Османская империя. Шесть столетий от возвышения до упадка. XIV-XX вв. - Джон Патрик Бальфур Страница 30

По распоряжению султана состоятельные люди, торговцы и ремесленники из числа жителей захваченных городов были переведены в Стамбул, чтобы помочь его торговому и промышленному развитию. Среди иммигрантов из Салоник была большая еврейская община и немалое число евреев прибыло из Европы. В течение двадцати пяти лет евреи превратились в третью по численности группу населения столицы после мусульман и христиан. На следующем этапе его завоеваний в город прибыли пять тысяч семей из Трапезунда (Трабзона) и его окрестностей, а также из Анатолии, из Мореи и с Эгейских островов. Всех разместили в соответствующих городских кварталах, которым давали название мест происхождения его жителей, как Аксарай и Карамания. Помимо знатных семей, среди переселенцев были владельцы лавок и все больше ремесленников и строителей, которые способствовали ускорению процесса реконструкции города. С течением времени греки начали иммигрировать по своей воле, желая заработать, подобно армянам и евреям, на растущем благосостоянии Стамбула. Тем временем на другом берегу Золотого Рога оборонительные сооружения были снесены, вместе с портом Галата была восстановлена и стала, как и раньше, турецким городом, с генуэзцами и другими жителями-латинянами.

«Как интересен, — писал турецкий писатель вскоре после завоевания, — этот город Стамбул; за одну медную монету вас могут перевезти на лодке из Румелии во Франкистан». Задолго до конца правления завоевателя Стамбул вновь стал процветающим городом мастерских и базаров, кипящий промышленной активностью и смешанным населением, в три или четыре раза большим, чем оно было до завоевания. Всего за один век население города достигло полумиллиона человек, из которых лишь немногим более 50 процентов составляли турки.

Мехмед был особенно активен в продвижении экономики, для чего всячески старался развить традиционный исламский институт имарета, который был уже известен в прежних столицах — Бурсе и Адрианополе и теперь способствовал росту Стамбула. В реальности это был комбинированный институт религиозного, культурного и коммерческого характера, вакф, благотворительное начинание, финансируемое государствами или частными лицами, поддерживаемое или контролируемое государством. Вакф включал комплекс общественных зданий, группировавшихся вокруг мечети, с медресе (центром религиозного образования), больницей и постоялым двором для путников. Вместе с тем доходы гостиницы, рынка, караван-сарая, мельниц, бань, красилен, складов, скотобоен и суповых кухонь дополняли религиозные пожертвования и помогали финансированию.

Как часть материального обеспечения Айя-Софии, великой мечети Стамбула, Мехмед Завоеватель распорядился построить бедестан, большой базар или крытый рынок, с несколькими сотнями лавок и складов, наряду с еще тысячей лавок на окрестных улицах. По сути, это был торговый и деловой центр, где купцы могли без опасений хранить свой товар и вести дела. Когда Мехмед построил собственную Большую мечеть, вокруг нее разместились восемь медресе, в которых каждый день занимались шестьсот студентов, школа для детей, библиотека, две гостиницы для приезжих, столовая, кухни, где кормили бедняков, а также больница, где бесплатно лечили офтальмолог, хирург и фармацевт и работали повара, готовившие пищу по указаниям врача. Здесь располагался центр бесплатного обучения и медицинской помощи благополучного средневекового исламского государства.

Султан Мехмед требовал от ведущих деятелей своей империи создания имаретов в других частях города, где они становились центрами новых жилых кварталов. Такие комплексы зданий, построенные для общественного блага, стали возникать на караванных путях по всей стране, способствуя их расширению по мере роста торговли. И Стамбул сначала дополнил, а затем и превзошел Бурсу и Адрианополь в качестве крупнейшего торгового центра империи, заняв господствующее положение на торговых путях, проходивших через Черное море, Средиземноморье и Азиатский континент.

Другим традиционным институтом исламской экономической жизни, который Мехмед всячески поддерживал и держал под контролем, был институт ремесленных гильдий — профессиональных организаций, или союзов, к которым принадлежала значительная часть работающего населения. Зародившись, вероятнее всего, в корпорациях греко-римского мира, эти союзы были характерны для средневековой Европы, а при исламе обрели особый характер, объединив черты религиозного и социального братства. Они играли важную роль — под руководством аги — в раннем османском пограничном обществе, когда еще не существовало сильной централизованной власти, и обеспечивали политическую защиту ремесленников и рабочих. Гильдии были разделены по видам деятельности. Каждой руководил лидер, которого ремесленники избирали, согласно правилам гильдии, для гарантии своей автономии и поддержки своих интересов перед правительством. Хотя гильдии были, по крайней мере теоретически, независимы от государственного контроля, они по закону несли перед государством ответственность за соблюдение тех коммерческих правил, которые касались системы мер и весов, стоимости труда, прибыли, качества товара, недопущения мошенничества и спекуляции. Уважая традиционную структуру гильдий как источника порядка и стабильности, государство не вмешивалось в их внутренние дела, осуществляя только защиту интересов казны и широких масс.

Развитие системы гильдий, наряду с ростом урбанизации и увеличением возможностей рынка, характеризовало новый этап экономического развития Османской империи, теперь уже полностью развившейся. Имело место значительное расширение торговли с Западом, ставшей в последние десятилетия XV века кардинальным элементом в отношениях империи с европейскими державами. Теперь, когда Византии больше не существовало и любая угроза Востоку со стороны крестоносцев стала достоянием истории, Османская империя явила себя миру в качестве основного центра торговли, служащего жизненно важным торговым звеном между Азией и Европой и создающего более широкое поле для экономического обмена, что также влияло на общественные и культурные отношения между странами. В то время как Византия находилась под экономическим влиянием Венеции, Османская империя с ее процветающим многонациональным сообществом торговала одинаково со всеми державами на основе четко установленных защищающих таможенных тарифов. Ее купцы с течением времени проникли с востока в центр, а потом и на север Европы, основывая собственные торговые центры в ключевых городах и развивая свою кредитную систему, обменивая сельскохозяйственные продукты и товары Востока на оружие, минералы и другое сырье Запада. Развившись из ряда осевших кочевых сообществ в исламскую империю с базовой структурой традиционного восточного государства, она управлялась с помощью проверенных временем экономических институтов и принципов. Там, где функцией всех классов общества и всех источников его богатства было сохранение власти правителя, население делилось на два главных класса. Один из них представлял власть султана — чиновники, армия, служители культа; другой составляли райя — земледельцы и ремесленники, которые, собственно, и были единственными производителями и платили налоги. Их методы производства и прибыль строго контролировались государством в интересах общест венного и политического порядка. Он обеспечивался посредством жесткой логической установки, согласно которой человек должен был оставаться только в своем собственном классе.