Выбор наместницы - Вера Школьникова Страница 80

Он с трудом держал себя в руках: герцог не должен заподозрить, насколько важен этот визит в библиотеку. Иннуон и так удивился, что наместница прислала своего личного секретаря со столь пустяковым поручением. Ванру удалось развеять подозрения герцога — любовь наместницы к чтению была известна по всей империи, желающие заручиться королевской милостью присылали ей в подарок редкие книги, ходили слухи, что Энрисса один раз прочитала всю дворцовую библиотеку и теперь начала заново. Несколько смущаясь, он сообщил герцогу, что библиотека Суэрсена немногим уступает дворцовой, и наместница надеется найти здесь книги, способные заинтересовать ее. А кто, как не личный секретарь наместницы, лучше всего разбирается в ее интересах? Объяснение, как Ванр и рассчитывал, польстило и без того самоуверенному герцогу. Разве могла хоть какая-нибудь дворянская библиотека сравниться с книжным собранием рода Аэллин? Потому и переписывали их мелкие чиновники, а в Суэрсен приехал секретарь наместницы. Наконец, обед закончился, Ванр поцеловал герцогине руку, по привычке задержавшись губами на бархатной коже, раскланялся с герцогом и спешно удалился. Желудок настойчиво требовал послеобеденного отдыха, но Ванр решительно поймал слугу и приказал проводить себя в библиотеку. Он больше не мог ждать.

Как и в королевском дворце, библиотека занимала отдельную башню. Ванр подозревал, что в этом не было никакой необходимости, книги прекрасно бы разместились в нескольких залах, но герцоги Суэрсен не терпели чужого превосходства. Заполнить всю башню книгами они не смогли, но с умом распорядились свободным местом. Поднимаясь наверх, в книжные залы, Ванр прошел через комнаты для занятий и переплетную мастерскую, и только на третьем ярусе началось собственно книгохранилище. В чем-то эта библиотека была даже удобней дворцовой — она строилась позже, окна были шире, а лестницы не такие крутые. А самое главное — все книги удобно располагались на полках на верхних этажах, а не лежали стопками в пыльном холодном подвале, где даже свечи соглашались гореть с большой неохотой. В отличие от герцога Ойстахэ, хозяин Суэрсена заботился о своем книжном собрании. Никакой пыли, не говоря уже о паутине или мышином помете, самые ценные книги прятались каждая в отдельном ящичке — такой роскоши Ванр не встречал и в библиотечной башне Сурема. Остальные тома просторно стояли в один ряд на широких полках вдоль стен. Библиотекарь почтительно поприветствовал чиновника из столицы и предложил свои услуги. Ванр сначала планировал перерыть тут все самостоятельно, но увидев объем работ, передумал и решил воспользоваться столь любезно предложенной помощью:

— Я думаю, стоит начать с исторических хроник — наместница наслышана о вашем собрании.

— Как вам будет угодно, господин Пасуаш, здесь эти книги мало кто читает, в большинстве своем они на старом наречии.

Ванр хмыкнул — аристократов в обязательном порядке обучали старому наречию, но чтение на нем оставалось сомнительным удовольствием: не удивительно, что герцог не засиживался в библиотеке над старинными фолиантами. Они прошли через полукруглый зал, потом поднялись еще на один уровень, и там, в небольшой комнате первым, что увидел Ванр, был маленький мальчик, лет четырех, в голубой тунике. Мальчик удобно разместился на подоконнике, забравшись туда с ногами, и перелистывал небольшую книгу в черном переплете, слишком быстро, чтобы успеть прочитать, даже если он и умел читать, в чем Ванр сомневался, но осторожно, чтобы не помять страницы. Заметив вошедших, он поднял голову от книги, но даже и не подумал слезть с подоконника. Ванр с удивлением спросил библиотекаря:

— Сюда пускают детей? Они же могут повредить книги!

— Ну что вы, лорд Леар обращается с книгами осторожней иного взрослого. Вот его старшего брата я в библиотеку в ближайшие лет пять не пущу, в прошлый раз он умудрился разбить три чернильницы!

— Так это младший сын герцога? А, — чиновник понизил голос, — а они в самом деле так похожи, что не различишь?

— Не знаю, как их мать отличает. Впрочем, мне-то проще — лорда Элло книги не интересуют.

— Неправда, — вмешался в разговор мальчик, по-прежнему не слезая с подоконника, — Элло любит читать, только не умеет.

Ванр рассмеялся:

— Так как же он тогда может любить читать?

— Я же люблю, — в голосе ребенка звучала непререкаемая уверенность, что если что-то нравится ему, то понравится и брату.

— Ну-ну, — Ванр не нашелся, что ответить, и предпочел вернуться к тому, ради чего он сюда пришел. Если мальчишке охота сидеть на подоконнике и строить из себя великого грамотея, пусть сидит. Он поблагодарил библиотекаря и подошел к полкам, достав для виду перечень из поясной сумки. Исторические хроники занимали три ряда полок, рядом, как Ванр и предполагал, стояли труды по географии и сборники обрядов и обычаев разных народов. Суэрсенский библиотекарь придерживался общепринятой схемы расположения книг, облегчавшей поиск. Он быстро перелистывал книги, некоторые откладывал в сторону, другие сразу ставил на место. Похоже, слава суэрсенской библиотеки была сильно преувеличена — пока что ему не попалось ни одного названия из списка Хранителя.

Мальчик слез с окна и, зажав книгу под мышкой, подошел к чиновнику:

— Ты не умеешь читать? — Поинтересовался он совершенно серьезно, показывая на стопку книг, которую Ванр отложил в сторону едва раскрыв.

— Я умею читать, а вам, молодой человек, лучше заняться каким-нибудь полезным делом, — «а еще лучше, убраться отсюда к няне под юбку», — со злостью подумал Ванр, он не сказал вслух. Он понятия не имел, как нужно разговаривать с четырехлетними детьми, а уж тем более с маленькими лордами.

— Я занимаюсь, я книжку смотрю. Там буквы красивые, только непонятные, — вздохнул мальчик, — я такие еще не знаю.

Ванр оглянулся, убедился, что библиотекарь оставил их одних, и передвинулся сразу к книгам с обрядами. Их он проглядывал куда внимательнее, и ставил обратно на полку с нескрываемым разочарованием. С каждым фолиантом становилось все труднее отгонять мысль о возможной неудаче. Он перебрал первую полку, вторую, третью, опустился на колени, чтобы удобней было заняться самой нижней, четвертой, и оказался лицом к лицу с Леаром, наблюдающим за поисками. У мальчика оказались черные отцовские глаза и округлый подбородок матери — красивый ребенок, впрочем, это еще вопрос, что из него вырастет. Вон, младшая сестра Ванра в детстве была очаровательной пышечкой, а выросла в неуклюжую расплывшуюся девицу, от которой шарахались даже самые непритязательные женихи. Не стань Ванр секретарем наместницы, она так бы до сих пор и ходила в девках.

— Узнаешь еще, — утешил он мальчика и продолжил поиски. Книг с описаниями обрядов оказалось не так много, не прошло и получаса, как Ванр поставил на место последнюю. Он сел прямо на пол и обхватил голову руками — пять лет брошено в выгребную яму! Книги здесь нет! Конечно, он проверит остальные полки, сверит со списком, осторожно расспросит библиотекаря, не забрали ли какие-нибудь старинные фолианты в переплетную мастерскую, или почитать на сон грядущий в спальню, но уже без всякой надежды на удачу. Он представил себе лицо Энриссы, выслушивающей его оправдания, и тихо застонал. После стольких лет близости он уже не боялся, что наместница выгонит его вон после первой же неудачи, но молчаливое сожаление в ее взгляде действовало на Ванра сильнее высказанного вслух неодобрения. Только Энрисса, не сказав ни слова, одним взглядом, могла заставить его почувствовать себя глупым щенком, нагадившим в туфли благодетельнице. Ванр ненавидел это ощущение — прожив с наместницей столько лет, он давно уже не сомневался в ее любви, но одной любви для него было недостаточно. Быть рядом с сильной женщиной оказалось для Ванра Пасуаша непомерным испытанием. Его мужское естество требовало даже не равенства, а превосходства, и не только ночью, но и днем, но с рассветом Энрисса превращалась в строгую наместницу, изначально стоящую выше простых смертных. Иногда он даже думал, что оно того не стоило, и чувствовал, что сам загнал себя в ловушку, из которой нет и не будет выхода, пока жива наместница. Он будет стареть рядом с ней, навсегда оставшись секретарем, услужливо протягивающим бумаги на подпись. Самый мелкий чиновник — хозяин в своем доме, его слово — закон для жены и детей, Ванр же обрек себя на положение вечного слуги. У него никогда не будет ничего своего — только дарованное наместницей, и ставший привычным спутником страх разоблачения умрет вместе с ним, если, конечно, не убьет его раньше. Даже его карьера, и та закончилась, не успев начаться, несмотря на стремительный взлет. Ванр успел понять, что Энрисса не станет менять ради него правила игры, места в Высоком Совете ему не видать, не говоря уже о титуле. Разве что какие-нибудь именитые болваны поднимут восстание и в империи сразу освободится несколько герцогских кресел. И все же Ванр знал — доведись выбирать заново, он поступил бы точно также. Судьба дала мелкому чиновнику Пасуашу всего один шанс, и Ванр использовал его, как сумел. И что теперь с того, что плата порой кажется непомерной?