Герцогиня смерти. Агата Кристи. Биография - Ричард Хэк Страница 41

Проигнорировав вполне очевидные “наводки”, которыми Агата снабдила свое письмо к Кэмпбеллу, Кенуард продолжал поиски, рекрутировав для этого еще три сотни полицейских, “чтобы прочесать все окрестности Ньюлендз-Корнера и деревни Олбери”, он не сомневался, что там ее обязательно найдут.

“Не там, а в Северном Йоркшире, идиот!” – донеслось до ушей горничной Рози, которая в этот момент мыла пол в ванной комнате.

“Дейли мейл” поместила фотографию Розалинды и улыбающейся Карло, та провожает ее в школу. Обе выглядели вполне довольными, никакой наигранной веселости, под которой обычно пытаются скрыть тревогу. Агата соскучилась по дочери. А как она соскучилась по Карло! Но сильнее всего она тосковала по Арчи.

Тереза завела себе приятельницу, миссис Робсон тоже обожала книги, и они вместе наведывались в магазин У.Г. Смита, куда каждую неделю привозили новинки. Тереза только что закончила читать “Поезд-фантом” Дугласа Тнмннса и надеялась найти что-нибудь из своего заранее составленного списка детективов. Миссис Робсон предложила ей купить Агату Кристи, книги которой теперь были помещены на отдельной витрине, украшенной огромной фотографией исчезнувшей писательницы.

Отойдя в сторону, Тереза наблюдала, как скучающие курортники раскупают ее книги. И ей вдруг захотелось вернуться в Лондон, за свой письменный стол с портативной “Короной”, и снова писать, писать и писать… вот уже несколько месяцев она не могла порадовать себя какой-нибудь удачной фразой. Сладкое видение с пишущей машинкой тут же растаяло, и Тереза вышла на улицу, прижимая к груди книгу Патрика Уинтонна “Путь к бегству”.

Прежде чем вернуться в гостиницу, она зашла на почту и дала объявление в “Таймс”. Оно состояло из четырех строчек и было крайне загадочным: “Просим отозваться друзей и родственников Терезы Нил, недавно прибывшей из Южной Африки. Письма присылать по адресу: П/я 702 “Таймс” – 4. Миссис Нил попросила напечатать его в субботнем номере.

Этим вечером она предприняла все возможное, чтобы ее заметили. Никому бы и в голову не пришло, что эта женщина всегда отчаянно стеснялась выступать перед незнакомыми людьми. Тереза Нил играла на фортепьяно вместе с оркестром Гарри Кодда, аккомпанировала мисс Корбетт, которая с пикантной чувственностью исполнила всеми любимую песню “Только ты мне нужна”. Это потом, уже выйдя из танцевального зала, Тереза поняла, что плачет.

Проснувшись утром, она отметила, что вопреки всему отлично выспалась. Подойдя к окну, посмотрела на длинную, плавно закруглявшуюся среди безжизненных пустых клумб и голых деревьев подъездную дорожку. Зима. Но Агата с легкостью представила себе этот сад весной, когда расцветает шиповник и вереск, возможно, тут есть и кусты “золотого дождя”… Потерев пальцем запотевшее стекло, Агата почувствовала, что улыбается. Давно она не замечала за собой желания улыбнуться просто так, от хорошего настроения. И вот что удивительно: безотчетная улыбка не исчезала с ее губ. Хотя как раз сейчас Агата Кристи в полной мере осознала, что она одна и что это, в сущности, не трагедия.

Ну а тот мужчина, которому она посвятила жизнь, и не думал ее спасать. Ее храбрый летчик, ее муж, отец ее дочери… он сейчас трусливо отсиживался в Стайлзе. Газетчики наперебой обсуждали его опасения по поводу психического состояния жены. И к тому же недвусмысленно намекали, что мистера Кристи более беспокоит, что напишут про него в прессе, чем судьба Агаты.

Сегодня, в пятницу, на страницах газет появились и первые сплетни: супруги Кристи, по всей вероятности, сильно поссорились. Все более настойчивыми становились намеки на “другую женщину”. “Вестминстер газетт” крупными буквами напечатала: “Роковая судьба миссис Кристи: полиция не верит, что она еще жива”. Муж несчастной женщины явно о чем-то умалчивает, предполагали пронырливые репортеры. Пока только предполагали, но сколько же им понадобится времени, чтобы вывести Арчи на чистую воду?

“Напрасно вы считаете, что в ту пятницу утром между мной и моей женой произошла ссора, не было никаких ссор, – уверял Арчи корреспондента “Дейли мейл”. – Да и с какой стати? Она знала, что я собираюсь уехать на выходные. Знала куда и к кому. Что я еду в гости к друзьям, знала, какая там будет компания, весьма скромная. Ни накануне, ни в тот день не заходило речи о том, что она против этой моей поездки. И я категорически заявляю, что всякие домыслы на этот счет нелепы и возмутительны”.

“Еще бы ты не заявлял, Арчи, – подумала Агата, – еще бы ты не бесился”.

Если бы пропал сам Арчи, Агата точно бы не отсиживалась дома, целиком и полностью доверившись полиции. При всей своей застенчивости и отвращении к скандальным сенсациям она сама бы возглавила поиски. Конечно, сразу же примчалась бы в Йоркшир, стучалась бы во все двери, обшарила бы все отели и непременно добилась бы ясности в этой странной истории. Ей было больно и обидно, что мужа волнует только одно: как бы его не заподозрили в чем-то неблаговидном. Оно и к лучшему – теперь она увидела, что собой представляет ее герой.

В Ньюлендз-Корнере между тем творилось что-то немыслимое, истинное безумие. И пока полиция с неистовым шумом и рвением искала зловещее подтверждение гибели Агаты, Арчи (ее муж!) изворачивался и врал, лишь бы не вовлечь в пересуды свою милашку Нэнси. Агата конечно же понимала мотивы его лжи. Это действовало отрезвляюще и заставило ее собраться, взять себя в руки.

Когда Тереза Нил спустилась в тот день вниз, от глаз миссис Тейлор не укрылось, что в походке ее и осанке появилась большая уверенность и легкость. Разумеется, администраторша тут же приписала это чудодейственной силе здешних минеральных ванн.

Миссис Нил решила съездить в Лидс, рассудив, что пора внести разнообразие в курортную рутину. Сев в поезд, она почувствовала восхитительную свободу. Никто на нее не глазел, никто не догадывался, кто она такая. Даме захотелось одной побродить по магазинам. В Лидсе ей понравилось, особенно в Викторианском квартале. И эти высокие просторные пассажи с округлыми, как арки, стеклянными потолками, сквозь которые лился естественный свет, и нарядные, в обрамлении мрамора, витрины, и воздушная лепнина, и ажурные балюстрады.

И в гостиницу она вернулась в хорошем настроении. Знакомый вестибюль, улыбки уже знакомых постояльцев (которые, к сожалению, постепенно разъезжались, ведь приближалось Рождество) почему-то успокаивали. В этот вечер она не пошла на обед. Зато назавтра даже выступала на сцене вместе с мистером Петтельсоном. Он пел популярные арии, пел удивительно, как настоящий профессионал, она аккомпанировала ему на фортепьяно.

В воскресенье утро выдалось очень теплым, и Агата долго бродила по улицам Харрогейта, разглядывая дома и стараясь не смотреть на газеты, разложенные в киосках. На первых страницах были фотографии с толпами людей. Боже, тысячи добровольцев, по зову доблестного служаки Кенуарда, прочесывали местность вокруг злополучного мелового карьера. Взявшись за руки, они растянулись в цепочку и шли по целине, осматривая каждый кустик, каждую кочку, надеясь найти хоть что-то, что могло бы навести на след пропавшей.

В тот вечер у джаз-оркестра выступления не было, играл пианист, и мягкие фортепьянные арпеджио замечательно соответствовали созерцательному, спокойному настроению Агаты. Она играючи расправилась с газетным кроссвордом, потом мистер Петтельсон пригласил ее на кофе и на партию бильярда. Спать миссис Нил легла в половине двенадцатого, не подозревая, что ее покой скоро нарушат и ей придется вернуться в реальный, безжалостно реальный мир Агаты Кристи.