Сексуальная жизнь в Древнем Риме - Отто Кифер Страница 64

О я счастливец, о ты, мне пресветлая ночь, да и ты-то,О постель, что моей негой блаженна сама!Сколько слов меж собой мы сказали при близкой лампаде!Сколько, когда удален свет был, являлося ссор!То боролась она со мной с обнаженною грудью;То туники покров снова задержкою был.Тут устами она смеженные сном покрывалаОчи мои, говоря: «Так-то ты, вялый, лежишь?»Как мы часто меняли руками объятья! Как частоНа губах у тебя мой замирал поцелуй!Неприятно слепым увлеченьем портить Венеру.Иль ты не знаешь, глаза в деле любви вожаки.Сам Парис, говорят, пленился нагою лаконкой,Как из спальни она от Менелая пошла.Наг был Эндимион, как Феба сестрой овладел он,Как говорят, и с нагой сшелся богинею он,Если с упрямством в душе ты будешь лежать – и одетой,То одежду твою руки мои изорвут.Даже если мой гнев меня увлечет еще дале,Матери будешь свои руки казать в синяках.Ведь не мешают тебе играть ослабевшие груди,Пусть поглядит, что своих уж стыдится родов.Коль дозволяет судьба, насытим мы очи любовью,Близится долгая ночь и не воротится день.О, когда мы прильнули друг к другу, нас так окружилиЦепью, и уж никакой нас не распутал бы день.Голуби в паре тебе любви быть могут примером,Самочка вместе с самцом целая брачная связь.Тот заблужден, кто любви безумной конца ожидает,Нет границ никаких у настоящей любви.Пахаря прежде земля плодом невозможным обманет,И на конях вороных солнце поедет скорей,Реки скорее начнут призывать к источнику воды,И в осушенных морях рыба начнет засыхать,Чем бы печали свои перенесть на другую я мог бы:Буду ее я живой, буду и мертвый ее.Если захочет она с тобой подобные ночиМне уступить, то и год жизни мне будет велик.Если ж их много мне даст, то стану от них я бессмертен:Всякий от ночи одной в боги способен попасть.Если бы все проводить подобную жизнь захотелиИ, вином отягчась, члены раскинув, лежать,Не было бы и мечей, кораблей бы военных не стало,И акциумской волной наших не гнало костей,И не столько бы раз, над своими кругом торжествуя,Рома измучась, должна бы с горя власы распускать.Могут, наверно, меня хвалить по заслугам потомки:Наши пиры никаких не оскорбляли богов.Ты же, коль можно еще, не бросай наслаждений сей жизни:Все поцелуи отдав, все же ты мало отдашь.И как эти листы, что с венков увядших слетели,Как ты видишь, вот тут порознь по чашам плывут,Так и нам, хоть теперь мы любя ожидаем большого,Может быть, всю и судьбу завтрашний день завершит.

Магию этих стихов невозможно передать в переводе. Любой переводчик может передать лишь голый смысл, которого для читателя с воображением может хватить, чтобы понять, что перед ним – благороднейшие слова любви, когда-либо звучавшие по-латыни. Нужно также добавить, что, несмотря на энергию и страсть описываемых эмоций, стихотворение не оставляет ощущения чувственности или непристойности.