Две осады Мальты - Владислав Корякин Страница 34

«Ровно в полдень мы заметили первый столб дыма, поднимающийся на горизонте, а затем восточнее показалась одиночная мачта. Она находилась прямо к северу от нас. Мы подняли сигнал: “Дым и мачта по пеленгу 00 в 12.03”.

Мы видели мачты итальянского флагмана. Нам не требовалось менять курс или перестраиваться. Мы встретили противника именно там, где рассчитывали его встретить, и он шел нам навстречу… Мы шли навстречу эскадре, в состав которой входили два линкора, в том числе один новейший типа “Литторио”. (По позднейшим сведениям, “Литторио” после побоища в Таранто оказался на грунте, а навстречу англичанам выступал “Витторио Венето”. – В. К.). Другим был линкор типа “Конте ди Кавур”, который закончил капитальную модернизацию накануне войны. Противник имел также 4 тяжелых и 3 легких крейсера и 12 эсминцев.

Мы уступали противнику в количестве, уступали в артиллерийской мощи, и итальянцы шли нам навстречу. Однако я мог видеть, как ведут себя артиллеристы, которые сейчас стояли у орудий, сигнальщики и наблюдатели на мостике, я видел лица офицеров. Все были рады предстоящему бою, но особого волнения никто не испытывал. Мне приходилось видеть больше возбуждения во время учебных стрельб, когда на кону стоял кубок флотилии!

Мы не могли слышать звук авиационных моторов, но глаза обнаружили самолеты – ведь мы продолжали бдительно следить за морем и воздухом, особенно за разрывами среди туч. И мы увидали, как от одного облака к другому крадутся 11 самолетов. С помощью биноклей мы установили, что это наши собственные самолеты “Свордфиш” с “Арк Ройяла”, которые намеревались атаковать противника торпедами среди бела дня. Самый тихоходный самолет собирался атаковать противника, который его ожидал. Кто-то рядом со мной произнес: “Бедняги!” И всё. Потом другой голос искренне добавил: “Хорошо, что я не летун!” Тучи поглотили торпедоносцы, летевшие в идеальном строю.

Тогда мы перевели бинокли на итальянский флот. Тонкие спички мачт превратились в массивные надстройки, окрашенные в серо-стальной цвет, более светлый, чем наша боевая раскраска. Они ясно выделялись на светлом горизонте. Затем они повернули. Насколько мы могли видеть с мостика “Файрдрейка”, итальянцы шли теперь на восток или чуть-чуть склоняясь к югу. Все ближе и ближе… Голос с КДП (командный дальномерный пункт. – В. К.) передавал дистанцию. Но большие числа означали, что противник находится слишком далеко для наших орудий. Ближе и ближе… Ветер, треплющие наши сигнальные флаги, засвистел более весело. Тонкие призрачные серые струйки, которые вылетали из труб крейсеров, показывали, что они увеличивали свою скорость.

Ближе, ближе… Крейсера открыли огонь! Это произошло в 12.20 по моим часам. Мы увидели облачко коричневого дыма, вырвавшееся из их орудий, мигнули вспышки. А затем ветер донес до нас отдаленный грохот. И тут же далеко на горизонте мы увидали ответные вспышки. Итальянцы тоже открыли ответный огонь. 12.21 – я никогда не забуду тех долгих секунд, которые прошли с момента первого залпа и до падения первых снарядов.

Легкие крейсера шли строем фронта у нас справа по носу и вели огонь. “Бервик” находился еще правее и чуть позади них. Первый итальянский залп лег за кормой наших крейсеров. “Перелет!”

Наши дали еще один залп, и на горизонте выросли белые, искрящиеся на солнце колонны. Наши снаряды накрыли итальянцев. “Бервик” тоже открыл огонь, и глухой грохот 203-мм перекрыл более высокий треск залпов легких крейсеров. А затем за кормой у нас бухнули орудия “Ринауна”, вплетая свой голос в безумный оркестр. “Рэмиллис” тоже начал стрелять. Однако линкор находился слишком далеко позади и отставал всё больше, так как не мог развить необходимую скорость.

Начали стрелять эсминцы. Высокая нота их орудий была заметна на фоне басовитого грохота. Но это было бессмысленно. Между нами и противником встала стена всплесков. Мы не могли достать противника и не могли выполнить главную задачу эсминцев – провести торпедную атаку.

А потом мы увидали, как небо к юго-востоку от итальянской эскадры покрылось коричневыми и белыми клубками, маленькие мячики, похожие на белые головки одуванчиков на летнем лугу. Это вышли в атаку “свордфиши”. Итальянцы тут же поставили огневую завесу, но при этом меткость стрельбы их тяжелых орудий заметно снизилась. Мы не видели никаких попаданий. Мы не видели сбитых самолетов. Мы даже не заметили зловещих следов дыма.

Не было сомнений, что итальянцы бегут на восток. Сначала эсминцы, а потом и крейсера начали ставить дымовую завесу. Тяжелые черные облака потянулись над морем, закрывая всё и вся, лишь где-то в дыму мелькали красные вспышки выстрелов. Над головой у нас со свистом летели снаряды. За кормой поднялись высокие столбы воды. Но мы тут же увидели, как впереди, подобно исполинским деревьям, выросли фонтаны разрывов снарядов “Ринауна”.

Наши крейсера дрались отлично. Они сражались эскадрой, которая действовала, как единое целое. Их маневры были настолько скоординированы, что эскадра напоминала живое существо. И это при том, что “Шеффилд” постоянно действовал в составе соединения Эйч, а остальные корабли только что прибыли из Англии или с востока. “Ньюкасл” вообще только вообще присоединился к нам только сегодня утром. Они не имели времени сплаваться, но великолепный уровень подготовки кораблей Королевского флота позволил им добиться идеальной гармонии. Это было “классно” во всех смыслах этого слова. Они повернули, так как итальянский флот пересек им линию курса, пытаясь удрать на восток в более безопасные воды. Крейсера пошли на сближение под углом около 45 градусов. Это позволяло им вести огонь из кормовых башен. Они постепенно увеличивали темп стрельбы, но и противник тоже стрелял всё чаще и чаще.

Мы внезапно увидали красную вспышку на “Бервике”, которая не была выстрелом. Одновременно всплески закрыли корму крейсера. Когда столбы воды опали, мы увидали, что за кораблем волочится хвост коричневого дыма. На какой-то момент крейсер словно приостановился, оторвавшись от остальных кораблей. Но затем он вернулся в строй, ведя огонь, но только из трех башен. “Бервик” получил попадание, – сказали мы.

Вдалеке между флотами противников внезапно мы увидали тонкий столб брызг, который не был похож на падение снаряда. Это могло быть… Мы подождали секунду, чтобы удостовериться, что это не перископ. Затем фонтан взлетел еще раз. Между сражающимися эскадрами резвился кит! Мы решили не идти на таран. Бой продолжался. Дистанция сокращалась очень медленно, так как итальянцы сначала повернули на восток, а потом на северо-восток. Они бежали!

“Ринаун” постепенно отставал, так как не мог состязаться в скорости с итальянцами. Его орудия продолжали стрелять. Время от времени мы видели белые столбы воды среди итальянских кораблей. Однако противник уже вышел за пределы эффективной дальности орудий “Ринауна”, хотя они были подняты на предельный угол.

Стрельба постепенно прекратилась, прекратился и свист снарядов у нас над головой. Всплески рядом с нашими кораблями стали реже. Еще один или два залпа легли между легкими крейсерами, но мы находились неподалеку и не заметили никаких повреждений. Зато над итальянской колонной мы увидали белый дым, стелившийся поверх черного. Расчет орудия В разразился радостными криками, заметив это. Он был похож на пар (видимо, это был результат попадания в эсминец “Лансиере”. – В. К.). Сказать это уверенно мы не могли, поэтому оставалось гадать, получил ли кто-то из неприятелей повреждения или нет. Но итальянцы все больше отклонялись к северу, торопясь укрыться среди минных полей. Мы погнались за ними.