Сопротивленец - Илья Трифонов Страница 12

Движением руки с небольшим приложением Силы закрыв дверные створки спальной каюты, где, наконец, заснула беспокойным сном Кева де Сат, я устало улыбнулся ее заплаканной сестре, ждущей у входа.

– Как она? – дрожащим голоском вопросила Мира.

– Спит. Мне удалось приглушить душевную боль, но воспоминания никуда не денутся. С ними ей придется справляться самой.

– Я могу?..

– Только тихо. Смотри не разбуди, а лучше ложись рядом с ней. Для вас обеих сон сейчас – лучшее лекарство.

Шмыгнув покрасневшим после долгих рыданий носиком, Мира благодарно коснулась моей руки и торопливо скрылась в каюте, отведенной ей и сестре. Я еще немного посмотрел ей в след, после чего дернулся и двинулся по прежнему маршруту с поправкой вектора на холодильную камеру. Там ждала своего часа начатая бутылка коньяка, ждущая, когда терзаемый совестью джедай приложится к ее горлышку.

С момента исцеления сестер де Сат прошли сутки. «Везунчик» все еще располагался в лесу близ Джараанских гор. Все это время я неустанно боролся за рассудок Кевы, ставшей невольной жертвой моей поспешности. И самонадеянности.

Первые признаки назревающей бури подкрались незаметно. Спустя пару часов после возвращения на корабль, вымытые и приодетые Кева с Мирой сидели в кают-кампании в окружении моих хозяек, устроивший девчонкам самый настоящий пир. Все еще пришибленные «резкой сменой цвета», веснушки отвечали невпопад и вовсю налетали на сладости, коих Лана с запасом накупила при посещении Тааса. Оказалось, у нее кроме модных вещей еще одна слабость имеется. Как у них там от такого количества шоколада все не слиплось – ума не представляю. Я в девичьих посиделках не учувствовал, закрывшись в капитанской каюте.

Глубокая медитация после двойного Пробоя с откачкой Темной стороны была попросту жизненна необходима. В Кеве и Мире оказалось на удивление много грязи. Не настолько, как в Алеке Пайне, но вполне достаточно, чтобы внести дисбаланс в мой Свет. Именно восстановлением его я и занимался, попутно латая поврежденные Темной стороной внешние слои ментального тела, когда ощутил неладное за корабельными переборками.

Влетев в кают-компанию, я застал бьющуюся в припадке Кеву и рыдающую над ней сестру, над которыми курицами-наседками квохтали мои женщины. Растолкав этот цирк, я опустился на колени рядом с Кевой и ужаснулся от увиденного.

Аура голубоволосой двойняшки пошла вразнос, не в силах выдержать ужасов воспоминаний, творимых ей с сестрой под давлением Дарта Ниат. Слишком нежная натура скрывалась под пеленой мрака. И стоило той исчезнуть, больше ничто не защищало Кеву от последствий содеянного, начавшего фрагментами начавшего всплывать из памяти, пока чаша весов не оказалась переполнена.

Ценой титанических усилий я смог удержать младшую веснушку от падения в бездну безумия, одновременно проваливаясь в глубокий транс Ментального слияния. Уже там, действуя всеми ментощупами разом, я стал аккуратно восстанавливать мутный цвет ауры, погрузив Кеву в искусственную потерю сознания. Сила миловала – я успел вовремя. Необратимых последствий для личности не произошло, однако весь оставшийся день мне пришлось провести у ее постели, убеждаясь в качестве проделанной работы.

Дверь холодильной камеры хлопнула. Не глядя свинтив пробку, я приложился к горлышку, жадно глотая обжигающий нёбо алкоголь. Хотелось забыться и хоть ненадолго приглушить глас безжалостной совести. Не помогло. Организм, преисполненной Силой после близкого контакта с источником Одаренной, с легкостью поборол алкогольный дурман.

Запулив обиженно звякнувшей бутылкой в стену, я сильно ударил кулаком в стену, стесывая кожу на костяшках. Пуду. Со мной явно что-то не то происходит, если столь очевидные мысли приходят в голову уже после содеянного. Причем не ясно, чем вызвана такая заторможенность мышления. Я и раньше замечал подобное за собой, но списывал все на последствия слияния сознания с новым телом, надеясь, что со временем пройдут.

Не прошли. И это не могло не настораживать. Сам я с проблемой не разберусь, значит, снова придется мучить голокрон Велари Джин. Если она не поможет, то остается уповать на помощь целителей в Храме, либо искать толкового менталиста на стороне. Я должен понять, что со мной происходит прежде, чем пострадает еще кто-то, помимо Кевы, которую я едва успел спасти.

Резкая откачка Темной стороны сильно ударяет по психике. Вся та грязь, что раньше казалось естественной, а то и вовсе не имела значения, обрушивалась на одаренного сверху неумолимым грузом совести. Лана пережила сей процесс относительно легко, благодаря нам с Карой и близости узла Светлой стороны. А вот самой старшей Лорсо пришлось очень несладко, не зря она столько времени провела в Глубокой медитации и бакто-камере во время полета на Альдераан.

С Кевой же… младшая де Сат еще по моим храмовым воспоминаниям была девочкой чувствительной и ранимой. Темная сторона сделала ее гораздо жестче и помогла встать на уровень сестры, без проблем убивавшей людей по приказу мастера. Однако резко став в одночасье прежней собой, Кева попросту не выдержала всей тяжести ужасов, которых творила. А там, если судить по застарелым шрамам глубинных слоев ментального тела, случилось немало дурного. Многое из которого не под силу выдержать обычному человеку, чьей моральный компас не был сбит пагубным влиянием Темной стороны.

Моя ошибка. Как эмпата и, в первую очередь, как джедая, по долгу службы обязанного в первую очередь думать о других, а не о себе любимом. Однако я так обрадовался возможности исполнить данное себе и Нове обещание, что напрочь забыл подумать о том, как мои эгоистичные желания отразятся на Мире и Кеве.

«Этого не должно повториться».

Услышав шги рядом с собой, я поднял голову и наткнулся на обеспокоенный взгляд Кары, присевшей рядом со мной на корточки.

– Ты чего тут?

– Где?

Завертев головой, я сообразил, что уже какое-то время сижу на голом полу, прислонившись спиной к дверце холодильной камеры и бездумно пялюсь в одну точку под разделочным столиком. Рядом с моей левой рукой валяется пуская коньячная бутылка, в правая побелевшими пальцами стискивает световой меч. Непривычно-молчаливый и словно вовсе неживой из-за отсутствующего пения малыша-кайбера.

– Сижу, вот, – наконец изрек я, щелчком пальцев катнув бутылку прочь от себя. – Думаю.

Кара присела рядом и прислонилась своим плечом к моему.

– Девочки в порядке?

– Будут со временем. Кара…

– Да?

– Я облажался. Из-за меня Кева чуть не лишилась рассудка.

– Ты спас ее, – твердо возразила чалактанка. – Их обеих! Не мне рассказывать тебе, на что способная Темная сторона. У тебя не было выбора.

Я горько усмехнулся, будто наяву услышав голос из своей головы. Тот самый, которым мы всегда оправдываем свои поступки. Вот только от легче от него не становится. Только хуже.