Град темных вод - Карина Вран Страница 80

Внимание! Детеныш акулы не является вашим питомцем. Скорость движения детеныша акулы снижена на 10 %. Боевое взаимодействие ослаблено на 10 %.

Имя: скрыто.

Уровень: 50.

Здоровье: скрыто. Мана: скрыто.

Скорость движения под водой: до 350.

Умения: скрыто.

Фею с плеча сбило, когда акуленок набрал наибольшее ускорение. В какой момент отфыркивающееся безобразие с крыльями испарилось, Хэйт не заметила, ей было совсем не до того.

Они ворвались в атакующую стаю рыб частично сбоку, частично — со стороны хвостов; успешно завершился каст, запущенный заранее, обращая самое скопище рыбех — в каменные глыбы, только волей (или косяком) разработчиков не пошедшие тут же на дно.

— Сбавь скорость, малой! — прикрикнула Хэйт и начала запускать вокруг себя все массовые умения, кроме, разве что наледи. — Рэй, это мои уха и требуха, уходи к центральным!

— Юху! — вскинула в другой стороне топорик гномка, а после пропеллером ввинтилась в прущих на группу рыбин. — Тысяча чертей! Ухей… Сушей…

— У них нет множественного, баба-гном, — засмеялась орчанка.

— Приделаем! — возразила малая, безостановочно орудуя топориком.

— Строганину из лососевых закажу на дом, как закончим, — подлечивая гному, проговорил монах.

Кен сосредоточенно выпускал стрелу за стрелой, причем пропуская их через ядовитые кляксы Ри: собственно, правый фланг сдерживали вдвоем эльф и рыбка. До передних рыб добрался убийца, да и Мася старалась в меру гномьих сил.

Барби не допускала рыб до лекарского тела, а Монк, как всегда, творил чудеса.

Хэйт быстренько разобралась с ближайшими недобитками и рванула вместе с акуленком к своим. Пока доплыла, рыбы успели дать еще один дружный залп, совсем не навредивший наезднице на акуле: малыш повторил удар хвостом, отсекая летящие в них шипы.

Впрочем, можно было и не спешить: иглобрюхи, выпустив свои снаряды, развернулись, как по команде, и растаяли в темной воде, только хвосты и блеснули.

— Ри! — надрывно вскрикнула Мася.

Рыбка не доплыл до безопасности шляпы, его не спрятали за щитами, и теперь вокруг белых плавников стремительно образовывалось красное пятно.

Хэйт запустила в рыбку регенерацию, Монк — столб света, но впустую, лечение на их сопровождающего не прошло.

— Не умирай, миленький, не смей! — гнома причитала, мчась к умирающей рыбке.

Подбежав, занесла топор, чтоб рубануть, но Рэй ее опередил, полоснув кинжалом по своей ладони.

Красное смешалось с красным. С минуту ничего не происходило, лишь замедлялось дыхание рыбки, вяло трепещущей плавниками над подставленными Масей ладошками. Благоразумия не хватать ядовитую, пусть и умирающую, рыбку гноме хватило, но и в стороне стоять она не могла. Вот и сидела на корточках с протянутыми рученками.

Полыхнули алые искры, Ри окутался багровой аурой, плавники его окрасились рубиновым цветом.

— Щедро, — раздался тихий спокойный голос, немного похожий на голос Монка. — Благодарю. Иглобрюхи трусливы. Более не помеха. Путь?

Дальше отправились после сбора лута. Он был однообразен и уныл: мясо иглобрюха, даже заинтересовавших квартеронку шипов не выпало. Мясо собрали, не пропадать же добру, вон, хозяин Ри готовит замечательно. И взгляды на жизнь тут, на дне, похоже, были просты и прагматичны. Расселились улитки в водорослях? Отлично, белковая добавка к рациону. Икры наметали лишней? Сгодится в похлебку. Иглобрюхи напали? На обед будет свежее мясцо. Возможно, и при споре с соседом тот, чьи аргументы были менее убедительны, становился ужином. Почему ужином? Так ведь особый подход нужен к соседу, со всем уважением, тщанием, специями…

Ри оказался прав: больше их никто не беспокоил, как по пути до лунной икры, так и на обратной дороге. Белесые кругляши икринок нашлись в огромном количестве — их собирали до перегруза и одурения.

Так что до деревни не бежали — вышагивали. С опаской, без недавних прибауток, всматриваясь в темень.

— Самодеятельность, как и инициатива — это хорошо, но наказуемо, — нашел-таки минутку, чтобы пожурить адептку Рэй. — Для кого я распинался перед боем? Нет бы сказать: «У меня предложение, как быстро и эффективно нашинковать рыб на филе». Мы же молчим, делаем вид, что согласны, а потом бац — и понеслась душа в рай. Оседлав мелкого, которого я вообще просил не высовываться.

Хэйт, не ощущая себя виноватой, передернула плечами.

— Бла-бла-бла, — зевнула Барби.

— Не забывайся! — назидательно подняла вверх указательный палец Массакре. — Ты сейчас выговариваешь за победу нашему клан-лидеру.

Убийца наградил девушек тяжкими взглядами, вздохнул. Махнул рукой.

— Заезжай вечером, я сушек с сашими закажу, — улыбнулся другу Кен. — И ушицы.

Про то, что «суши» не склоняется, Барби повторять не стала, только глянула искоса на сильную свою половину.

«Надо будет тоже чего-нибудь эдакого из рыбы заказать. Жаль, сезон корюшки давно прошел…», — подумала Хэйт.

В деревне их встречали привычный уже местный, смахивающий на каракатицу, и большая тигровая акула. Судя по подрагиванию хвостика акуленка, то была либо акула-мама, либо акула-папа.

Малыша тут же, за заборчиком, осмотрели, обнюхали; хлопнули хвостом по боку и ткнули носом под брюхо. Акуленок всхлипнул и шустренько заплыл в свой домик. Взрослая акула осталась.

Вперед выдвинулся «их» местный.

— Ри, друг! Вернулся и изменился, — закачал щупальцами непись. — Я должен узнать всю историю.

— Устал. Позже. Сон.

Рыбка заплыл в плюмаж.

Местный протянул вперед щупальца, гномка незамедлительно сняла и передала треуголку владельцу.

— Икру прямо так выкладывайте, — велел тот.

На «лужайке» вскоре организовалась солидных размеров горка.