(не) зажигай меня - Марианна Красовская Страница 9

В своей спальне я скинула это ужасное, вульгарное платье, села перед зеркалом и распустила косы. Мама подошла сзади и принялась расчесывать мои волосы щеткой. Нежно, спокойно. Отчего она не злится на меня?

— Скажи что-нибудь, — взмолилась я. — Отругай меня! Кричи! Только не надо так… молча.

Мама криво улыбнулась моему отражению и принялась рассказывать.

— Когда мне было восемнадцать… да-да, я была младше, чем ты сейчас… в Степи случился пожар. Это был очень страшный пожар. Мой отец уехал его тушить, а я за ним. Я надорвалась тогда, всю осень лежала в горячке, а зимой была слаба как котенок. Но пришла весна, и магия ко мне вернулась, а с ней — и желание жить дальше. У моего отца был охранник, Герман… Он был хороший парень. Красивый… наверное. Не помню. У нас с ним случился роман. Заметь, я была кнесса, а он простой воин…

— Кнесинка, — поправила ее я.

— Уже кнесса. Указом государевым мне был положен статус. Но речь не об этом. Я не хранила девства до свадьбы и, знаешь… ни разу не пожалела об этом. Я вышла замуж не невинной, и никто не умер, небо не упало на землю, и мир выстоял. Не мне тебя ругать, Ви. Хотя король, да еще и женатый — это сильно. Я даже не знаю, смеяться ли мне или плакать.

— Я невинна, — прошептала я, пряча глаза.

— Потому что он так пожелал, — усмехнулась мать. — Видела я твое платье. Только не вини себя: то, что происходит между мужчиной и женщиной — свято. Дети зачинаются в радости. Другое дело, что есть разница, с кем спать: с любимым — это счастье, с нелюбимым — хуже смерти. Не разменивайся на чужих людей, Ви. Храни себя для того, кто ответит тебе взаимностью.

— Мам, — тихо сказала я. — А как вы узнали?

На мгновение мать замялась, но всё же ответила:

— Стефа рассказала.

Я кивнула. Наверное, если бы Стефа пошла к любовнику, я бы тоже донесла ее родителям.

Мама баюкала меня, точно я еще была младенцем. Она уложила меня в постель, подоткнула одеяло, совершенно не замечая, что за окном еще светит солнце. Я не стала сопротивляться, понимая, что ей сейчас очень плохо. Всё же, несмотря на то, что отец — бывший военный, в нашем доме главная мама. Она словно столп, на котором стоит семья. Без нее мы были просто кучкой чужих людей. Оттого она первая и принимает все невзгоды на свои плечи. Оттого и нужна ей наша поддержка. Но сегодня я ей не помощница, а отец, кажется, сейчас напьется.

Наверное, я всё же задремала, потому что, когда открыла глаза — уже было темно. Накинув шаль, отправилась на кухню — любовь-любовью, а покушать ночью — первое дело. Увидев свет в спальне родителей, замерла, прислушиваясь.

— Да при чем здесь Степь? — возмущался громко отец. — Какая судьба? Судьбы не существует! Свою жизнь человек творит сам!

— Если бы у меня была возможность творить свою судьбу, я бы никогда не познакомилась с тобой! — отвечала мать. — Не спокойно у меня сердце, не вернется Виктория из Славии, я точно знаю.

— Не нагнетай! Иди сюда. Твой отец, конечно, себе на уме, но не сделает внучке ничего плохого.

— Да при чем здесь отец! Я ж тебе не про отца говорю!

— Тихо, — твердо сказал лорд Оберлинг. — Прекрати истерику. Ты сама понимаешь, что Ви нужно увезти подальше. Так будет лучше для всех. Иди ко мне, Мила, я знаю, как тебя успокоить.

Я невольно улыбнулась и пошла дальше по коридору. Вот бы мне такого супруга, который знает, как успокоить. Который сможет защитить меня и моих детей и удержит мой огонь. Или зажжет, если внутри будет пусто.

Следующим утром в нашем доме было людно. Молчал у камина, щелкая пальцами, дядюшка Кир. Весь его вид выражал вселенскую тоску. Не знаю, для чего его позвали — мало им скандала с его величеством? Полагаю, спустя пару дней после моего отъезда все только и будут говорить, что меня застали с королем в весьма пикантной ситуации. Зная высшее общество — расскажут и что было, и чего не было. Шило в мешке не утаишь. Стефа проболтается подружке, подружка еще кому-нибудь… Что-то видели слуги, что-то знает ее сиятельство — жена Кирьяна. Не удивлюсь, если выяснится, что я уехала рожать ребенка куда-нибудь в Катай.

— От Льена до Нугара день пути, — объявил отец, по-прежнему не замечая меня. — Там получим необходимые бумаги. Как мы уже выяснили, Виктория — взрослая женщина, способная на самостоятельную жизнь. Из Нугара до Аранска она поедет одна, дилижансом.

Я в ужасе уставилась на отца: самостоятельная, не спорю. Но ведь неприлично женщине моего происхождения путешествовать в одиночестве! Это просто… он что, отрекается от меня?

— Это правильно, — неожиданно кивнул дядюшка Кирьян. — Так безопаснее. Дилижансы быстрые, дешевые, там есть охрана. Кнесу Градскому отправили послание? Он должен встретить девочку в Аранске.

Странное дело: почтовое сообщение между Галлией и Славией развито очень хорошо. Гонцы развозят письма верхом, сменяясь на специальных почтовых станциях. Почта едет быстро — куда быстрее людей.

Впрочем, дилижансы тоже пользуются популярностью. Они быстрее обычных обозов, хотя и не отличаются роскошными условиями. Зато в стоимость поездки входит ночевка на постоялом дворе, завтрак и ужин. В середине дня при смене лошадей можно запастись чистой водой и выпить чаю на станции.

Вопреки своим угрозам, отец дождался, когда со службы прибудет Герхард — первый сын его бывшего оруженосца, а ныне старосты Медянки Людвига. С Герхардом у меня особые отношения: с определенного возраста он был приставлен меня охранять. У иных девочек мамки и няньки, а у меня оборотень-медведь шестнадцати лет. В горах всякое может случиться, а я была неугомонным ребенком. Уже после Герхард отправился служить в королевскую гвардию, откуда сейчас его и призвали в столицу — охранять мою персону в пути.

Родители и братья сопровождали меня до Нугара — небольшого приграничного города. Там мне выдали пограничную грамоту, расцеловали и оставили ждать дилижанс. Отцу надо было возвращаться в замок Нефф, и без того он получил отсрочку только благодаря дядюшке Киру.