Османская империя. Шесть столетий от возвышения до упадка. XIV-XX вв. - Джон Патрик Бальфур Страница 31

Военной задачей султана Мехмеда, после захвата столицы в качестве базы, обезопасившей его фланг и тыл, стала консолидация империи, а также расширение и окончательное установление ее границ. Со стороны моря он имел большую, хорошо укрепленную гавань с постоянно увеличивающимся флотом. На другом берегу Дарданелл, между Сестосом и Абидосом, была возведена новая крепость, чтобы контролировать пролив со стороны юга, подобно тому как Румели Хисары и Анадолу Хисары господствовали над ним с севера. Султан лично возглавлял свои армии, командовал военачальниками, не созывая военных советов, не доверяя никому планов использования своих отлично вымуштрованных армий, которые он каждый год собирал и из Азии, и из Европы. Как-то раз один из полководцев поинтересовался целью его следующей кампании, и султан ответил, что, если бы хоть один волос в его бороде знал о его намерениях, он вырвал бы его и бросил в огонь.

Мехмед унаследовал и врагов своего отца: Хуньяди в Венгрии, деспот Георгий Бранкович в Сербии, Скандербег — в Албании, венецианцы — в Греции и Эгейском море. Он методично поочередно выступил против каждого из них. Сразу после завоевания Константинополя, в 1454–1455 годах, его целью стала Сербия, буферное государство, за которое соперничали венгры и турки. Здесь он оккупировал большую часть княжества, которое его отец, Мурад, возродил после битвы под Варной, завладел его ценными серебряными рудниками и более тесно привязал к Османской империи. Но на пути к решительному наступлению османов в Венгрию все еще оставалось препятствие — город Белград на Дунае.

Полный решимости захватить город, чего не удалось сделать его отцу, Мехмед в 1456 году собрал хорошо вооруженную армию численностью около 150 тысяч человек и флотилию легких кораблей, которая поднялась вверх по Дунаю до Видина. На крупных кораблях доставляли тяжелую осадную артиллерию. Легкие орудия были отлиты в Сербии, главным образом мастерами, привезенными с Запада. Прочее вооружение, боеприпасы и продовольствие были доставлены сухопутным путем с помощью хорошо организованных караванов верблюдов и других вьючных животных. Стремясь заблокировать город со стороны Дуная, Мехмед разместил выше крепости по течению цепь из лодок, которая служила боновым заграждением. С берегов реки тяжелая артиллерия взяла под прицел западные стены крепости. Здесь в начале июня, когда начали созревать зерновые культуры, на вершине холма был поставлен шатер султана, вокруг и ниже которого разместились позиции янычар. Непоколебимо уверенный в себе после успешного захвата Константинополя, Мехмед не предвидел особых трудностей с Белградом.

В начале июля турецкая кавалерия разорила окрестности города и начался обстрел, продолжавшийся две недели и серьезно повредивший стены, но не нанесший заметных потерь обороняющимся. В это время ниже по течению Дуная неожиданно появилась эскадра речных судов Хуньяди, а его кавалерия расположилась вдоль берегов, чтобы не допустить подхода подкреплений и отрезать туркам путь к отступлению. Жестокая битва продолжалась пять часов. Турки оказали яростное сопротивление, и воды Дуная окрасились кровью. В конце концов венгры, имеющие более легкие и маневренные суда, прорвали цепь неповоротливых турецких кораблей с неопытными командами, рассеяли их, потопили две галеры вместе с командами и захватили четыре других со всем вооружением. Оставшиеся корабли турецкой флотилии, заваленные мертвыми и умирающими, попытались спастись бегством, но были сожжены по приказу султана, чтобы не допустить их попадания в руки врагов.

Победа венгров была полной. Теперь Хуньяди и пламенный монах-крестоносец Капистрано ввели войска в крепость, чтобы усилить и подбодрить осажденный гарнизон. Пробоины в стенах были спешно заделаны, орудия отремонтированы. Мехмед, взбешенный поражением на реке и вынужденный штурмовать крепость, лично повел янычар в решающую ночную атаку. В конце концов они пробились в нижнюю часть города, а отдельные группы пытались взобраться на стены, чтобы проникнуть внутрь цитадели. Хуньяди хитроумно увел свои войска от стен и приказал им спрятаться, пока янычары рыскали по пустынным улицам в поисках наживы. По заранее условленному сигналу боевые кличи венгров перекрыли их победные выкрики, и, прежде чем турки успели собраться вместе, они были окружены небольшими группами и по большей части истреблены.

Оставшиеся в живых бросились вон из крепости, но только для того, чтобы встретиться с еще более серьезной опасностью. Накануне ночью Хуньяди и Капистрано подготовили груды вязанок хвороста с ветками, пропитанными серой. Утром эти вязанки были подожжены и сброшены вниз, вслед отступающему врагу. Пламя занялось со всех сторон. Бесчисленное количество турок оказалось в ловушке без малейшего шанса спастись. Они сгорели во рвах, которые вскоре оказались заваленными грудами обуглившихся и изуродованных тел, а пытавшиеся спастись бегством все равно попадали в огонь. Отряды крестоносцев решительно бросились прямо на осадную артиллерию противника. Турки в беспорядке отступили, оставив орудия, и были отброшены вплоть до их третьей линии обороны, расположенной прямо перед лагерем султана. Мехмед, ослепленный яростью, устремился в гущу сражения. Он снес мечом голову одному крестоносцу, но получил ранение стрелой в бедро и был вынужден покинуть поле боя. Янычары в смятении разбежались. Взбешенный столь вопиющим отсутствием субординации, султан проклял их командира Хасан-агу, который лично бросился в бой и был убит на глазах у своего господина. С наступлением сумерек султан подал сигнал к отступлению, которое превратилось в беспорядочное бегство, и большое количество орудий, боеприпасов и провианта попало в руки противника.