Совершенная строгость. Григорий Перельман. Гений и задача тысячелетия - Маша Гессен Страница 44

Кроме того, Бэрон-Коэн разработал тест индекса артистического спектра (AQ) и провел его среди взрослых с синдромом Аспергера или высокофункциональным аутизмом, а также случайно выбранных доборовольцев, кембриджских студентов и победителей Британской математической олимпиады. Корреляция между математикой и аутизмом и (или) синдромом Аспергера снова подтвердилась. Математики набрали больше баллов, чем естественники, результат которых оказался, в свою очередь, выше, чем у гуманитариев. Последние показали результаты, сопоставимые с результатами случайных респондентов.

Бэрон-Коэн прислал тест AQ и мне. Я набрала так много баллов, что он, вероятно, заподозрил во мне выпускницу математической школы. Насколько я знаю, Григорий Перельман никогда не проходил этот тест. Тем не менее после часового телефонного разговора с Бэроном-Коэном, во время которого я описывала ему Перельмана, знаменитый психолог изъявил желание приехать в Петербург, чтобы оценить состояние знаменитого математика, так похожего на многих его пациентов. Таким образом, Бэрон-Коэн пополнил длинный список добровольцев, чью помощь Перельман отверг.

Если бы Бэрон-Коэн ставил опыты не на британских, а на российских математиках, результат был бы скорее всего аналогичным. К тому же российские вундеркинды-математики часто оказываются в группе с себе подобными в среде, которая особенно толерантна к их чудачествам. Обычай прощать математикам их обусловленную аутизмом грубость появился давно. Мемуары о Колмогорове содержат многочисленные упоминания об его странной манере (на самом деле — типичной для синдрома Аспергера) внезапно прерывать разговор и покидать собеседника, демонстрируя полное пренебрежение к общественным условностям и типично аспергерианский прагматичный подход к социализации. Получив нужную ему информацию, он моментально терял интерес к общению. Однажды Колмогорова, тогда декана мехмата МГУ, остановил в коридоре человек, который несколько раз повторил: "Здравствуйте, я профессор такой-то". Колмогоров ничего не ответил и продолжал путь в молчании. Наконец профессор спросил: "Вы не узнаете меня?" Колмогоров ответил: "Узнаю. И понимаю, что вы — профессор такой-то". Для людей с синдромом Аспергера разговор — это обмен информацией, а не любезностями.

Ученики Колмогорова часто вспоминают и другую типично аспергерианскую его черту — его "темперамент", которая выражалась в пугающих приступах неконтролируемой ярости. То, что отмеченные трудности с социализацией не повредили карьере Колмогорова, является показателем встроенности аспергерианской культуры в российскую математическую.

Еще одна важная догадка Бэрона-Коэна заключается в том, что аутисты не способны построить внутреннюю модель сознания другого человека и принять то, что у других есть мысли, восприятие, опыт, отличные от его собственного. В ходе эксперимента Бэрон-Коэн протестировал детей без отклонений в развитиии, детей-аутистов и детей, страдающих синдромом Дауна.

Детям показали короткое представление: две куклы манипулировали шариком. Первая кукла клала шарик в корзину и покидала сцену. Пока ее не было, вторая кукла перекладывала шарик в другое место. Когда возвращалась первая кукла, экспериментатор спрашивал у детей, где кукле следует искать свой шарик. Дети с синдромом Дауна и дети без отклонений в развитии прошли тест одинаково хорошо: они ответили, что кукла будет искать шарик в корзине, то есть там, где она его оставила. Однако 16 из 20 детей-аутистов сочли, что кукле стоит искать шарик там, где он в действительности находился, а не там, где она его оставила. Таким образом, эти дети верили в существование одной истины, будучи не способными определить границы человеческого восприятия.

Другой всемирно признанный знаток синдрома Аспергера, австралийский психолог Тони Этвуд, считает, что нарушенная способность строить модель внутреннего сознания других приводит к тому, что люди с синдромом Аспергера понимают все, что слышат, буквальным образом. В одной из книг он упомянул ребенка, который в ответ на просьбу учителя "показать, как он видит" нечто, нарисовал в конце сочинения картинку.

Убежденность в том, что люди имеют в виду в точности то, о чем говорят, заставляет аутистов смеяться над соображениями, напоминающими прогноз погоды: "Международное положение сегодня напряженное". Кроме того, такие дети верят, что мир таков, каким его им описали. "Подозреваю, что у многих особо сознательных граждан синдром Аспергера, — пишет Этвуд. — Я встречал людей, которые всерьез принимали корпоративный кодекс поведения и сообщали об его нарушении сослуживцами. Их очень удивляло, что их усилия не находили поддержки у начальников и коллег".

Так что, видимо, не случайно основателями диссидентского движения в СССР стали математики и физики. Советский Союз не был подходящим местом для людей, которые воспринимали вещи буквально и ожидали, что мир устроен предсказуемо, логично и честно.

Маткружки, один из которых вел Рукшин, давали им временное убежище. Сергей Рукшин считал своей миссией уберечь "белых ворон" от школьной "стаи" и видел в социальной отчужденности признак математической одаренности. Когда я впервые интервьюировала Рукшина, у дверей его ждал одиннадцатилетний мальчик. Мать привела его к Рукшину, чтобы тот "посмотрел" на него. Предполагалось, что Рукшин пару часов будет давать ему задачи и решит, годится ли мальчик для занятий в его математическом кружке.

В назначенное время Рукшин открыл дверь кабинета, чтобы взглянуть на появившегося мальчика. Тот тихо сидел на стуле в коридоре. "У него есть способности, — заявил Рукшин. — Я это вижу сразу". Я знаю, что он имел в виду. Мальчик был бледен, неуклюж и имел отсутствующий вид. Если бы Этвуд или Бэрон-Коэн взглянули на него, то, возможно, увидели бы привычную картину (неловкость движений и неадекватная мимика входят в число очевидных симптомов синдрома Аспергера). Практически все, что люди рассказывали мне о поведении Перельмана начиная с его занятий в математическом кружке, укладывается в типичную картину синдрома Аспергера. Его пренебрежение правилами гигиены разделяют все люди с синдромом Аспергера. Для них это — неудобство, причиняемое непостижимым миром социальных норм. Проблема с артикуляцией своих решений тоже типична. "Люди с синдромом Аспергера часто увязают в деталях, — утверждает Бэрон-Коэн. — Они не понимают, что можно оставить за скобками. И им не важно, что именно хочет узнать собеседник".

Это проблема построения модели сознания другого человека: аутист не старается быть понятым, а просто рассказывает. Бывшие однокашники Перельмана рассказали мне, что Гриша всегда охотно отвечал на вопросы, касающиеся математики. Трудности возникали, если тот, кто задал вопрос Перельману, не понимал его ответа. "Гриша был очень терпелив, — вспоминала бывшая одноклассница Перельмана. — Он мог повторять одно и то же объяснение снова и снова. Он просто не мог вообразить, что кому-то трудно его понять". Она попала в точку: Перельман действительно не мог себе это представить.

Его непростые отношения с решениями тоже можно интерпретировать. Если у Григория Перельмана синдром Аспергера, то способность увидеть картину целиком является одним из его самых необычных недостатков. Английские психологи Ута Фрит и Франческа Аппе называют это качество "слабостью центрального согласования". Оно характеризует мышление людей, страдающих расстройствами аутического спектра, которые фокусируются на деталях, игнорируя целую картину. Чтобы увидеть всю картину, им приходится составлять элементы (скажем, элементы периодической таблицы) по схеме, что систематики находят чрезвычайно удовлетворительным.