Юлий Цезарь - Филипп Фриман Страница 71

Цезаря держала на Сицилии непогода: в море бушевал шторм. Но, несмотря на непогоду, к Цезарю подошло подкрепление из Италии в составе нескольких легионов. Наконец он не выдержал и приказал солдатам садиться на корабли. Капитаны судов спросили его, к какому пункту идти, но Цезарь не знал, какие гавани в Африке не заняты неприятелем, и потому приказал просто идти к африканскому берегу, надеясь, что на месте определит, где высадиться на берег.

Шторм раскидал корабли по морю, и когда Цезарь бросил якорь у Гадрумета (города в современном Тунисе), то к нему присоединились только несколько кораблей с лишь одним легионом и небольшим числом конников. Сходя с корабля на берег, Цезарь неожиданно оступился и прилюдно упал, что могли счесть зловещим предвестием, но он сумел обернуть свою неуклюжесть себе на пользу, воскликнув: «Ты в моих руках, Африка!», чем, несомненно, поднял дух у солдат.

Цезарь разбил свой лагерь вблизи Гадрумета, где стоял гарнизон неприятеля под командованием Гая Консидия. Цезарь объехал город и, к своему неудовольствию, убедился, что он представляет собой хорошо укрепленную крепость. Тогда Цезарь решил вступить в переговоры с Консидием в расчете на то, что тот сдастся без боя. Изложив в письме это дерзкое предложение, он послал к Консидию пленного. Когда этот пленный прибыл в стан неприятеля, Консидий спросил у него: «От кого письмо?» Тот ответил: «От императора Цезаря». Тогда Консидий высокомерно сказал: «В настоящее время у римлян только один император — Сципион», после чего приказал нарочного убить.

Посчитав нецелесообразным осаждать Гадрумет, Цезарь свернул свой лагерь и направился к Лептис Магне, другому приморскому городу, где надеялся дождаться остальных своих кораблей с солдатами на борту. На марше римлян внезапно атаковали нумидийские конники царя Юбы, но римляне сумели отбить атаку, и нумидийцам пришлось отступить, понеся большие потери.

Конники царя Юбы атаковали войско Цезаря и в дальнейшем. Они неожиданно появлялись, как призраки, наносили удар и растворялись в пустыне. Однажды ночью, когда небольшой отряд римлян отдыхал у костра и глазел на невесть откуда взявшегося ливийца, который развлекал солдат пляской, подыгрывая себе на флейте, на отряд напали нумидийские всадники, и только подошедшее подкрепление во главе с Цезарем спасло отряд от разгрома.

Вскоре в Лептис Магну наконец пришли отставшие корабли, пополнив пешие и конные силы Цезаря. Но у него стало не хватать продуктов питания. Тогда он отправил за продовольствием несколько кораблей на Сицилию и Сардинию. Тем временем солдат Цезаря одолевали вопросы. Каковы планы Цезаря? Что они будут есть? Разве им справиться с огромной армией неприятеля? И только Цезарь излучал спокойствие и уверенность в своих силах, что придавало солдатам уравновешенность и надежду, что знания и ум их полководца помогут им преодолеть все трудности и невзгоды.

Рассудив, что посланные за продовольствием корабли вернутся не скоро, Цезарь сам с несколькими когортами отправился по крестьянским дворам, надеясь пополнить свои продовольственные запасы. Когда Цезарь отошел от лагеря на несколько миль, его разведчики ему доложили, что впереди неприятель. Вскоре Цезарь увидел большое облако пыли, которое стремительно приближалось. То были нумидийские всадники, да еще в огромном числе. Отступать было бессмысленно, и Цезарь приказал приготовиться к бою.

Нумидийской конницей командовал Лабиен, самый талантливый легат Цезаря из тех, что воевали с ним в Галлии. Однако после перехода Цезарем Рубикона Лабиен перешел в стан помпеянцев и стал самым неистовым врагом Цезаря. Во время Гражданской войны Помпей сражался за свой престиж, Катон отстаивал устои Республики, а Лабиеном движила зависть к Цезарю. В другой период римской истории Лабиен мог бы стать выдающимся полководцем, но ему приходилось долгое время сражаться под знаменами Цезаря, и Лабиену казалось, что тот присваивает всю его славу себе. Перейдя в стан помпеянцев, Лабиен стремился превзойти Цезаря, а еще лучше — осилить его в бою, и вот теперь такой случай ему представился.

Нумидийцы намного превосходили числом войско Цезаря, и легионеры начали отступать, а то и спасаться бегством. Но Цезарь не падал духом. Говорят, что во время этого боя он ухватил за шею бежавшего со всех ног знаменосца и повернул его кругом со словами: «Вон где враги!»

Чтобы покончить с противником, Лабиен приказал окружить войско Цезаря, обойдя его с флангов. Маневр удался, и Цезарю пришлось выстроить свое войско в две линии, которые теперь сражались «спина к спине». Уверенный в победе, Лабиен верхом разъезжал у первых рядов сражавшихся и наконец позволил себе посмеяться над солдатами Цезаря: «Как вы там, новобранцы? Да на вас нет лица! Даже и вас Цезарь одурачил своими речами? На большую опасность он, по правде сказать, толкнул вас. Я вас жалею» ^[69].

Тогда один из солдат сбросил с головы шлем, чтобы Лабиен мог узнать его, и, заявив, что он вовсе не новобранец, а ветеран знаменитого Десятого легиона, метнул в Лабиена копье. Оно угодило в лошадь, и Лабиен покатился в пыль.

Цезарь не успел наладиться мгновением, поскольку нумидийцы унесли Лабиена с поля. Он понимал, что единственная надежда — взайти на близлежащий холм, и потому приказал своим солдатам медленно отступать, сохраняя строй «спина к спине». Многие пали под вражескими копьями и стрелами, но все же до наступления сумерек Цезарь и его войско достигли возвышенности. Тут уже пехота имела преимущество перед конницей, и легионеры наконец смогли закрепиться и отбросить солдат Лабиена. В конце концов противник отступил, Цезарь вернулся в свой лагерь, сознавая, что лишь милостью богов его войско в этот день избегло сокрушительного разгрома.

Хотя Лабиену не удалось одержать победу, он был доволен исходом боя, ибо, как посчитал, сумел продемонстрировать своим людям, что с Цезарем, легендарным римским военачальником, можно сражаться. Выступая на сходке перед солдатами, Лабиен заявил, что даже одна нумидийская конница может справиться с войском Цезаря, которому воевать в пустыне не приходилось. А кроме конницы, говорил Лабиен, в армии оптиматов тысячи римских легионеров, большое число наемников из Галлии и Германии, а также сотня с лишним слонов. Лабиен уверил своих людей, что Цезаря нечего опасаться, ибо тот едва унес ноги, когда ему дали всего лишь небольшое сражение.

Неудача Цезаря воодушевила его противников. В Сирии бывший помпеянец Цецилий Басс убил Секста Цезаря и захватил власть в этой провинции. В Риме Цицерон воодушевленно воспринял слухи о поражении Цезаря и разложении его войска. Но эти слухи не соответствовали действительности. Хотя солдаты Цезаря недоедали и были измотаны не только стычками с неприятелем, но и постоянными шанцевыми работами, поскольку Цезарь то и дело разбивал новый лагерь, они не утратили веру в своего командира и даже не пали духом, когда во время сильной грозы у солдат Пятого легиона засветились сами собой острия метательных копий.

Тем временем к Цезарю прибыло новое подкрепление, а с ним поступило и продовольствие. Кроме того, его войско постоянно росло за счет перебежчиков, не желавших сражаться против своих бывших товарищей. Цезарь умело играл на таких настроениях, во всеуслышание называл Сципиона и других оптиматов из лагеря неприятеля данниками и слугами нумидийского царя Юбы, а также обещал каждому, кто присоединится к нему, такое же жалованье, что у его солдат. Цезарь даже сумел добиться поддержки четулов (одного из местных племен), сыграв на том, что он родственник Гая Мария, которого те с благодарностью вспоминали за его покровительство. Помог Цезарю и Бокх, царь Мавритании. Он вторгся с запада в пределы Нумидии, вынудив Юбу по крайней мере на время отказаться от действенной помощи Сципиону, чтобы выступить на защиту своих земель.