Рыцарские ордена в бою - Сергей Жарков

Духовно-рыцарские ордена (военно-монашеские) Католической церкви возникли во времена первых крестовых походов на Ближний Восток. Их история тесно связана с крестоносным движением. Поэтому, перед тем как непосредственно приступить к рассказу о рыцарских орденах, необходимо подробно остановиться на самом крестоносном движении. Это поможет лучше понять, с какой целью создавались средневековые рыцарские организации полумонашеского типа и почему многие прославленные рыцари желали вступать в них, несмотря на ограничения монашеской жизни.

В XI веке Католическая церковь выступила организатором крестовых походов, целью которых она объявила освобождение от мусульман Палестины и Гроба Господня, который, по преданию, находился в городе Иерусалиме. Истинная же цель походов заключалась в захвате новых земель. Помимо земли открывалась возможность основательно разграбить богатейшие города Востока. В целом можно сказать, что большинство крестовых походов в Святую землю являлись попросту военно-колонизационными мероприятиями европейцев на Ближнем Востоке. Кстати, в то время само понятие «крестовый поход» было неизвестно. Войну за Гроб Господень называли так: «поход», «странствие», «путь в Святую землю», «заморское странствование», «поход по стезе Господней» и т. п. Термин «крестовый поход» появился гораздо позднее, в XVII веке. Во Франции, как предполагают, первым употребившим термин «крестовый поход» был придворный историк короля Людовика XIV иезуит Луи Мэмбур (1610–1686), опубликовавший в 1675 году свой труд «История крестовых походов».

Крестоносное движение затронуло все государства Европы и почти все области их жизни — Церковь и религиозную мысль, политику, экономику, общественное устройство, литературу, а также повлияло на развитие военного дела. Помимо этого оно еще и оказало долговременное влияние на историю западного мусульманского мира и на историю Прибалтики. В основе всего крестоносного движения лежали призывы папы к крестовым походам, причем только папский престол имел власть и право объявлять такие походы и даровать духовные и материальные привилегии тем, кто будет в них участвовать.

Крестоносное движение не ограничилось только Святой землей. Еще папа Урбан II в то самое время, когда первые крестоносцы отправлялись в Иерусалим, совершенно недвусмысленно позволил или даже призвал каталонскую знать, принявшую крест и желавшую идти на Восток, выполнить свои обеты в Испании. В обмен на помощь Церкви в Таррагоне каталонцам было обещано прощение грехов. Таким образом, с самого начала крестоносного движения оно направлялось папой против мусульман в обоих концах Средиземноморья. Поэтому и неудивительно, что после первого крестового похода Испания стала еще одним постоянным театром военных действий крестоносцев, начиная с походов 1114 и 1118 годов. Крестовые походы в Испанию изменили природу и темп Реконкисты (отвоевания христианами Пиренейского полуострова у мусульман). Через некоторое время крестовые походы стали уже направляться и против других народов на границах западного христианства. Особенно выделялась борьба германцев с язычниками на севере и востоке от германских земель. В 1147 году папа Евгений III объявил войну саксов с вендами крестовым походом, хотя и раньше, в 1108 году, в призывах к участию в этой войне использовались мотивы крестоносного движения. По мере дальнейшего движения на Восток крестовые походы направлялись все дальше за Эльбу и в Прибалтику — Померанию, Пруссию, Ливонию, Эстонию, Литву и Финляндию. В 1241 году против монголов, вторгшихся в Европу и нанесших жестокий и неожиданный удар полякам и венграм, был объявлен крестовый поход. Однако отношение к монголам изменится в конце XIII века в связи с планами союза для совместной борьбы против мусульман. При папе Иннокентии III крестовые походы стали направляться как против еретиков, так и против политических противников папского престола, которых представляли как угнетателей христиан и врагов Церкви. В призывах к крестовому походу против Гогенштауфенов, или катаров, использовались те же приемы, что и в проповеди походов на мусульман, славян или монголов. Более того, папа и другие деятели того времени подчеркивали, что внутренние враги представляют не меньшую угрозу (а иногда и большую), чем враги внешние, и поэтому крестовые походы против них нужнее, чем экспедиции в Святую землю. Можно сказать, что таким образом папы объявляли крестовые походы против любого им не угодившего. К середине XIII века подобное использование крестоносного движения стало частью повседневной реальности, но необходимо отметить, что многие современники это не одобряли. К концу периода крестовых походов крестоносное движение превратилось в сложное и тщательно разработанное дело, «дело креста», как называли его в то время.

Основной боевой силой крестоносного движения были представители военных сословий Западной Европы — мелкого, среднего и крупного рыцарства, сеньоров (из них комплектовалась тяжеловооруженная рыцарская конница) — и их помощники — представители неблагородного сословия (простолюдины), из которых набиралась пехота, отряды стрелков (лучников, арбалетчиков), специалисты по ведению осад фортификационных укреплений и т. п. Брались в армию и некоторые представители невоенных слоев населения, нужные для конкретных целей: например, священники для совершения таинств и, поскольку все они были грамотными, для помощи в административных вопросах; купцы для обеспечения снабжения и т. п. Со временем такие люди, как врачи, конюхи, и другие подсобные работники тоже оказывались в крестоносной армии в составе свиты крестоносца. В тех случаях, когда крестоносное ополчение отправлялось к своей цели морем, были необходимы и моряки. Но ядром армии того времени всегда оставались рыцари, вокруг них и для помощи им группировались другие рода войск.

Крестовые идеи быстро проникли в культуру западного рыцарства: участие в крестоносном движении стало считаться неотделимой частью идеального поведения рыцаря. Это относилось ко всем членам рыцарского сословия, но тем не менее лишь малая часть каждого поколения рыцарей на самом деле уходила в крестовые походы. Оставляя в стороне личный энтузиазм и рвение или отсутствие таковых, можно сказать, что конкретный состав каждого крестоносного ополчения зависел в основном от функционирования социальной и политической структуры — проводника, через который передавался призыв к участию в походе. Из-за иерархической структуры общества, в котором богатство и власть были сконцентрированы наверху, вассально-сеньориальные связи были особенно важны. Так, если король или принц принимал крест, большинство приближенных ко двору следовали его примеру, в частности опасаясь немилости своего господина. Примером тому может служить записанный Жаном де Жуанвилем разговор двух рыцарей Людовика IX накануне принятия ими креста в 1267 году. Один из рыцарей сказал: «Если мы не примем крест, мы потеряем благосклонность короля; если же мы примем крест, мы потеряем благосклонность Господа Бога, поскольку сделано это будет не для Него, а только из-за боязни огорчить короля». Кстати, и сам Жан де Жуанвиль признает, что принять крест его вынудили обстоятельства. Но не только за королями и принцами были вынуждены следовать вассалы в крестовый поход. До наших дней сохранилось огромное количество средневековых документов, свидетельствующих о том, что когда какой-нибудь граф, епископ или другой сеньор принимал крест, то его домочадцы и вассалы тут же делали то же самое. Так было с самого начала крестоносного движения. Если же сеньор хотел оставить кого-нибудь из своих подчиненных дома, то последний вынужден был подчиниться ему, даже если и рвался в поход. То есть прежде, чем принять крест, вассал должен был испросить разрешение у своего господина. Так, например, в 1188 году аббату Самсону из Бери-Сент-Эдмундс Генрих II в интересах короля и державы не разрешил принять крест.