Венец айтаны - Ольга Новикова

– Пошел прочь! – Дородный мужчина замахнулся кнутом на оборванного мальчишку лет двенадцати. Донн попятился и съежился, ожидая удара. Но на этот раз бить его не стали. Торговец стегнул коня, и повозка медленно потащилась прочь. А с ней – и последние надежды паренька хоть что-то сегодня заработать. Солнце медленно садилось, и хотя нестерпимо хотелось есть, пора было возвращаться.

На окраине поселка Донна ждала тощая девочка лет пяти. Неудачливый попрошайка уныло подошел к сестре, с нетерпеливой надеждой воззрившейся на него.

– Нет, Лесси, мы сегодня опять без ужина, – безнадежно покачал он головой. В ответ девочка хитро прищурилась и извлекла из своей котомки два яблока.

– Я залезла вон в тот сад, – похвасталась она. – У меня еще есть.

– А собаки? – зачем-то спросил Донн, прекрасно зная ответ.

Собаки никогда не трогали Лесси. Впрочем, остальные звери тоже. Именно поэтому брат с сестрой предпочитали ночевать за пределами поселков.

Огонь разожгли попытки, наверное, с десятой. Старая кремневая зажигалка совсем не желала давать искру. Кроме того, хворост был сырым. Донн посмотрел на небо, которое постепенно затягивалось тучами. «Опять будет дождь», – уныло подумал он. Мальчик смотрел, как Лесси расстилает дырявые одеяла поближе к огню, и не по-детски основательно размышлял о том, что им опять надо найти какой-нибудь город и попытаться присоединиться к нищенской артели. Именно так они пережили предыдущую зиму, но воспоминание о вонючих трущобах, воровстве, побоях и постоянном страхе за сестренку не добавляло Донну оптимизма. Вот если бы найти постоянную работу в какой-нибудь деревне! Паренек мечтал об этом уже очень давно. Увы, грязный тощий оборванец, да еще и с маленькой девчонкой в придачу, никому не был нужен. Донн попытался прогнать отчаяние, ледяной рукой стиснувшее горло, но получилось плохо. С каждым днем, который осень уступала зиме, с каждой ночевкой на холодной сырой земле положение детей становилось все хуже.

Лесси свернулась клубочком рядом со старшим братом. Дети поплотнее закутались в старые одеяла – единственную их защиту от холода.

– Расскажи мне сказку, – попросила она. В сказках, которые придумывал мальчик, все, в отличие от реальности, всегда кончалось хорошо.

Во сне Лесси опять плакала и звала маму. Так случалось почти всегда, когда они ложились спать голодными. А Донн сдерживал злые слезы и грозил кулаком богам, в которых не верил.

На село напали на рассвете, когда выставленный у ворот по случаю военного времени стражник мирно дремал. Нападавшие были даже не частями регулярной армии, а просто шайкой отставших дезертиров-мародеров. Вооружены они, впрочем, были неплохо, отряд насчитывал сотни две – и сопротивление, вспыхнувшее было в глухом лесном селении, быстро угасло.

В это время из стоящего на отшибе домика вышла средних лет женщина. Ее голову украшал венок из живых цветов и листьев, листья росли и на посохе. Воздев руки к светлеющему небу, она начала что-то шептать, все быстрее и быстрее шевеля губами. Нападавшие внезапно остановились, явственно ощутив угрозу, исходящую из дальнего конца села. Угроза материализовалась в виде женщины с посохом.

– Проклятие! – прошептал рослый мужчина, очевидно, предводитель дезертиров. – Айтана! Лесная ведьма!

И обращаясь к своим застывшим в нерешительности воинам, закричал:

– Вперед, или мы сложим здесь наши кости! Это ведьма! Ее надо убить! Лес нас отсюда не выпустит!

И вправду, лес как будто придвинулся к частоколу и словно живое существо угрожающе тянул руки-ветви к нападавшим. Вот кого-то гибкие лианы схватили за горло, вот кто-то упал, споткнувшись о корень… Защитники села воспряли духом, в ход опять пошли вилы и топоры.

Предводитель трясущимися руками вытряхнул из мешочка заговоренную пулю, за огромную, по его мнению, сумму купленную в городе, в лихорадочной спешке зарядил пистолет.

Айтана, казалось, заметила пулю – именно эту! – еще в полете. На секунду вожаку мародеров показалось, что она сейчас поймает кусочек металла руками и расхохочется прямо ему в лицо. Однако этого не произошло. Ведьма не сделала даже попытки защититься. Она лишь быстро крикнула несколько слов и угрожающим жестом указала на грабителей, когда пуля настигла ее. Коротко охнув, женщина осела на землю.

– Мама! – Мальчик рванулся к выходу из избы, но рука старшего брата удержала его.

– Бери маленькую и в лес! Живо! Ждите меня там! Я посмотрю, что с мамой, и найду вас!

Гибель ведьмы-айтаны окончательно парализовала сопротивление жителей селения. Почувствовав это, нападающие удвоили натиск. Утро нового дня лесная деревня встретила дымом пожаров, редкими выстрелами и гробовой тишиной. Убежавшие в лес дети не дождались никого из старших.

* * *

Переход получился долгий. Следующее село им встретилось только на четвертый день. Все это время Донн и Лесси питались черствыми лепешками, заработанными в последней деревне, и орехами, которых Донн в избытке набрал в очень кстати подвернувшейся роще. Бредя за братом, девочка с любопытством разглядывала приближающиеся горы.

– Там, наверно, никто не живет, – заявила она наконец. – Так высоко могут забираться только птицы.

– Но дорога-то есть, – возразил мальчик. – И неплохая. Значит, впереди есть и те, кто по ней ездит. Кроме того, она ведет на юг. – Донн вздохнул, понимая всю тщетность их попыток убежать от начавших уже прихватывать землю заморозков. Лесси промолчала.

Село они увидели ближе к вечеру. На отшибе, как обычно, стояла кузница. Донн привычно направился к ней.

Кузнец Межик Ронтон как раз приступил к последнему топору, когда дверь кузницы отворилась.

– Дяденька, можно я вам помогу? – раздалось с порога. – Я могу прибраться, могу и по делу подсобить, я умею, честно!

Кузнец удивленно поднял голову. Представшее перед его взором зрелище не вызывало воодушевления. На пороге кузницы стояла парочка грязных, оборванных, озябших детей. На худых обветренных лицах выделялись только две пары одинаковых больших, каких-то неправдоподобно синих глаз, настороженно (мальчик) и жалобно (девочка) смотревших на кузнеца. Невольно Межик сравнил старшего мальчика с собственным сыном, уже удравшим домой. «Они, наверное, ровесники, – подумалось ему. – Но мой Марис еще мальчишка, а у этого пацана глаза совсем взрослые».

– Подсобить, говоришь? – задумчиво сказал он. – Ну давай, помоги!

Лесси никто не гнал, и она забилась подальше, устроившись в теплом углу кузницы. Наблюдая за кузнецом и братом, она незаметно задремала.

Донн прилежно – он и вправду не впервые оказался в кузнице – раздувал мехи, держал щипцы и вообще выражал всяческую готовность услужить. Сперва кузнец молча наблюдал за неожиданным помощником, отдавая лишь необходимые указания. Потом, кивнув на сморенную сном Лесси (увидев, как девочка мирно сопит в обнимку со сломанными лопатами, Донн застыл от ужаса – выгонит!), коротко спросил: