Записки дорана - Николай Бершицкий

Небо над головой эльфийского воина помутилось от пыли и дыма, гонимых из-за стен древнего города Эльтвиллана. Меч нервно раскачивался в его руке. Тревожное утро преподнесло свой подарок неожиданно, слишком неожиданно для осады. Внутренняя, третья стена города разлетелась на куски, строй защитников дрогнул, но не покинул линию обороны. Командир в серебряных латах и салатовом плаще дал мах рукой, войска выставили копья и клинки навстречу несущейся кавалерии врага. Черные всадники, броня которых была рассечена огнедышащими трещинами, неслись смертоносным клином, за ними густым роем мельтешили тысячи демонов.

– Держать строй! – скомандовал командир-мехар. – Остановим их тут!

Только он договорил, как пика всадника Армагеддона пробила его сердце, рыцарь поднял бездыханное тело и швырнул в саров. Следом ворвались и остальные. Железным кулаком они смяли ряды эльфов, однако те остались сражаться. Некоторые черные рыцари повалились, насев на копья, большинство прошли за линию.

– Нуаллан! – грянул зов умирающего мехара, обращенный к эльфу-изгнаннику. – Веди свой народ!..

Тяжелое копыто зверодемона размозжило череп эльфийского витязя, а Нуаллан налился гневом. В правой руке дорана блеснул меч-дха, именуемый Луатом, в левой руке – кинжал Деаннтаг. По осенне-рыжему панцирю с изображениями кленовых листов скользнул луч пробивающегося сквозь облака пыли солнца.

– Защищайте Древо, лучшие! – воззвал изгой к гвардейцам королевы.

Разбросанные воины ринулись вперед мимо рыцарей Армагеддона, которыми уже занялись могучие хранители Золотых Врат с молотами в руках и дварфы из далекого Асгисла, возглавляемые их отважным вождем Бьерном Молотобоем. Эльфы вклинились в ревущую толпу зверодемонов и мертвецов, ведомых одним из генералов Великого Зверя, на помощь тварям Преисподней уже поспевали ледяные исугры и тенедемоны Темного Эдема. Град горящих камней порушился на головы защитников, круша дома и кости, но доран вел воинов дальше, кромсая демонов на своем пути. Основной задачей его группы было удержание врага у стены как можно дольше. У входа во дворец Эльтвиллана Зло поджидали сильнейшие воины Небесного Чертога и морозного Асъярда, генерал Иарлут собрал там великих саров. Но у них не будет шанса, если не дать время подготовить встречу.

Дха – тонкое чуть изогнутое лезвие на полированной ручке белой кости – легко рассекал плоть демонов низшего порядка и их незамысловатую броню. Мимо свистели стрелы, разя порождений зла в глаза. С левого фланга подходило подкрепление доранов и как раз вовремя. Сыны ночи, подданные темного лорда Бэрона Ааззена, ворвались в крепость, за ними легионеры Пандемониума, организованные и бесстрашные проклятые, гвардия Твердыни Падших. Эльфы смешались с демонами в кучу, где лишь стальные клинки различались в своем кровавом колдовстве. Нуаллан первым ринулся во вражеский строй, обрубая древки копий легионеров и настигая их смертельными ударами. Танец войны, которым он владел, делал его почти неуязвимым для атак демонов, хотя те все прибывали.

Сары следовали за изгнанником по пятам, они были лучшими знатоками танцев войны в Аллин-Лирре, но в отличие от дорана, видавшего мир за пределами колыбели Туата де Дананн, не имели того же опыта в бою. Натиск демонов крепчал, потери росли.

– Отойдем назад! Крикнул доран. – Дварфы ярла на подходе соберемся вместе и дадим этим уродам по рогам!

Сары ощетинились копьями и дха и попятились, под давлением орд демонов. Рев великана Фарр-Тра-Тума, надвигающегося на город сотряс землю и души защитников. Где-то там, в небесах, с исполином Бездны бился отважный Ардегал Гонитель Чудовищ и всемогущий Ра, но это сейчас не имело значения. Насадив на Деаннтаг мастера боли из сынов ночи, Нуаллан махнул воинам, чтобы те отступали быстрее, однако задержался сам. Из расступившихся рядов легионеров вырвался всадник в черном, за плечами его развевался плащ, над головой в вытянутом шлеме высились изогнутые лезвия, на груди горел символ: нечто вроде трискелиона из трех шестерок, соединенных у основания. Бэрон Ааззен скакал во весь опор, сметая замешкавшихся саров, его зазубренная сзади катана срезала головы, словно заточенная коса спелые стебли травы. Нуаллан оказался на пути Зверя, но он не бежал. Удар Кровопийцы он блокировал скрещенными мечом и кинжалом, нанес ответный выпад, переоценив силы. Что ж, с таким опасным соперником ему не доводилось сталкиваться. Одним махом отбив атаку Луата, Бэрон спрыгнул с коня, лезвия прошли сквозь его почерневшее тело, затем лицо эльфа обожгла адская боль. Сталь, выкованная в недрах Преисподней, рассекла щеку надвое, чудом не задев челюстей и языка. Кровь хлестнула на грудь витязя. Демон набрал в грудь воздуха и обдал эльфа пламенем, вырвавшимся из отверстий в скрывающей нижнюю часть лица полумаске.

Нуаллан в последнюю секунду отстранился и упал на кучу порубленных врагов. Ааззен не снизошел до того, чтобы добивать каждого солдата Эльтвиллана, оседлав крылатого коня, он почему-то помчал назад. В следующий миг раздался рев и испуганные крики демонов. Доран пополз прочь, не поднимая головы. Позади что-то взорвалось, пламень опалил плащ на спине воина, по земле метнулась гигантская тень, за ней другая. Услышав восторженные возгласы защитников, эльф поднялся и взглянул вверх. В битву вступили драконы Эртабарада, обещавшие сокрушить проклятых. Долгожданная помощь прибыла в самый ответственный момент. Волны демонов качнулись в другую сторону, переключив часть внимания на пришедших с драконами ящеров-кула. Сеча вспыхнула с небывалой силой, Нуаллан же предпочел отойти и набраться сил. Но уходил он спокойно, с улыбкой рассматривая величественного черного зверя, расправившего кожистые крыла на куполе дворца.