Богини славянского мира - Михаил Серяков Страница 11

Выше уже говорилось, что на найденных в Чатал-Хююке рельефах Великая богиня-Мать изображена рожающей барана или быка, что предполагает миф о ее браке с соответствующим животным. Напомним, что в соответствующем греческом мифе царица рождает получеловека-полубыка Минотавра в результате союза со священным быком. Рассматривая раннеземледельческую религию неиндоевропейских племен с точки зрения ее хозяйственной составляющей, Э.О. Берзин так характеризовал положенную в ее основную схему: «Космос в представлении древних земледельцев делился на три зоны. В центре мироздания (между небом и землей; эта схема хорошо видна на росписях сосудов) находилась Великая богиня-Мать. Верхняя зона – небо – принадлежала Быку-Солнцу, от которого зависело ежегодное наступление весны. Хозяином нижней зоны – рек, озер и подземного мира, источника подземных вод – был Змей. Нормальный производственный цикл в земледелии, по представлениям наших далеких предков, мог осуществляться только при взаимодействии этих трех персонажей. Великая богиня попеременно вступала в священный брак то с Быком-Солнцем, то со Змеей-Водой, и в результате этого на свет появлялись люди, животные и растения. (…) В культовой практике древних земледельцев в качестве супруги Быка или Змея выступала жрица или просто красивая девушка, выбранная общиной»⁷³. Как показывает археология, представления о сочетании женщины с животным возникли чрезвычайно рано. Уже на гравировке на роге оленя из французского грота Ложери-Басс, относящегося к эпохе палеолита, мы видим сцену соития женщины с копытным животным, по всей видимости, с оленем⁷⁴. К эпохе каменного века восходит зарождение композиции женщины и животных, присутствующей и в русской вышивке. Под скальным навесом Англь-сюр-Англен изображены три безголовые женские фигуры в окружении горных козлов, бизонов и лошадей. Еще более интересны изображения в гроте Ла-Магдален. На его стенах изображены две лежащие женские фигуры, напротив которых изображены конь и бизон. Высказывалось предположение, что «один из аспектов этого комплекса – мифология отношений «богини», женщины и определенных групп копытных и рогатых травоядных через сезонные и календарные обряды»⁷⁵.

Как показывает сравнительная мифология, подобные представления были достаточно широко распространены по Средиземноморью: «В Кноссе были ритуальные танцы, изображавшие брак Зевса и Геры не только в виде быка и коровы, но также и в виде Солнца и Луны. Там же заключали кносскую царицу в деревянную корову для символизации ее брака с быком-Солнцем. Подобный обычай известен в Египте, где такую деревянную корову выносили на свет солнца. В Микенах были найдены серебряные головы коров с золотыми рогами и золотой розеткой между рогами, символизирующими Солнце и его лучи»⁷⁶. Данные представления сохранялись в этом регионе достаточно долго. У Гомера супруга Зевса Гера обычно называется «волоокая», что указывает на ее отождествления с коровой. На зооморфную форму, некогда присущую и ее супругу, указывает миф о похищении Зевсом Европы в облике быка. Почитание этого животного было так велико, что фригийцы, когда кто-либо убивал пашущего быка, наказывали его смертью⁷⁷. В румынском Парце на поселении культуры винча, датируемой 5300–5400 гг. до н. э., в святилище была найдена сдвоенная статуя богини с двумя головами, рядом с которой лежала бычья голова с фрагментами черепа⁷⁸.

В связи с этим возникает вопрос: насколько подобные представления, зафиксированные у различных народов Средиземноморья, были свойственные индоевропейцам в целом и славянам, в частности? Хоть греки и принадлежали к этой языковой семье, однако на их мифологию вполне могли повлиять воззрения других народов, живших в данном регионе. Однако в мифах наиболее удаленных от Средиземноморья индоевропейских народов мы также видим следы представления Великой богини-Матери в облике коровы. Индийская мать богов Адити характеризуется в гимнах как дойная корова (РВ I, 153, 3), а о самих богах небесных, земных и водных говорится, что они рождены коровой (РВ VI, 50, 11). Говоря о происхождении вселенной, бог огня Агни отмечает: «Это (все) дала надоить корова при рождении» (РВ, X, 61, 19). Со вселенной отождествлялась богиня речи Вач, которая в гимнах также называется «дойной коровой» (РВ VIII, 100, 11). Впоследствии в Индии в образе коровы изображалась Земля, а волшебная корова Сурабхи являлась носителем изобилия. Атхарваведа, другой сборник индийских священных гимнов, утверждает: «Корова это – все: боги, люди, асуры, предки людей, риши (великие мудрецы. – М.С.)» (X, 10). Эта корова, олицетворяющая собой весь мир, называется «Пришни», буквально «пестрая» (АВ II, 1). С другой стороны, та же Атхарваведа олицетворением вселенной называет быка (IX, 4; IX, 7). Соответственно различные боги неоднократно именуются в Ригведе быками. Когда Земля, разоренная беззакониями тирана Вены, после его смерти приняла вид коровы и попробовала убежать от нового царя Притхи, последний догнал ее и, сделав теленком Ману Вайвасвату, принялся доить землю, которая отдала ему свои плоды⁷⁹. С другой стороны, корову-прародительницу Аудумлу знает и скандинавская мифология. Эта корова произошла из инея, скопившегося в первозданной мировой бездне, и своим молоком выкормила Имира, из расчлененного тела которого возникла вселенная. Из соленых камней, которые лизала Аудумла, возник и предок богов Бури, ставший дедом Одину.

Все эти примеры показывают, что представление о богине как о корове возникли у индоевропейцев еще в период их общности. С этим животным тесно связывалось понятия богатства и изобилия. Показательно, что в санскрите, у Гомера и в латыне слово «вымя» коровы означает одновременно и такие понятия, как «изобилие, плодородие»⁸⁰. По всей видимости, появление у индоевропейцев данного представления следует датировать эпохой возникновения скотоводства, в то время как представление о браке богини с быком может восходить к более раннему периоду каменного века. Древность подобных представлений, равно как их распространенность в разных частях индоевропейского мира, позволяет предположить их отголоски и в славянской традиции.

Дикий бык у славян назывался туром и данное слово присутствует не только в большинстве индоевропейских языков (греч. ταυρος «вол, бык», лат. taurus «вол, бык», оск. ταυρομ, умбр. turuf, лит. tauras «тур», алб. tarok, галл. tarvos, ср. – ирл. tarb «бык»), но и родственно общесемитскому tawr-, что говорит о большой древности возникновения данного названия⁸¹. Поскольку контакты предков индоевропейцев и семитов имели место в период ностартической общности, представления этих народов о данном могучем диком животном возникли как минимум в ту далекую эпоху. Многие тысячелетия спустя образ тура сохранился в восточнославянском фольклоре в связи с небесной сферой. Русская загадка о громе и молнии указывает на связь этих грозных явлений природы с интересующим нас животным: «тур ходит по горам, турица то по долам; тур свистнет, турица то мигнет»; про гром образно говорили: «ревнул вол за сто сол; за сто речек»⁸². Известны про гром и аналогичные белорусские загадки: «за триста верст вол реве», «крикнув вол на сто гор, на сто речак», «ревнув вол на сто гор, на тысячу городов»⁸³. Как видим, представления о диком туре впоследствии переносились и на домашнего вола, сохранившего включенность в ту же систему ассоциаций. По всей видимости, грозный рев дикого быка соотносился нашими далекими предками с грохотом грома.