Пепел умерших звёзд - Михаил Дребезгов Страница 83

Слушая разглагольствования дракона, Аневич-Эндриксон настраивал материализатор пищи. Вскоре он стал обладателем нескольких бутербродов и тарелки гречневой каши. На последнюю он уставился несколько озадаченно – ученый точно помнил, что заказывал пшенную. «Что-то техника в кают-компании барахлит… Решено, крайним назначаем Зиктейра. Надо будет не забыть сделать ему очередной втык за саботаж».

Макс вгрызся в первый бутерброд, а Уррглаах бросил взгляд на табло электронных часов.

– Ага, как раз успею к тому времени, как все поднимутся. Уже за завтраком все смогут наблюдать за особняком Нифонта в реальном времени.

Не прекращая жевать, ученый сдержанно поаплодировал.

Луэррмнаграэннайл, независимая планета-курорт

Двадцать восьмое ноября 2278 года по земному летосчислению

Центральный городской парк спал глубоким сном. До пробуждения оставалось всего ничего, но парк был намерен вдоволь насладиться последними оставшимися минутами. Не трогайте, дайте досмотреть сон!.. Природа и горожане всецело потакали его капризам. Густой туман укутал спящего, словно пуховое одеяло.

Парк недовольно заворочался во сне: его потревожили. В клубящейся молочно-белой пелене тумана скользила тень – неясная, смутная, перетекающая. Человек? Зверь? Неведомый паук-осьминог, многорукий и многоногий?! Не поймешь – струится тень, расплывается, скользит между деревьями размытым пятном, ни ног не сосчитаешь, ни рост не измеришь. Проскользнет мимо, беззвучно, не потревожив ни единой ветки – и гадай потом: было или померещилось? Явь или морок?

«Конечно же морок», – засмеялся бы про себя Кеадал, услышав такой вопрос. Исконный морок Звездного народа, что становится вдвое, втрое крепче среди густого тумана. Так заморочит, что вовек не поймешь: быль, небыль?.. Йаэрна и природа неразлучны, и в лесу или в парке любой из них чувствует себя куда свободнее, чем среди мертвых нагромождений стали, бетона и стекла, которые смертные зовут городами.

Кеадал любил городской парк куда больше, чем что-либо иное на этом курорте. Случайно или намеренно, его разбили в средоточии хоровода сил, и геометрически выверенные аллеи, такие ухоженные на планах, диковинным образом преобразились, когда из-под земли ручьями забило волшебство. Мало кто из смертных понял причину, по которой заурядный по замыслу парк приобрел неодолимое очарование, даже для самих гномов-садовников это осталось загадкой – но с тех пор горожан тянуло сюда как магнитом. Одни дороги зарастали, другие протаптывались – узенькие, едва заметные тропинки, петляющие среди кустов, – лик парка изменялся, а деревья продолжали нашептывать гуляющим старые сказки.

Йаэрна не застал начало этой истории, но его несложно было достроить, гуляя по темным аллеям и зная, куда смотреть и что слушать. Кроме него в округе было еще несколько посвященных – пара собратьев, так же, как и сам Кеадал, сведущих в заветном колдовском искусстве, и несколько чародеев из Костуара. Все они приходили сюда не только за отдыхом, как простые горожане, – они черпали здесь могущество, восстанавливали утраченные силы.

При мысли об имперцах щупальца непроизвольно дернулись. Впрочем, с самого начала войны между отдыхающими воцарилась молчаливая договоренность: в парке не враждовать.

Однако сейчас Кеадала больше занимали совсем иные вопросы. Он двигался к самому сердцу хоровода сил, туда, где сходились воедино глубинные магические токи. Проведенные летом расчеты говорили, что именно этим утром, на рассвете, источник сил выйдет на самый пик – и кто знает, какие свойства тогда обретут растущие там деревья и травы? Йаэрна был полон решимости это выяснить.

Предвкушение отравляла лишь одна, зато необычайно назойливая мысль: а что, если на месте его встретят конкуренты? Вдруг не он один сподобился провести нужные обряды? И ладно бы на месте встретится кто-то из своих – а ну как чужак? Что тогда? Кеадал дернул щупальцами, отгоняя мрачные думы.

Туман продолжал клубиться, превращая все вокруг в зыбкие, неясные тени, но сбить йаэрна с пути он не мог. Дитя лесов врожденным чутьем находил верный путь, а сейчас его направляли еще и сверкающие ручейки магических токов, струящиеся в белесой мгле. Словно неугасимые маяки, вели они за собой – разве можно здесь заблудиться?

Впереди начало разгораться яркое зарево странного, нездешнего оттенка. Пришел!.. Кеадал сделал несколько шагов… и замер. Проклятье! Его все-таки опередили! В тени дерева, окруженного заветным ореолом, замерла долговязая фигура. Человек. Проклятый смертный, испортил такое замечательное утро!

Йаэрна занял наблюдательную позицию и всмотрелся в дерзкого пришельца. Хм. Несмотря на то что смертный вырядился в плащ с капюшоном, надежно скрывающий лицо, а его ауру мешала разглядеть энергетика места, Кеадал был готов поклясться: этого человека он видит впервые в жизни, хотя всех городских чародеев запомнил достаточно хорошо. Откуда же чужак взялся?..

Тут размышления эльфа были прерваны: подошел заветный час. Солнце еще не успело показаться над деревьями, туман не начал редеть – но вспыхнуло дерево, вспыхнуло изнутри миллионом карминовых прожилок. Разбуженная пришествием утра сила струилась по стволу вместе с древесным соком, наполняя растение ярким, огнистым сиянием. Кармин? Нет, киноварь! Рубин! Пылающая кровь заката! Дерево наливалось алым пламенем, краснее самого красного, тем небывало ярким цветом, что порой встречается на картинах и никогда – в жизни. Загудели от могучего напора ветви. Вспыхнула россыпью кровавых звезд крона – каждый лист словно выточен искусным резчиком из драгоценного камня.

В этот миг смертный извлек из перекинутой через плечо сумки небольшую пилу – стальное лезвие блеснуло синевой наложенных на него чар – и парой быстрых движений отсек от дерева небольшой сук. Переполненный магией, тот полыхнул в руке зарницей, просветил ее насквозь – кости, мышцы, кожа, перчатки. Кое-где кровавое сияние проступало ярче, чем в других местах – на перчатке обозначились сияющие алые пятна. Их асимметричный узор показался Кеадалу странно знакомым.

Через миг его осенило. Ожоги! На ладонях смертного – ожоги, и совсем недавно он видел такие же! Пара секунд – и его окончательно накрыло озарение. Странный приказ, не так давно пришедший с самого верха. Приказ искать таинственного смертного с незаживающими ожогами на руках…

Щупальца йаэрна злорадно изогнулись. Пусть его опередили в давно задуманной операции, пусть очень скоро необузданное волшебство покинет здешние кусты и травы, чтобы вернуться лишь через год… Пусть! Он нашел Нифонта и может рассчитывать на императорскую награду! Он еще сможет сюда вернуться… а вот смертному это уже не суждено. Прогневившие императора долго не живут.

Хотя Кеадал не рассчитывал на такой улов, полученный приказ заставил его подготовиться к подобной встрече заранее. Эльф сунул руку за пазуху и извлек оттуда небольшого гомункулуса. Зверушка размером с воробья и с телом, состоящим из огромного глаза, рта и пары крыльев, была почти идеальной для незаметной слежки на улице. Пусть отыщет жилище врага!