Китайская империя. От Сына Неба до Мао Цзэдуна - Алексей Дельнов Страница 72

В 1229 г. состоялся хурал, на который съехались ближайшие родственники и сподвижники «Сотрясателя вселенной». Великим ханом был провозглашен его третий сын Угэдэй (1186–1241) – которого особенно выделял и покойный Чингис-хан. Другие сыновья получили большие улусы (уделы). Столицей монгольской империи стал Каракорум (находился к юго-западу от Улан-Батора). Здесь же наметили маршруты дальнейших походов. Дошла очередь и до остатков Цзинь, в том числе (вернее, в первую очередь) до находящегося под властью чжурчжэней Северного Китая.

Правительство Южной Сун пошло на предложенный монголами союз, надеясь, что после совместной победы над Цзинь его власть распространится на всю Поднебесную (хотя монголы обещали ему только Хэнань). Однако у могучего союзника были иные планы. Война продлилась несколько лет – чжурчжэни сражались отважно, Цзинь было окончательно повержено к 1234 г., когда после долгой осады пал Кайфын, а весь Северный Китай был разорен. И сразу же после этого монголы напали на Южную Сун. К чести населения Китая и его правительства, сопротивление было долгим и отчаянным.

В те черные годы действовавшие на западе под предводительством внука Чингис-хана – Бату-хана (Батыя) и опытнейшего полководца Субэтэя (Субудай-богатура) монгольские армии уничтожили Волжскую Булгарию, разорили и покорили Русь (в 1237 г. взят и разрушен Владимир, в 1240 г. Киев). Затем, хоть и ослабленные тяжелыми потерями, с огнем и мечом прошли по Южной Польше и Силезии – под Легницей была разбита польско-немецкая рыцарская кованая рать. Разгромили Венгерское королевство (совершив умопомрачительный рейд – за несколько дней проскакали свыше 500 км). Это как из преисподней выскочившее воинство дошло, тотально опустошая все на своем пути, почти до Венеции, и только тогда (в 1242 г.) повернуло назад.

Монгольский полководец Субэдэй

А ведь за десяток лет до этого до Запада долетали слухи, что «откуда-то из Индии» вышла неведомая сила и беспощадно громит заклятых врагов христианства – мусульман. Появилась надежда, не войско ли это легендарного «пресвитера Иоанна», будто бы основавшего за Гималаями христианское царство и спешащего теперь на подмогу к крестоносцам – все еще пытавшимся отвоевать у неверных Гроб Господень.

Впрочем, хоть надежды и не оправдались, а дело приняло совсем даже другой оборот, дальновидный Римский престол решил наладить контакты с этой новой геополитической силой и все же попытаться использовать ее в борьбе против мусульман. Уже в 1246 г. в Каракорум к великому хану Гуюку прибыл посланец папы римского францисканец Плано Карпини, а в 1254 г. к великому хану Мункэ – другой францисканец Вильгельм Рубрук, имевший поручение и от французского короля – склонить владыку монголов к совместным действиям против египетского султана. Однако никаких практических результатов эти миссии не принесли: оба хана разговаривали с посланцами очень надменно, а Мункэ пожелал, чтобы король Франции признал над собой его главенство.

В 1241 г. скончался Угэдэй, и в Каракоруме несколько лет шла борьба за великоханский престол. Но при Великом хане Мункэ был завоеван Иран, в 1258 г. взят Багдад – пришел конец халифату Аббасидов. А в Китае последний оплот сопротивления пал только в 1280 г.

Борьба продолжалась свыше 40 лет. Монгольское войско пополнилось кара-киданями, уйгурами, китайцами с севера. Нашествие осуществлялось по разным направлениям. Частью сил были завоеваны Тибет, горное государство Наньчжао. Монголы вторглись в северо-вьетнамское королевство Дайвьет и наступление на Южный Китай повелось и оттуда, из тропиков.

Особенно туго пришлось Южной Сун с 1251 г., когда вражеские войска возглавил известный полководец Хубилай. В одном из походов пожелал принять участие Великий хан Мункэ – и нашел свою погибель в Сычуани.

Сопротивление захватчикам было всенародным – при том, что регулярная китайская армия давно считалась хронически слабой. Столичный Ханчжоу, взятый в 1276 г., оборонялся до этого несколько лет. При осаде и штурме городов монголы широко применяли освоенные ими на Севере осадные и метательные машины – впрочем, к их услугам были и северокитайские специалисты (до этого они с успехом привлекались к осаде русских городов). При осаде Ханчжоу обе стороны использовали порох – как в виде бомб, забрасываемых во вражеский стан катапультами, так и в своеобразных огнеметах – «огненных копьях», извергающих горючую смесь из закрепленных на их концах трубок.

В том же 1276 г. попал в плен самый доблестный из китайских полководцев – сановник высокого ранга Вэн Тяньсян (1236–1282). Хубилай склонял пленника стать его приближенным, но тот наотрез отказался. В заточении он сочинял песни, призывающие к борьбе, и передавал их на волю – до того момента, пока не был казнен.

Последний безнадежный бой героические защитники Юга дали в 1280 г. на море – когда практически все побережье было уже захвачено врагом. За год до этого в сражении близ Кантона утонул мальчик-император Ти-пинг – последний из династии Сун.

Китай под властью монгольской династии Юань

Первым (и самым значительным) монгольским повелителем Поднебесной стал внук Чингис-хана Хубилай (1215–1294), провозглашенный Великим ханом в 1260 г. (для этого ему пришлось одолеть конкурента, своего младшего брата Аригбугу.

Великий хан Хубилай

Обозленный долгим сопротивлением, видя перед собой страну с малопонятным ему жизненным укладом, поначалу Хубилай вынашивал очень недобрые намерения относительно населения Южного (а может быть, и всего) Китая. Была мысль превратить его территорию в огромное пастбище для скота, а от жителей избавиться самым привычным для завоевателей образом. Истребив если и не всех, то, по крайней мере, носителей пяти самых распространенных в Китае фамилий (а таких насчитывались многие миллионы – всего известно около двухсот китайских фамилий).

Такой поворот событий был вполне вероятен: китайцы, со всей их изощренной культурой, сильно раздражали и Чингис-хана, и его преемников, а за менее упорное сопротивление, чем оказали они, поплатились многие народы – как на Востоке, так и на Западе. Лишь благодаря уверениям своих советников (в том числе китайцев), что от этого народа и от этой земли можно получать немалый доход и от таких, какие они есть – надо только с умом распорядиться завоеванным достоянием, практичный монгол Хубилай сменил гнев на относительную милость. Назвался Сыном Неба, и в конце концов в полной мере почувствовал себя основателем династии, получившей китайское наименование Юань (применительно к данному случаю, соответствующий иероглиф можно приблизительно истолковать как «начало всех вещей»). Ему пришлось еще добиваться от других потомков Чингис-хана согласия на то, чтобы название Юань получила вся монгольская империя. Правда, она была уже не та, что недавно: от нее отложилось немало значительных улусов, в том числе хорошо нам знакомая Золотая Орда. Их ханы лишь номинально признавали главенство Каракорума. Когда же на рубеже XIII–XIV вв. западные улусы приняли ислам, они перестали признавать и символическое главенство восточного «старшего брата» – он превратился для них в нечестивого идолопоклонника. Да и по языку они стали тюркоговорящими.