Вильгельм Завоеватель. Викинг на английском престоле - Дэвид Дуглас Страница 38

Не следует забывать и о том, что в силу ранее сложившихся традиций герцог априори выделялся среди прочих нормандских феодалов, что, естественно, касалось и его судебных полномочий. При Вильгельме Завоевателе влияние этих традиций значительно усилилось. Властные полномочия графа Руана, полученные в X веке Рольфом Викингом, всегда являлись дополнительным источником силы для его наследников. В связи с изменениями в отношениях с королем Франции графские права приобрели особое значение. Одной из привилегий, которой, как вассал короля, обладал граф Руанский, был феодальный иммунитет, подразумевающий право суда над жителями графства и подчинение только монарху Франции. После событий 1052–1054 годов, в результате которых король Франции практически полностью утратил рычаги влияния на Нормандию, герцог сохранил закрепленное традицией право суда, но при этом стал абсолютно независимым правителем. Еще более важную роль сыграли взаимоотношения руанских графов с церковью. Забота о митрополии архиепископа Руана считалась их прямой обязанностью. Это давало им право непосредственно участвовать в церковных делах, которым правители Нормандии пользовались, не забывая и о своих интересах. Герцог Вильгельм всегда уделял вопросам взаимоотношений с церковью повышенное внимание. С точки зрения становления правовой системы герцогства самым серьезным результатом этого было признание в 1047 году положения о Божьем мире. На герцога официально была возложена обязанность контролировать его исполнение. В результате Вильгельм Завоеватель оказался единственным в Нормандии человеком, который стоял как бы над правилами, вытекающими из положения о Священных перемириях. Для усиления герцогской власти в 1047–1066 годах это имело огромное значение. По сути, герцоги Нормандии, не имея обязательств, связанных с правилом Божьего мира, получили санкционированную возможность наказывать нарушивших их феодалов. Это выходило за рамки прав, обычных для верховных сеньоров Галлии.

Аналогичное влияние на упрочение власти Вильгельма оказало то положение, которое в 1047–1066 годах он сумел занять в системе управления церковной жизнью Нормандии. Как мы видели, он являлся постоянным участником церковных соборов руанской митрополии, а нормандские прелаты обращались к герцогскому правосудию не менее регулярно, чем их родственники из числа светской знати. Границы Нормандии и митрополии архиепископа Руанского полностью совпадали, и власть, как светская, так и церковная, на этой компактной территории находилась в руках нескольких тесно связанных между собой феодальных семейств. Очевидно, что четко разграничить вопросы церковного и светского управления в данных условиях было почти невозможно. Добившись контроля над этими семьями, герцог получил возможность управлять всей системой в целом. По мере восстановления полномочий, традиционно принадлежавших ему, как герцогу, Вильгельм Завоеватель значительно расширил и свои права как верховного сеньора графства Руан. Усиление роли герцога в решении церковных проблем способствовало укреплению его светской власти, и наоборот. Значение этого процесса трудно переоценить.

Есть определенные указания на то, что столь тесные связи между правителями Нормандии и нормандской церковью уже до 1066 года нашли отражение в формальных процедурах, связанных с церковным освящением герцогской власти. Многие исследователи считают, что в Нормандии процедуры эти были значительно сложнее и носили более глубокий сакральный характер, чем в других провинциях Галлии. Довольно сомнительно, правда, что сам обряд возведения наследника в герцогское достоинство имел какие-то серьезные отличия. Судя по более поздним источникам, он сводился к вручению ему герцогского меча. Но с другой стороны, нормандская церковь бережно хранила память о крещении Рольфа Викинга и старалась поддерживать миф о Вильгельме Длинном Мече как о выдающемся защитнике христианства. Да и обязательное присутствие архиепископа Руанского на обрядах возведения в герцогское достоинство объясняется не только его положением в феодальной иерархии провинции. Более того, существует предположение, что во время этой церемонии исполнялся хвалебный гимн «Да властвует Христос» (по аналогии с коронацией Карла Великого). Однако точных доказательств этого не существует. Нет ни одного достоверного источника, который бы указывал на существование в Нормандии до завоевания Англии обычая коронации или помазания герцога на власть. Зато известно, что в литании, читавшиеся в церквях Нормандии на главные христианские праздники, была включена специальная строфа во славу герцога Вильгельма. Значимость этого становится понятной, если учесть, что это единственный случай в Европе того времени, когда в литаниях упоминался светский владыка, не являющийся королем или императором. Таким образом, вполне можно сделать вывод о том, что к 1066 году герцог Нормандии Вильгельм выделялся среди других сеньоров галльских провинций как полнотой власти, которой он обладал в качестве светского правителя, так и влиянием, которое он мог оказывать на церковь.

Подводя краткие итоги, еще раз отметим некоторые моменты. За два десятилетия до похода на Англию герцог Вильгельм сумел поставить под свой контроль такие важные процессы, как усиление светской аристократии и возрождение нормандской церкви. Их объединенная энергия была направлена им на укрепление могущества Нормандии. Достигнутые в результате этого политические успехи были поразительны. Вполне можно сказать, что в 1065 году человек, находясь в любом уголке герцогства, оказывался в сфере действия светской или духовной власти, которая пребывала в руках нескольких крупнейших феодальных родов Нормандии, возглавляемых герцогом. Новая аристократия, формирование которой к этому времени практически завершилось, направляла значительные средства на развитие монастырей. А епископы, являвшиеся представителями той же аристократии, следили за порядком в митрополии Руан, границы которой фактически совпадали с границами герцогства. Центром всех происходящих в Нормандии прогрессивных преобразований был герцог. Убедившись, что политические интересы герцога совпадают с их собственными, нормандские аристократы признали его лидерство и необходимость исполнения своих вассальных обязательств. Контроль Вильгельма Завоевателя распространялся также на реформируемую церковь. Не будет большим преувеличением сказать, что он сумел стать лидером одной из самых прогрессивных церковных митрополий западного христианства того времени. Все вместе это вызвало к жизни удивительный политический феномен XI века – превращение в принципе обычной галльской провинции в могучее европейское государство. База для самого главного свершения нормандцев и их герцога Вильгельма – образования англо-нормандского королевства – была создана.