История древней Испании - Юлий Циркин Страница 10

Если эти рассуждения правильны, то получается, что Мелькарт и Меликерт были рождены одной и той же богиней — Илифией-Ино-Левкотеей-Уни-Астартой. Отождествление именно с Илифией показывает, что в данном случае и этрусков, и, пожалуй, финикийцев интересовал тот аспект богини, который связывался с ней не как с царицей богов, а как с родительницей, т. е. матерью Мелькарта. Став морским божеством, Меликерт греческого мифа именуется теперь Палемоном. Но Палемон — один из эпитетов Геракла (Hesych. v. Palaimon). Существовал также миф о рождении Палемона от Геракла и вдовы Антея (Pherekid. fr. ЗЗе). Следовательно, этот бог включается в Гераклов мифологический цикл, хотя, по-видимому, первоначально он с ним связан не был. Вероятно, после появления устойчивого отождествления Мель-карта с Гераклом мифы о Меликерте соединились с мифами о Геракле.

С Меликертом был связан дельфин: он подхватил упавшего в море ребенка. Статуя Меликерта на дельфине находилась в храме на Истме (Paus. II, 1,8). Именно дельфин перенес Меликерта, ставшего Палемоном, на Истм, и в месте его находки Сизифом стоял жертвенник Меликерта-Палемона (Paus. I, 44, 8; II, 1, 3). Меликерт на дельфине изображается на коринфских монетах ^[86]. Этот же морской зверь появляется на самых ранних монетах Тира во второй половине V в. до н. э., а на монетах следующего десятилетия мы видим Мелькарта, мчащегося на гиппокампе, а внизу под двойной линией волн — дельфина ^[87]. В чеканке Гадеса также появляется дельфин ^[88]. В том же городе во время празднеств в честь Мель-карта сжигалось чучело человека, сидящего на дельфине.

Из всего сказанного можно сделать вывод, что греческая сага о Меликерте воспроизводит, хотя, вероятнее всего, и в очень измененном виде, тирские рассказы о Мелькарте, о гибели и возрождении бога в морских волнах. Его апофеоз в морской пучине связан с морским аспектом его культа и образа.

Когда же возник морской аспект культа Мелькарта? Идентификация Мелькарта и Геракла появилась не позже VI в. до н. э., и позже Мелькарт уже ни с каким другим персонажем греческой мифологии не отождествлялся ^[89]. Гомер (Od. V, 333-335) упоминает морскую богиню Левкотею, бывшую некогда смертной Ино. Это может говорить о том, что в гомеровское время был уже известен весь миф, включая рассказ о прыжке Ино в море с Меликертом на руках ^[90]. Меликерт был связан с Беотией и Коринфом: в Беотии царствовал его отец, Амафант, там же жила Ино, дочь Кадма, основателя Фив {Apollod. 1,9,1; III, 4,1 —3). Характерно, что греческая мифология выводит Кадма именно из Тира, а не из Сидона, который у Гомера (а в подражание ему и у многих других античных поэтов вплоть до Овидия) выступает символом Финикии вообще. Находка цилиндрических месопотамских печатей XIV—XIII вв. до н. э. в фиванской Кадмее подтверждает существование каких-то взаимоотношений этого города и Востока в микенское время ^[91]. Это было время существования греко-финикийских связей в языковой и литературной сферах ^[92]. И само имя «Цор» могло превратиться в «Тир» только в микенское время ^[93].

Другим центром культа Мелькарта был Истм. На этот перешеек вынес Меликерта дельфин, и в честь Меликерта стали устраиваться Истмийские игры (Apollod. III, 4, 3; Paus. I, 44, 8; II, 1, 3), которыми распоряжались коринфяне. Вторым «хозяином» этих игр был Посейдон ^[94], что вполне естественно, ибо Посейдон принадлежал к сонму олимпийских божеств. Сложнее понять роль Меликерта. Трудно представить, что столь знаменитые игры, даже если в общеэллинские они превратились лишь при Кипселидах ^[95], были посвящены такому незначительному морскому божку, как Меликерт-Палемон. Естественнее полагать, что Меликерт в свое время играл гораздо более существенную роль, чем в I тыс. до н. э. И, может быть, лишь когда после дорийского нашествия Посейдон стал по преимуществу богом моря, каковым он еще не был в микенское время ^[96], он присоединяется к Меликерту в качестве «хозяина» Истмийских игр. Если Ино действительно связана с Илифией (или была одной из ее ипостасей), то надо вспомнить, что Илифия входила в состав микенского пантеона ^[97].

Все сказанное ведет к мысли, что культ Меликерта возник еще в микенской Греции, а следовательно, и морской аспект культа Мелькарта, отраженный в мифах о Меликерте и Ино, существовал уже во второй половине II тыс. до н. э. А это свидетельствует о правоте тирских жрецов этого бога, утверждавших, что их храм существовал со времени основания города. Значит, вполне возможно создание храмов Мелькарта на Фасосе, в Гадесе и Ликсе в конце II тыс.

Противоречие между рассказами Геродота и Менандра (а в достоверности того и другого нет оснований сомневаться), может быть, разрешает сам Геродот, сообщив далее, что в Тире имеется и другой храм Геракла — Геракла Фасосского. Видимо, это ипостась Мелькарта, почитаемая на Фасосе. Что некоторые финикийские божества могли иметь различные локальные ипостаси, подтверждается примером Астарты, сицилийской ипостасью которой была Астарта Эрицинская (Ath. IX, 51, 394; Diod. IV, 83, 4; Ael. Var. hist. I, 15) ^[98]. Поэтому возможно, что при Хираме в Тире был построен храм именно Мелькарта Фасосского ^[99], которому тирийцы так же поклонялись, как карфагеняне Астарте Эрицинской (Diod. IV, 83, 4; Ael. Var. hist. I, 15) ^[100].