Соло для капитана с оркестром - Варвара Мадоши

Труд комиксиста оплачивается плохо и мало. Но все-таки получше, чем труд уборщика, а в некоторых обстоятельствах только того и надо. Володька Крестоносец твердо пообещал себе, что он выберется с проклятой богами Мирабилис, что бы от него ни потребовалось. Даже малевать порно.

Впрочем, порно он не малевал, всего лишь художественно приукрашивал действительность. И, если уж совсем начистоту, рисовать полураздетые женские фигуры доставляло ему удовольствие.

— Куда ж тебя загнать на сей раз, мерзавец ты эдакий… — устало пробормотал Володька, и принялся в третий раз очинивать карандаши, надеясь, что вдохновение как-нибудь осенит само собой.

За последние месяцы он привык разговаривать сам с собой, потому что больше было не с кем.

Очень сильно пахло кукурузой: значит, соседи опять будут гнать местный самогон, опохмеляться после вчерашнего. Володька потратил много часов, налаживая самопальные печати кондиционирования. В результате в его комнате можно было дышать и температура держалась комфортная, однако от соседских запахов спастись никак не удавалось.

За окном, выходящим во внутренний дворик доходного дома, шаркала метла: дворник убирал остатки фестиваля. Фестиваля, на котором комикс Володьки, говорят, занял первое место.

— А толку-то… — продолжил бубнить под нос Володька, сверля взглядом чистый лист бумаги. — Денежного приза-то нет…

Известность можно было бы монетизировать, перезаключив контракт с нормальным издательством, если бы не одно «но»: Володька не знал, как продолжать.

Это же вам не «пра любовь» или не какая-то там философская история! Героем Володьки был лихой красавец-эфирник, на которого пачками вешались дамы, а мужчины вызывали на дуэль на каждой второй странице. Значит, его нужно было тащить по приключениям без пауз, желательно, не отвлекаясь на сон и еду. И вот с придумыванием этих приключений у Володьки приключились проблемы. А именно: у него кончились сплетни об одном знакомом, из которых он черпал вдохновение.

Володька снова вздохнул и в неудобном, меркнущем свете начал набрасывать атлетический силуэт протагониста — и пусть рядом сидит на коленях какая-нибудь грудастая девица… что там у него последнее было, роман с девушкой-пилотом с его же собственного корабля? Списать ее на берег, что ли, чтобы не возиться с ней дальше…

Последние главы Володька придумывал сам или, лучше сказать, высасывал из пальца. Судя по тому, что ему отказались платить даже те крохи, что платили обычно, высасывал неудачно.

— Может быть, придумать ему симпатичного маскота? — спросил Володька сам себя вслух. — Например, корабельного кота.

Володька любил кошек. Но не заведешь же животное в тесной полуподвальной квартирке, пропахшей вареной кукурузой!

Да и к тому же, он все-таки надеялся свалить как можно быстрее.

— Ага, свалить… — стружки карандаша падали на чистый лист. — Этак я стану старейшим жителем Мирабилис, не успею оглянуться.

Сплошная достоевщина. Или это больше булгаковщина?..

За окном появились две другие пары ног, незнакомые. Ноги побольше носили кожаные открытые сандалии, над которыми виднелся обтрепанный край слегка коротковатых джинсов, ноги поменьше были одеты в высокие ботинки со шнуровкой. Раньше ни тех, ни других Володька здесь не видел. Новые жильцы, что ли?

...Ладно, если не продолжать сюжетную линию с пилотом, то что тогда?.. Может, какой-нибудь эфирный монстр? У них в Академии ходили разные завиральные истории о существах, живущих в дальних стримах.

Дощатая дверь в его квартирку громко бухнула и распахнулась, ударив об косяк. Во все стороны полетела пыль и штукатурка: прихожая отсутствовала, с лестницы ты оказывался прямо напротив видавшего виды Володькиного стола, под одну ножку которого он подкладывал пиратский репринт собственного комикса, чтобы тот не шатался.

— Кто тебе нас заказал, мразь?! — сходу взревел вошедший.

То был высоченный — особенно здесь, в подвале с низкими потолками — парень почти богатырского сложения (ну, худоват для богатыря, ладно, скорее на пловца похож). Светловолосый, голубоглазый, красавец, что ни пером описать, ни тушью нарисовать, с серьгой эфирника в ухе — в общем, прямо герой Володькиного комикса.

Кошмар каждого автора — чтобы его герой вышиб с ноги дверь твоего жилья. Героям обычно есть, что сказать своему создателю. Этому точно было:

— Отвечай, на кого ты работаешь?!

— Сашка?! — поразился Володька.

Потому что именно он, герой, это и был. То бишь, его прототип. Сашка Белобрысов, Володькин однокурсник по Санкт-Петербуржской Военно-эфирной Академии.

С тех времен Сашка сильно изменился. Володька помнил его легкомысленным баловнем судьбы, которого ничто не могло вывести из себя. А стоял перед ним обозленный в край крутой даже на вид мужик, небритый, с красными глазами, как будто ночь не спал.

В Академии Сашка считался щеголем, носил кадетскую, а потом мичманскую форму с этаким флером, словно на сцену всходил. Сейчас же он был одет по-граждански и крайне небрежно: обычные обтрепанные джинсы и безрукавка на голое тело. И при этом — красная капитанская накидка! Короткий такой плащ с капюшоном типичного для торгового флота фасона.

Ну ни хрена себе! В его-то возрасте!

Тут же Володька сообразил, что машинально думает категориями военного флота. В торговом флоте капитанство — совсем другое дело, можно и в пятнадцать лет стать шкипером, были бы деньги корабль купить или нанять. Но все же…

Впрочем, Сашка не выглядел молодо. Как будто попал во временную аномалию и добрал где-то декаду-другую. Вообще, если бы не серьга в виде Сатурна в ухе, Володька, может, его бы и не сразу узнал. Мало ли светловолосых качков на свете!

— Мы что, знакомы? — от неожиданности Сашка нахмурился и опустил занесенный было кулак.

— Да! Это я, Володька Костомаров! Ты что, меня не помнишь?

— Косто… А, Крестоносец! — Белобрысов удивленно моргнул. — Мать твою, какого хрена ты тут творишь?!

Настал Володькин черед хмуриться: он терпеть не мог это прозвище.

— Я ничего не творю! А вот ты чего тут делаешь? Ты же вроде бы служил на… — Володька запнулся, потому что не помнил, на каком корабле Сашка ходил последний раз. На «Очакове», вроде?

— Ничего не делаю, — буркнул Сашка. — К сожалению.

За его спиной маячила какая-то незнакомая девица, тоже красотка, хоть сейчас на обложку. Сиськи третьего размера в вырезе рабочего комбинезона особенно радовали, Володька тут же начал машинально прикидывать, как бы половчее изобразить на бумаге такое богатство. Вот только взгляд у девицы был чересчур недобрый — это не героиня, скорее уж, роковая злодейка.