Лев Ландау - Майя Бессараб

Лев Давидович Ландау, которого физики всего мира называли просто Дау, любил говорить:

— Я родился 22 января, в один день с лордом Байроном, на сто двадцать лет позже великого английского поэта.

Он родился в 1908 году в Баку, в семье преуспевающего инженера-нефтяника Давида Львовича Ландау и его жены Любови Вениаминовны.

Родители уделяли много внимания воспитанию детей. У них жила гувернантка — француженка, мадемуазель Мари, к детям приходили учителя музыки, ритмики и рисования.

Читать и писать Льва научила мама, когда ему было четыре года. У него очень рано проявилась любовь к цифрам, к арифметике. Он любил решать простейшие задачи, решал их постоянно. В городском саду мама находила четырехлетнего сына по цифрам на песке.

Любовь Вениаминовна рано заметила необыкновенные способности сына и упорство, граничащее с упрямством. Родители прозвали маленького упрямца Мальчик-наоборот.

Однажды Лев чуть не заболел от огорчения, когда ему без его согласия поставили термометр.

— Не хочу, чтоб термометр стоял! — сквозь слезы кричал сын.

— Но ведь он уже не стоит, — успокаивала его мама.

— Хочу, чтоб и раньше не стоял!!! — рыдал мальчик.

Порой ее пугала его одержимость: он ничего на свете не хотел знать, кроме чисел.

Некоторое время родители возлагали надежды на музыку. Однако мальчик наотрез отказался играть на пианино. Он не переносил никаких принуждений и возненавидел музыку из-за того, что его насильно пытались заставить играть. Уроки пришлось прекратить. Лев одержал первую в своей жизни победу: он настоял на своем.

В гимназии Лев шел первым по точным наукам, но у него то и дело возникали недоразумения с учителем словесности, который хотел — ни много, ни мало, — чтобы ученик изменил почерк. Из этого тоже ничего не вышло: почерк у Льва был ужасный, хотя буковки сами по себе не лишены обаяния.

Вскоре в связи с установлением в Баку советской власти гимназии закрыли. Целый год Лев был дома, и это очень беспокоило Любовь Вениаминовну. Лев и раньше почти не готовил уроков, а теперь мог окончательно разлениться.

Мать боялась, что сын вырастет лодырем, и из чисто педагогических соображений допекала Льва разговорами о том, что ничего путного из него не выйдет, что кто ничего не делает, тот паразит — живет трудами других. «Одних способностей мало. Если не трудиться, они заглохнут, и человек превратится в полнейшее ничтожество», — без конца повторяла она.

Любовь Вениаминовна была умной, чуткой, любящей матерью. Ее подвела злополучная педагогика: она хотела задеть самолюбие сына, но зашла слишком далеко. На четырнадцатом году жизни Лев решил, что жизнь его не удалась и надо кончить самоубийством. Он уже обдумывал, каким способом это сделать.

Неизвестно, чем бы все обернулось, не попади ему в руки роман Стендаля «Красное и черное». Книга произвела в душе подростка переворот. Он совершенно измучился от мыслей о собственной неполноценности, а тут впервые появилась надежда на спасение.