Диана. Одинокая принцесса - Дмитрий Медведев Страница 34

Использование игл порой доходило до исступления. Например, когда в 1997 году аукционный дом Christie’s организовал распродажу 79 платьев принцессы, Диана так переживала, что решила отправиться на мероприятие с иглами в ушах. Она попросила своего стилиста Натали Симонс сделать ей такую прическу, чтобы можно было скрыть от публики столь необычные предметы[59].

Среди прочих методик по обретению эмоционального здоровья особого упоминания достойна так называемая терапия высвобождаемым гневом. В ходе ее проведения Диана кричала, ругалась, топала ногами и лупила подвесную грушу, чувствуя, как с каждым криком или ударом по груше неприятные эмоции покидают ее тело и ей становится легче.

Отдельной темой станет предсказание будущего. Принцессу волновали три вопроса: «Удастся ли мне вернуть Чарльза?», «Что меня ожидает?» и «Обрету ли я, наконец, счастье?»[60].

Обычно Диана говорила:

«Я не верю полностью в астрологию. Специалисты в этой области больше имеют дело с предположениями и указанием каких-то направлений, чем конкретно с событиями, которые должны произойти»[61].

И тем не менее ее веры окажется достаточно, чтобы детально изучить свой звездный знак.

«Диана считала, что, как и у их биологических собратьев, астрологические Раки имеют толстый хитиновый слой, под которым скрывается мягкое нутро, – замечает Пол Баррелл. – Еще она считала, что именно принадлежность к Ракам объясняет ее любовь к воде и долго лелеемую мечту переехать на побережье»[62].

Также принцесса неоднократно пересказывала свои гороскопы (с трепетом, а не с иронией) в беседах с близкими друзьями, возможно и подстраивая под них свою жизнь. ^{35}

Куда более необычным выглядит увлечение принцессы гипнозом и спиритизмом. Во время гипнотических сеансов Диана пыталась визуализировать свою злость. Затем она направляла ее в камин, где та благополучно исчезала в языках пламени.

Что касается спиритизма, то, как утверждала сама Диана, ей удалось вступить в контакт с духом своего дяди Эдмунда, пятого барона Фермоя, покончившего жизнь самоубийством в августе 1984 года после продолжительной и безуспешной борьбы с депрессией, а также с любимой бабушкой, графиней Цинтией Спенсер. По заверениям принцессы, Цинтия всегда заботилась о ней из потустороннего мира[63].

Сама Диана считала, что на этой планете она живет уже не первый раз. Принцесса верила, что в прошлой жизни была мученицей во времена Иисуса Христа. Одному из своих астрологов Пэнни Торнтон она призналась, что слышит голоса, указывающие ей на определенные действия, а иногда и просто подающие определенные сигналы. Так, у нее было «странное чувство» как раз накануне того момента, когда у Джонни Элторпа случился обширный инсульт[64].

Кроме того, принцесса искренне верила, что обладает уникальными способностями производить диагностику по фотографии. Например, во время своего визита в Южную Африку в 1997 году она сказала Нельсону Манделе, что у него проблемы с селезенкой и почками. А премьер-министру Джону Мейджору принцесса порекомендовала больше внимания обращать на свое сердце. Тот лишь рассмеялся в ответ, восприняв это как милую шутку[65].

Необычное увлечение принцессы различными методиками восстановления здоровья и обретения душевного спокойствия было настолько велико, а его природа – настолько разнообразна, что оно невольно вызывало скептицизм как у друзей Дианы, так и у самих целителей.

«У принцессы порой на один день было запланировано до пяти различных сеансов. Она переходила от одного способа лечения к другому, не удовлетворенная их результатами, – вспоминает Симона Симмонс. – Диана чувствовала, что ей не хватает чего-то важного. Она с энтузиазмом обращалась к всевозможным видам лечения, считая их волшебной палочкой. Один взмах – и все прошло»[66].

Но ничего не проходило. Обращение к оккультным наукам не смогло улучшить психологический климат знаменитого брака. Супруги Уэльские все больше отдалялись друг от друга, превращая совместную жизнь, начало которой положила свадебная церемония 29 июля 1981 года, в несостоявшуюся сказку.

В этом плане очень показателен спектакль – а по-другому это просто не назовешь, – который супруги Уэльские разыграли в ноябре 1990 года, когда восьмилетний принц Уильям пошел в свою первую школу Ладгроув в Беркшире.

Биограф Дианы Тина Браун сравнила передачу Уильяма из рук в руки с «обменом политическими преступниками у Берлинской стены»[67]. И она была недалека от истины. Вместо того чтобы, как любая счастливая семья, приехать к зданию школы вместе, Диана со своим сыном отправились на «ягуаре» из Кенсингтонского дворца, а Чарльз на «бентли» из любимого Хайгроува. Обе машины въехали на территорию школы через задние ворота. Затем за разросшимися лавровыми кустами Диана и Уильям пересели в машину Чарльза, и только после этого (уже в полном составе) «бентли» принца подъехал к парадному входу. Школу чета Уэльских покинула не менее таинственным образом. Диана и Чарльз выехали на одной машине. Оставшись без свидетелей (как им тогда казалось ^{36}), они вновь расселись по разным автомобилям[68].

По мнению Дианы, после восьми лет брака ее взаимоотношения с мужем стали «сложными и запутанными». Как она сама говорила, «Чарльз превратил мою жизнь в самую настоящую пытку»[69].

О том, что имела в виду принцесса, красноречиво свидетельствует следующий эпизод, произошедший в марте 1989 года во время официального турне по странам Персидского залива. Чарльз сознательно старался отстранить свою супругу от общения с представителями правящих домов. Однако полностью это сделать ему не удалось, и во время кофе-брейка один из эмиров все-таки обратился к Диане:

– Что Ваше Королевское Высочество собирается делать во время пребывания в нашей стране?

Принцесса сразу оживилась. Она уже приготовилась рассказать о напряженной программе, которую для нее подготовил пресс-секретарь Патрик Джефсон – посещение клиники для умственно отсталых детей, медицинского центра для женщин-иммигранток и бизнес-школы для девушек, – как ее неожиданно оборвал Чарльз:

– Шопингом, не так ли дорогая?

Диана тут же покраснела, пробормотала что-то себе под нос и замолчала до конца мероприятия.

Ставший свидетелем этого инцидента Патрик Джефсон вспоминал:

– Слова принца в этой мертвой тишине упали, словно камни на фарфоровую тарелку.

Когда все закончилось, Патрик подошел к прежнему секретарю супругов Уэльских Джону Райдделлу и спросил: