Последние битвы Императорского флота - Олег Гончаренко Страница 14

Адмирал вернулся в штаб, а Альтфаттер и Пилкин отправились в недавно отстроенный архитектором A. C. Хреновым дворец великого князя на Петровской набережной.

Долго отсутствовавшие флаг-офицеры привезли из дворца неутешительные вести. Поднятый с постели великий князь внимательно выслушал их доклад, но также категорически отказался беспокоить государя и самому вмешиваться в «морские дела». Выслушав это известие, адмирал Русин задумался.

— Что же, — молвил он после долгой паузы, — война, несомненно, на пороге. И поступим мы следующим образом. Отправляйтесь-ка вы, господа, теперь на квартиру генерала Янушкевича, ибо он, как начальник сухопутного Генерального штаба, по положению о полевом управлении войск, с объявлением войны становится начальником штаба Верховного главнокомандующего. Объясните ему все и поскорее возвращайтесь с ответом.

Пилкин и Альтфаттер отбыли, а Русин, оставшись один, припомнил, что между ним и Эссеном прежде было условлено, что при получении команды о постановке мин командующему будет послана телеграмма с одним словом — «Молния». Получив её, фон Эссен тотчас же принимается за дело, и минные заградители выходят в море. Никто не знает об этом слове, только они двое… «На тот случай сие полезно, — вспомнились ему слова фон Эссена, — если противник проникнет в наши шифры…» Время, казалось, тянулось неимоверно медленно. Адмирал посмотрел на часы. Четвертый час утра. Через полчаса фон Эссен отправит свои заградители в море. Во что бы это ни стало надобно покрыть его действия, ибо за нарушение приказания государя императора тот не избегнет отрешения от должности. А командующий Балтийским флотом — человек в условиях надвигающейся войны не только нужный, но по совокупности своих качеств и умений практически незаменимый. Оторвав бланк Морского генерального штаба, адмирал Русин крупным почерком написал на нем: «Комфлоту — срочно. „Молния“», и вызвал дежурного офицера.

— Потрудитесь отправить срочно. Вне всякой очереди. И поскорее… — и переданный текст телеграммы понесся в штаб Эссена.

Тем временем отправленные к Янушкевичу флаг-офицеры еще не появлялись. Томительно тянулись ночные минуты. Томительна была и сама тишина ночи. Но вот раздался стук в дверь, и на пороге появились долгожданные посланцы. Лица их сияли.

— Ваше превосходительство, — ровным голосом доложил Пилкин, — генералом Янушкевичем дано разрешение на установку заграждения.

Русин с облегчением поднялся из-за стола.

— Искренне благодарю вас, господа, и более не задерживаю, — обратился Русин к флаг-офицерам. С души упал камень. Роль берега выполнена. Теперь дело за флотом!

В четыре часа утра командующего Балтийским флотом фон Эссена разбудили — по его же просьбе. Первым делом он осведомился, пришла ли телеграмма из Морского генерального штаба. Флагманский радиотелеграфный офицер ответил отрицательно. Не медля более ни минуты, фон Эссен отдал приказание передать по радио начальнику отряда минных заградителей контр-адмиралу Василию Александровичу Канину и начальнику 4-го дивизиона миноносцев капитану 1-го ранга П. В. Вилткен всего лишь одно условное слово: «Буки». Славянское наименование буквы «Б» в своде флотских сигналов означало: в случае, если машины остановлены, — приказ «Сняться с якоря всем вдруг» или «Дать ход», а если нет, — «Большой ход». Канин и Вилткен знали, что в данном случае приказ «Буки» означал снятие с якоря и выход судов для постановки мин.

В 4 час 18 мин в каюту адмирала снова вошел радиотелеграфный офицер, доложивший о только что полученном от начальника Морского генерального штаба срочном радио со странным кодом, который не поддавался расшифровке.

— Что за слово? — поинтересовался у офицера фон Эссен.

— «Молния», ваше высокопревосходительство, — прозвучал ответ; адмирал в ответ облегченно вздохнул.

Вскоре фон Эссену принесли уже официальную радиотелеграмму начальника штаба Верховного главнокомандующего, гласившую: «Разрешаю ставить главное минное заграждение». Тем временем миноносцы и заградители уже давно были в море.

В 6 час 54 мин утра военно-морским силам Балтийского флота из штаба командующего была направлена телеграмма за подписью фон Эссена: «Приступаю к постановке главного минного заграждения». К этому времени четыре заградителя строем фронта уже подошли к месту начала этой постановки.

В 6 час 55 мин через раскрытый «минный порт» в море по рельсам скатилась первая мина, грузно шлепнувшись в воду, подняв столб брызг. Минные офицеры на заградителях стояли с секундомерами в руках, внимательно наблюдая за безостановочно вращающимися стрелками. В 10 час 30 мин утра заградителями была поставлена последняя мина. За три с половиной часа было установлено в восемь линий две тысячи сто двадцать четыре мины! Операция по постановке мин прикрывалась судами, крейсировавшими на меридиане Пакерорта, имея в дозоре миноносцы. В 11 час 30 мин утра фон Эссен дал радиотелеграмму в Морской генеральный штаб об окончании установки заграждений. Адмирал докладывал, что при проведении операции ни одна мина не всплыла, а из числа поставленных взорвалось 11 штук.

…Немного позже в тот же день на высочайшем приеме адмирал Григорович имел возможность доложить об этом государю. Ровный и спокойный по обыкновению государь, услышав о выставленных на Балтике минах, в минуту переменился. Он резко повернулся к великому князю Николаю Николаевичу, присутствовавшему на приеме, и возмущенно спросил:

— Это ты приказал?

Великий князь не успел открыть рот, как раздался голос генерала Янушкевича:

— Ваше Величество, это я отдал такое распоряжение.

Услышав это, государь снова принял свое обычное выражение и без всякого намека на неудовольствие, почти равнодушно произнес, обращаясь к начальнику штаба Верховного Главнокомандующего:

— Ах, это вы… — на том разговор и окончился.

Вечером, в 20 час 00 мин в штабе фон Эссена было получено сообщение об объявлении войны Германией России.

…Всего за 1914 год в районе «Центральной минной позиции» и в районе шхер было выставлено 3440 мин. В октябре, после гибели крейсера «Паллада» в Суропском проходе были выставлены мины инженерного ведомства на проводах. После постановки 4 августа 1914 года германским заградителем «Дойчланд» мин в штабе фон Эссена был сделан вывод об отсутствии у противника немедленной цели проникнуть вглубь Финского залива и высадить десант, как предполагалось ранее. Тем не менее командующий Балтийским флотом приказал перейти к проведению минно-заградительных операций в средней и главным образом в южной части Балтийского моря. Поставленные в южной части Балтийского моря минные заграждения оказались весьма эффективными, ибо располагались на важнейших путях сообщения германского флота и на ключевых фарватерах.

А уже 17 ноября 1914 года броненосный крейсер «Фридрих Карл» попал на две мины заграждения у Мемеля и затонул. Высланный ему на помощь из Мемеля пароход «Эльбинг» также угодил на минное заграждение и также затонул.

С начала 1915 года Балтийский флот приступил к постановке мин в северной части будущей «Передовой позиции» — нового оборонительного рубежа, в районе Даго — Ганге. В этот район неоднократно подходили германские крейсеры, что создавало впечатление подготовки наступательной операции. Однако за недостатком мин на «Передовой позиции» больше минных заграждений не ставили.