, кого рабы ситов притащили для инвазии. Мне удалось избежать участи стать живым инкубатором. В тот день у симбионтов был большой улов, и в их обиталище скопилось много не только людей, но и других существ. Видимо, на всех не хватило парализующего яда, или же, скорее всего, его концентрация оказалась мала для перепуганных пленников и тварей. Жертвы ситов устроили переполох, со временем переросший в массовое побоище. Я воспользовался суматохой и сбежал из гнезда. Боялся, что за мной пустят погоню, но, видимо, ситам было не до меня, а может, они и не видели, как я удрал.

Смайл замолчал, глядя в одну точку перед собой. Его взгляд затуманился, как будто он заново переживал события того дня. Я выждал какое-то время, а потом кашлянул, привлекая внимание.

– А эти ситы только на людей охотятся?

– Нет. Для развития имаго подходим не только мы. Достаточно любого живого существа, чтобы личинка созрела. Вся соль в том, что у нас есть душа, и именно это делает созревших внутри людей ситов особенными. Нас отлавливают для воспроизводства элиты. Тем же симбионтам, кто относится к среднему или низшему сословию, достаются носители похуже, вроде тех существ, что помимо людей в изобилии попадают в этот мир. Эти твари охотятся друг на друга. Если жертвой становится инфицированная особь, личинка меняет геном нового носителя, используя ДНК старой оболочки. Видел уже, наверное, тварей, как будто слепленных из разных существ?

Я кивнул, припоминая события на блокпосте.

– Они и есть результат таких структурных перестроек. Но хватит лирики, пора и о деле поговорить. Думаю, ты и так уже понял, зачем я позвал тебя.