Революция. От битвы на реке Бойн до Ватерлоо - Питер Акройд Страница 77

Призыв Пейна не мог не найти отклика у простого народа. Впоследствии Джон Адамс писал Томасу Эдисону, что «история должна приписать Американскую революцию Томасу Пейну». Историки не верят в совпадения, однако через семь месяцев после публикации «Здравого смысла» Континентальный конгресс провозгласил свою независимость: за проголосовали 12 делегатов, воздержался лишь представитель Нью-Йорка. Решение далось нелегко – оно было принято после долгих колебаний и пререканий с делегатами, которые боялись, что Декларация независимости (Declaration of Independence) недостаточно проработана, и считали, что для открытой конфронтации необходимо заручиться поддержкой иностранных союзников. Однако окончательный текст документа был принят 4 июля 1776 года. С тех пор этот день отмечается в США как День независимости. Американцы отреклись от верности британской короне и провозгласили себя независимыми государствами (штатами), более не связанными какими-либо узами с Англией, подтвердив свое решение звучным лозунгом «Жизнь, свобода и стремление к счастью» ^[184]. Берк говорил, что попытки американцев оспорить власть были вполне ожидаемы, однако «мы и подумать не могли, что они смогут взять власть в свои руки».

События тех лет стали называть «войной короля», намекая на то, что все, кто выступал против этого конфликта, были неверными подданными; людей призывали встать на сторону церкви и короны, выступить против мятежников и революционеров. Георг III, в сущности, был движущей силой войны против американцев, полагая, что его корона и страна не будут в безопасности, если колонистам удастся добиться независимости от британской короны. Однако и в самой Англии были те, кто поддерживал американцев. Принцип «нет налогам без представительства» нашел сторонников среди бесправных слоев населения страны, в которой половина городов не имела представительства в парламенте. Позднее именно этот девиз появился на многих знаменах во время бунтов в Питерлоо и Манчестере.

Многие радикалы полагали, что попытка подавить движение за свободу в тринадцати американских колониях была экспериментом, который при удачном стечении обстоятельств можно повторить и в самой Англии. Предполагалось, что король и его министры намереваются нарушать права индивидуума, ограничивать свободу печати, растрачивать государственные средства и потворствовать неприкрытой и повсеместной коррупции среди членов парламента. Поговаривали даже об учреждении военного правительства. Пусть все эти обвинения были голословными, находились те, кто охотно верил в заговор, который правящий класс якобы готовил против народа Англии. Так считали сторонники Америки.

Впрочем, те, кто одобрял войну короля, проводили исторические параллели с борьбой, которую в более ранний период вели фанатики-пуритане против монархии и церкви. Сторонники Георга считали, что американцы – неблагодарные предатели и смутьяны, неспособные оценить те блага, которые предоставила им Англия, и не желавшие вносить справедливый вклад в имперскую казну. Были и те, кто просто хотел мира, мира любой ценой, чтобы вести торговлю и поддерживать добрососедские отношения.

Пока Вашингтон снаряжал и тренировал добровольческие отряды, правительство в Лондоне с трудом пополняло ряды армии и флота. В 1776 году прямо на улицах Лондона и в портовых городах шла жестокая «охота» на моряков; в одной лишь столице таким образом было завербовано 800 человек. Треть армии, которой предстояло сражаться с мятежниками, составляли гессенские солдаты, рекрутированные через немецких союзников Георга III. Остальные были англичанами или американцами-роялистами. Кроме того, чтобы укомплектовать армию, из тюрьмы было освобождено немало заключенных.

Несмотря на демонстрацию силы, не вполне ясно, осознавало ли английское правительство серьезность тех трудностей, с которыми им предстояло столкнуться. Каналы снабжения из Англии в Америку имели протяженность порядка 3000 морских миль (свыше 5550 км); оружие, боеприпасы, лошадей, людей и продовольствие предстояло перевозить через Атлантику, а это путешествие занимало, как правило, два-три долгих и тяжелых месяца. Затем предстояло высадиться на океанском побережье несколько сотен миль длиной, население которого было явно негостеприимно настроено к чужакам. Местность в глубине материка была не более приветливой – опытным солдатам, не говоря уже о новобранцах, приходилось нелегко. Английский солдат Джон Хейс, описывая местность, говорил о «землях, испещренных болотами и мелкими речушками, покрытых лесами и кишащих насекомыми, и все это под нестерпимо палящим солнцем». Неудивительно, что многие участники похода заболевали гнилой горячкой.

Летом 1776 года генерал Хау захватил Нью-Йорк, Нью-Джерси и Род-Айленд. Поражение американцев подорвало боевой дух Вашингтона, чьи письма того периода полны жалоб на самоуправство и недисциплинированность вверенных ему войск. Казалось, англичане имели весомые преимущества, а американцев переполнял страх, что их революция обернется провалом. Однако Хау не сделал ровным счетом ничего, чтобы закрепить свой успех, и зиму англичане провели в полевых укреплениях. «Сумрачная кампания 1776 года» – так Томас Пейн описывал события того времени. В конце года Вашингтон признался, что без подкрепления «игра вот-вот закончится», но уже восемь дней спустя с небольшим отрядом Континентальной армии он отправился в атаку против гессенских солдат, стоявших гарнизоном в Трентоне в Нью-Джерси, и захватил город. Победа была невелика, однако она подняла боевой дух солдат и офицеров.

За океаном в воздухе витали дурные предзнаменования. Генерал Хау потребовал 20 000 человек для военной кампании предстоящего года, однако получил лишь 2500. Парламент был стеснен в средствах, а король – по уши в долгах. Трудности, связанные с организацией военных действий на таком расстоянии, становились все более и более очевидными. Нужна была быстрая победа, но как ее добиться?

Английское командование намеревалось перехватить инициативу, изолировав мятежные колонии Новой Англии. Английская армия во главе с генералом Джоном Бергойном планировала наступление с севера, со стороны Канады, а армия Хау собиралась атаковать с юга, из Нью-Йорка; встретившись, они должны были заключить колонии в кольцо. Однако не все пошло по плану. Плохо налаженная коммуникация и некомпетентность сыграли роковую роль – две армии разминулись. Хау, вместо того чтобы двигаться навстречу северному фронту Бергойна, решил захватить Филадельфию. Армия Бергойна, отрезанная от подкрепления, была окружена американскими войсками у городка Саратога, который сегодня входит в состав штата Нью-Йорк. Осенью 1777 года Бергойну не оставалось ничего, кроме как капитулировать, а значит, лишить Британию всяких надежд на победу. Полное поражение было лишь вопросом времени.

Разгром английской армии вызвал небывалую радость в Версале, и в начале февраля 1778 года французы, выбрав удобный момент, заключили военный союз с Соединенными Штатами и выступили против Британии. Разумеется, это изменило характер противостояния, которое теперь переросло в международный конфликт. Именно этого Великобритания опасалась больше всего. Правительство исчерпало все идеи, а одна из армий все еще находилась в плену в Соединенных Штатах. Британцам теперь предстояло защищать свои владения в Индии и Вест-Индии от французов, вместе с тем продолжая войну на недружелюбной североамериканской земле. В следующем году примеру Франции последовала и Испания, явно обозначив свое стремление вернуть Гибралтар и Менорку. Союзников у Англии более не осталось, а значит, для поддержания всех театров военных действий ей приходилось прилагать титанические усилия.