Общество и хозяйство в Римской империи. В 2 томах. Том 2 - Михаил Ростовцев Страница 48

Со временем стало очевидным, что государственному зданию Римской империи и в особенности власти цезарей необходима более надежная опора, чем та, которую представляли собой немногочисленные римские и латинские колонии в провинциях, и цезари встали на путь оказания содействия городам, все более энергично проводя эту политику как на востоке, так и на западе. В социальном и экономическом плане эта политика означала создание новых центров, население которых состояло бы из наиболее богатых и культурных элементов, занимающих господствующее положение. Такими элементами были крупные землевладельцы и хозяева мастерских, все же прочее население должно было работать на них. Новое сословие служило не только опорой государству и цезарям, но и обеспечивало империю добросовестными административными чиновниками. Каждый новый гражданин нового города был государственным служащим, не получающим жалованья.

Процесс урбанизации уже был описан в предшествующих главах; мы показали, что его следствием было разделение населения империи на два больших класса правителей и подчиненных — привилегированную буржуазию и трудящихся, землевладельцев и крестьян, работавших на земле, а также хозяев мастерских или лавок и рабов. Чем выше было число городов, тем больше углублялась пропасть между этими двумя классами. Любой рост численности господствующего класса означал увеличение объемов работы для непривилегированного класса. Та часть городского населения, которая составляла купечество, разумеется, не бездельничала, — она содействовала росту благосостояния империи своей энергичной и умелой деятельностью. Но основным типом горожанина все более и более становился рантье, получавший доходы от земельных владений или мастерских. Движущей силой экономической жизни теперь стало среднее сословие — в основном рабы и вольноотпущенники, занимавшие промежуточное положение между имущим классом и трудящимися.

Этот раскол населения на два класса, со временем буквально превратившихся в две противостоящие друг другу касты, не воспринимался как большое зло до тех пор, пока империя расширялась и приобретала все новые территории, где города могли развиваться, а наиболее работящие элементы населения добивались главенствующего положения. Но со временем экспансия империи прекратилась: энергичное ведение войн Траяном послужило на благо лишь его непосредственным преемникам. Города появлялись и после смерти Адриана, но уже достаточно редко. В результате привилегированные слои сохранили свои привилегии, а у непривилегированных оставалось все меньше надежд подняться по социальной лестнице. Наличие двух каст, одна из которых подвергалась все более жестокому угнетению, в то время как представители другой все больше предавались безделью и удовольствиям обеспеченного существования, представляло собой страшную угрозу империи и тормозило развитие экономики. Все попытки цезарей поднять низшие классы на уровень трудового, энергичного среднего сословия остались безуспешными. Цезари опирались на привилегированные классы, а они в самом скором времени должны были неизбежно погрязнуть в бездеятельности. Основание новых городов на самом деле означало создание новых мест обитания для трутней. ^[138] Но нельзя оставить без внимания один вопрос, от решения которого зависела жизнь огромной империи. Как только римское государство перестало проводить свою захватническую политику и отказалось от дальнейшего расширения территории империи, оно само подверглось нападениям и должно было либо вернуться к агрессии, либо сосредоточить все свои силы на эффективной защите страны. Управление огромной империей требовало постоянного внимания, и единственным средством хоть как-то противодействовать эгоистической политике господствующих классов было дальнейшее увеличение цезарского аппарата чиновников, который поглощал львиную долю всех доходов государства, гораздо большую чем даже та, что уходила на удовлетворение потребностей городских господствующих классов. Во времена бедствий, когда регулярное налогообложение не покрывало неизбежных расходов, у государства не оставалось иного выхода, как только поневоле прибегнуть к спасительному тезису о своем главенстве по отношению к индивидам и начать применять его на практике. В истории античного государства этот метод был отнюдь не новым. Античное сообщество — совершенно неважно, монархия или город-государство — ожидало, что каждый его член готов пожертвовать своими личными интересами в пользу его интересов. Так сформировалась система «литургий», общественных обязанностей (λειτουργίαι), включавших и подневольный труд, при которой привилегированные и зажиточные классы несли ответственность за бедняков.

Система литургий античного мира была такой же древней, как само государство. Обязанность каждого подданного поддерживать государство своим трудом и своими средствами, с одной стороны, и ответственность уполномоченных правительством лиц за добросовестное исполнение своих обязанностей — с другой, были фундаментальными правовыми понятиями в восточных монархиях, и в качестве таковых они были восприняты и эллинистическими государствами. Ответственность уполномоченных правительством лиц распространялась не только на их личности, поскольку чиновники могли быть подвергнуты наказанию, но была и материальной, так как чиновники должны были из своего кармана возмещать ущерб, наносившийся государству их нечестностью или бездарностью. Римляне заимствовали эти принципы не только в Египте, где они существовали в самом чистом виде, но также и в других восточных провинциях. В Египте римляне не отменили ни одной из тех обязанностей, что издавна возлагались там на простой народ. Подневольный труд остался важнейшим фактором экономики страны; правительство ни разу не отказалось от своего права взимать с населения, помимо регулярных налогов, продовольствие для солдат и офицеров, а также фураж для тяглового скота в случае нужды, особенно в периоды войн. Чрезвычайно наглядным и засвидетельствованным надежными источниками примером является так называемая angareia. Этот термин персидского или арамейского происхождения обозначал принудительные поставки населением скота и предоставление погонщиков, а также выделение кораблей для перевозки людей или транспортировки грузов, которые нужно было перемещать по стране для выполнения государственных задач. Эти установления римляне не отменили. Они лишь попытались урегулировать их порядок, внеся в него систему, потому что такая практика непременно привела бы к негативным последствиям, но старания римлян остались безрезультатными. Префекты издавали одно постановление за другим и честно старались положить предел произволу и жестокости, неотъемлемым от этой практики; примечательно, что одним из первых мероприятий Германика в Египте было опубликование указа, касавшегося этой системы. Но тяжкое угнетение, которое было обусловлено ею, устранить не удалось. То же самое можно сказать о чрезвычайных поставках продовольствия и других товаров, необходимых государству, — это были попросту реквизиции. В какой бы форме они ни происходили — в виде ли обязательных продаж или поставок под контролем высших офицеров, — они были и остались невыносимо тяжким бременем для низших классов. ^[139]