Блуждающая Земля - Лю Цысинь

Я никогда не видел ночи. Я никогда не видел звезд. Я никогда не видел весны, осени и зимы. Я родился, когда закончилась Эра торможения, когда Земля перестала вращаться.

На то, чтобы остановить вращение Земли, ушло сорок два года, на три года больше, чем планировала Коалиция. Мать рассказывала мне о том времени, когда наша семья наблюдала последний закат солнца. Солнце опускалось очень медленно; оно словно прилипло к горизонту. Прошло три дня и три ночи, пока оно окончательно закатилось. Конечно, после этого уже не было ни «дня», ни «ночи». Восточное полушарие надолго окутали постоянные сумерки, лет на десять, наверное. Солнце стояло чуть ниже линии горизонта, его сияние озаряло половину неба. Во время того бесконечного заката я и родился.

Сумерки – это не темнота. Двигатели Земли ярко освещали все Северное полушарие. Они были установлены на всей территории Азии и Северной Америки, так как только прочная основа из тектонических плит этих континентов могла выдержать чудовищную тягу, которую они развивали. Всего на равнинах Евразии и Северной Америки разместили двенадцать тысяч двигателей.

С того места, где я жил, были видны яркие плазменные лучи сотен двигателей. Представьте себе огромный дворец, размером с Пантеон или Акрополь. Внутри этого дворца к сводчатому потолку возносятся бесчисленные массивные колонны, каждая из которых сверкает бело-голубым светом флуоресцентной лампы. А ты… ты просто микроб на полу того дворца. Таким был тот мир, в котором я жил. Собственно говоря, это не совсем точное описание. Именно касательный компонент тяги двигателей останавливал вращение Земли. Поэтому сопла двигателей необходимо было очень точно сориентировать, чтобы массивные лучи под определенными углами прорезали небо. Возникало впечатление, что громадный дворец, в котором мы живем, готов в любой момент рухнуть! Когда приезжие из Южного полушария видели эту картину, многие испытывали приступы паники.

Но еще больший, чем вид двигателей, ужас вызывал обжигающий жар, который исходил от них. Температура поднималась до семидесяти и даже восьмидесяти градусов по Цельсию, вынуждая людей надевать скафандры с охлаждением перед выходом из помещения. Жара часто порождала штормы и ливни. Когда луч плазмы пронзал темные тучи, зрелище было кошмарным. Тучи рассеивали бело-голубой свет, создавая неистовые, пульсирующие, радужные гало. Все небо сияло, словно покрытое раскаленной добела лавой. Мой дедушка в старости впал в маразм. Однажды, измученный невыносимой жарой, он так обрадовался налетевшему ливню, что разделся по пояс и выбежал из дома. Мы не успели вовремя его остановить. Раскаленные лучи плазмы нагрели дождевые капли до температуры кипения, и он так обжег кожу, что она слезала с него большими кусками.

Для моего поколения, родившегося в Северном полушарии, все это было совершенно естественным, как естественно было видеть Солнце, звезды и Луну тем, кто жил до Эры торможения. Мы называли тот период человеческой истории Солнечной эрой, и это был поистине золотой век!

Когда я поступил в начальную школу, в рамках учебной программы наши учителя организовали для тридцати учеников нашего класса кругосветное путешествие. К тому моменту Земля уже совсем перестала вращаться. Двигатели Земли только поддерживали это неподвижное состояние и использовали только для внесения небольших исправлений в ориентацию планеты. Из-за этого три года, от трех до шести моих лет, яркость лучей плазмы была не столь интенсивной, чем в то время, когда они работали на полную мощность. Именно в тот период снижения их активности мы смогли совершить путешествие, чтобы лучше понять наш мир.

Сначала мы вблизи рассмотрели один из двигателей Земли. Он был расположен недалеко от Шицзячжуана, у входа в железнодорожный туннель, проложенный сквозь Тайханшаньские горы. Огромная металлическая гора возвышалась над нами, заполнив полнеба. На западе Тайханшаньский хребет казался грядой невысоких холмов. Некоторые дети восклицали, что он должен быть высоким, как Эверест. Нашим завучем была хорошенькая молодая женщина мисс Стелла. Она рассмеялась и сообщила нам, что высота двигателя равна одиннадцати тысячам метров, на две тысячи метров больше, чем Эверест.

– Его называют «Паяльной лампой Бога», – сказала она. Мы стояли в его огромной тени и чувствовали, как от вибрации дрожит земля.

Существовало два основных типа Двигателей Земли. Более крупные называли «горами», а меньшие «пиками». Мы поднялись на Северо-Китайскую гору 794. Восхождение на горы требовало гораздо больше времени, чем подъем на пики. На вершину пика можно было подняться на гигантском лифте, а к вершине горы требовалось ехать по длинному серпантину. Наш автобус присоединился к бесконечной процессии машин, ползущих вверх по гладкой стальной дороге. Слева от автобуса мы видели только лазурную металлическую поверхность; справа зияла бездонная пропасть.

Большинство машин на этой дороге представляли собой массивные пятидесятитонные мусоровозы, груженные камнями с гор Тайханшаня. Наш автобус быстро достиг уровня пять тысяч метров. С такой высоты земля казалась бесцветной и ровной, залитой голубоватым сиянием Двигателя Земли. Мисс Стелла велела нам надеть кислородные маски. По мере приближения к отверстию плазменного луча свет и жар быстро нарастали. Наши маски потемнели, а микрокомпрессоры охлаждающих скафандров ожили и зажужжали. На высоте шесть тысяч метров мы увидели порт для приема топлива. Один за другим грузовики сваливали свой груз камней в красный огонь зияющего провала, который беззвучно поглощал их. Я спросил у мисс Стеллы, как Двигатели Земли превращают камни в топливо.

– Синтез тяжелых элементов – трудный раздел науки, слишком сложный, я не смогу объяснить его тебе в твоем возрасте, – ответила она. – Тебе нужно понять только вот что: Двигатели Земли – это самые большие механизмы, когда-либо построенные человечеством. Например, Северо-Китайская гора 794, на которой мы сейчас стоим, создает пятнадцать биллионов тонн тяги для Земли при работе на максимальной мощности.

Наконец наш автобус добрался до вершины. Выходное отверстие луча плазмы находилось прямо над нами. Диаметр луча был таким огромным, что, когда мы подняли головы, то увидели только сверкающую стену голубой плазмы, которая уходила в бесконечное небо. В тот момент я вдруг вспомнил загадку, которую загадал нам наш учитель философии.

– Вы идете по равнине и вдруг натыкаетесь на стену, – сказал нам учитель. – Эта стена бесконечно высока и уходит бесконечно глубоко в землю. Она тянется бесконечно далеко вправо и влево. Что это такое?

Меня охватила леденящая дрожь. Я пересказал эту загадку мисс Стелле, сидящей рядом со мной. Она некоторое время обдумывала ее, но в конце концов озадаченно покачала головой. Я ближе придвинулся к ней и прошептал ей на ухо ужасный ответ:

– Это смерть.

Она несколько секунд молча смотрела на меня, потом крепко прижала к себе. Положив голову ей на плечо, я смотрел вдаль. Гигантские металлические пики усеивали туманную землю внизу, они тянулись до самого горизонта. Каждый пик выбрасывал из себя сверкающую струю плазмы, эти струи пронзали наше качающееся небо, подобно падающему космическому лесу.